Любовь и мороженое - Уэлч Дженна Эванс (прочитать книгу TXT, FB2) 📗

Хэнк, похоже, ее не слушал. Я ускорила шаг, но Глория не отставала.

– На том корабле была пара-тройка озабоченных старых кобелей, мерзких типов. Но мне повезло, нас с Хэнком посадили за один столик за ужином! Он сделал мне предложение еще во время плавания, настолько был уверен в своем решении. Мы поженились всего через два месяца. Конечно, переехала я к нему раньше, но мы торопились со свадьбой, потому что не хотели, ну, знаешь… – Она умолкла и многозначительно на меня посмотрела.

– Что? – рискнула спросить я.

Глория понизила голос:

– Жить в грехе.

Я в отчаянии огляделась. Надо срочно найти Говарда или кусты, в которые можно блевать. А лучше и то и другое.

– Первым делом мы сорвали с мебели этот ужасный полиэтилен. Нельзя же сидеть на диване, прилипая к нему пятой точкой? Да, Хэнк?

Хэнк издал гортанный звук.

– У нас второй медовый месяц. Я всю жизнь мечтала побывать в Италии и наконец приехала! А тебе, рыбонька, так повезло здесь жить!

Буль-буль.

Дорожка изогнулась, и перед нами возникло небольшое строение. Оно находилось прямо у главного входа, и на нем красовался огромный знак: «РЕГИСТРАЦИЯ ТУРИСТОВ». Легко спутать с «ТУРИСТЫ, ИДИТЕ К БЛИЖАЙШЕМУ ДОМУ И КРИЧИТЕ В ОКНА».

– Думаю, это он и есть.

– Я же говорил, – сказал Хэнк, нарушив свое молчание.

– Ничего ты не говорил, – хмыкнула Глория. – Только бродил за мной, как потерявшийся щенок.

Я чуть ли не бегом подошла к туристическому центру, но не успела я дотянуться до ручки, как дверь широко распахнулась и к нам вышел Говард. Он был одет в шорты и шлепанцы, как будто собирался лететь на Таити.

– Лина? Я думал, ты еще спишь.

– Они пришли искать вас к дому. – Я указала головой на туристов.

– Мистер Мерсер? – выступила вперед Глория. – Мы Йоргенсены из Мобила, штат Алабама. Помните, я посылала вам письмо? Это мы заказали частную, уникальную экскурсию по кладбищу. Видите ли, мой муж Хэнк обожает историю Второй мировой. Да, Хэнк?

– Обожаю.

Говард задумчиво кивнул, но уголки его губ дрогнули.

– Что ж, экскурсия у нас всегда одна, и я уверен, что Соня вам ее проведет. Проходите, она вам все расскажет.

Глория хлопнула в ладоши:

– Мистер Мерсер, я слышала, вы тоже с юга! Откуда? Из Теннесси?

– Южная Каролина.

– Да, я так и хотела сказать – Южная Каролина. А кто эта милая леди, которая пришла к нам на помощь? Ваша дочь?

Он задумался на миллисекунду – достаточно для того, чтобы я это заметила.

– Да. Лина.

И познакомились мы вчера.

Глория покачала головой:

– Бог ты мой! Впервые вижу папу с дочкой, которые так друг на друга не похожи! Но это часто случается. Эти волосы мне достались от двоюродной бабушки по маминой линии. Порой гены пропускают парочку поколений.

Красные волосы могли достаться ей только от коробочки с краской, но ее уверенность заслуживает уважения.

Глория поглядела на меня, сощурившись, и повернулась к Говарду:

– Ваша жена – итальянка? – Последнее слово звучало скорее как «Эта-Льянка».

– Мама Лины тоже из Америки. И они очень похожи. Я благодарно посмотрела на Говарда. Скажи он это в прошедшем времени, и Глория напала бы на нас с расспросами. Но тут мне вспомнился его разговор с Соней на крыльце, и я отвернулась, втянув свой благодарный взгляд обратно в глазные яблоки.

Глория уперлась руками в бедра:

– Что ж, Лина, ты прекрасно сюда вписываешься, а? Темные глаза, роскошные волосы. Наверняка все думают, что ты местная.

– Я не итальянка. Я здесь в гостях.

Наконец Хэнк подал голос:

– Глория, давай поторопимся. Если мы потратим все время на болтовню, то не успеем осмотреть это чертово кладбище.

– Ладно-ладно, поняла. Ругаться не обязательно. Пойдем, Хэнк. – Она бросила на нас такой взгляд, словно Хэнк был ее младшим братиком, за которым нам всем приходилось присматривать, и открыла дверь. – Хорошего вам дня! Арре-ведер-че-е!

– М-да, – охнул Говард, когда дверь за туристами закрылась.

– Да. – Я сложила руки на груди.

– Прости. Обычно к дому никто не подходит. И обычно туристы менее… – Он умолк, пытаясь придумать, как бы вежливо описать Йоргенсенов. Очевидно, попытка не увенчалась успехом, и Говард покачал головой. – А ты собралась на пробежку?

Я оглядела свою одежду. Спортивные шорты и майка по утрам настолько вошли в привычку, что я даже не задумалась над тем, что надеваю.

– Я всегда выхожу сразу, как проснусь.

– Можешь свободно бегать по кладбищу. А если захочешь исследовать окрестности, выходи через те большие ворота. Дорога здесь одна, так что ты не заблудишься.

Дверь туристического центра снова открылась, и из нее высунулась Глория:

– Мистер Мерсер? Эта дама утверждает, что экскурсия длится всего полчаса. А я специально в письме указала, что мы хотим двухчасовую.

– Сейчас подойду. – Говард повернулся ко мне. – Удачной пробежки.

Когда он уходил, я рванулась вперед, чтобы разглядеть оба наши отражения в стеклянной двери. Пусть Глория и чокнутая, но отметить очевидное она не постеснялась. Говард – великан под два метра с волосами цвета пшеницы и голубыми глазами. Я – темноволосая и темноглазая, покупаю одежду в детском отделе. Но порой гены пропускают парочку поколений.

Ведь так?

Я выбежала из главных ворот и пересекла парковку. Направо или налево? Без разницы, наверное. Главное – убежать подальше от кладбища. Налево. Нет, направо.

За мемориалом пролегала двухполосная дорога, и я побежала вдоль нее по обочине, все быстрее и быстрее, пока не заметила, что мчусь на всех парах. Обычно во время пробежки мне удавалось отогнать назойливые мысли, но эту было просто так не стряхнуть. Почему я совсем не похожа на Говарда?

Возможно, особой причины здесь нет. Многие дети не похожи на матерей и отцов. Эдди – единственная блондинка в семье, а один мой друг детства перерос своих родителей еще в шестом классе. Но все же. Разве мы с Говардом не должны хоть чуть-чуть походить друг на друга?

Я уперла взгляд в землю. «Ты быстро там освоишься. Он замечательный человек», – сказала моя бабушка, которая Говарда и в глаза не видела. Лицом к лицу они точно не встречались.

Мимо пронесся огромный синий автобус и обдал меня горячим воздухом. Я подняла взгляд и ахнула. Что за… Я бегу по обложке меню из ресторана «Олив Гарден»? Какая идиллия! Деревья обрамляют дорогу, которая изящно огибает деревенские жилые и нежилые дома. Вдали растянулись разномастные холмы, а за доброй половиной домов скрываются настоящие виноградники. Так вот что это за Италия, о которой все говорят. Неудивительно, что по ней сходят с ума.

За мной снова послышался шум мотора, и кто-то громко засигналил, отрывая меня от любования Италией. Я отпрыгнула от дороги и оглянулась. Это оказался маленький красный автомобиль, который явно хотел казаться дороже, чем он есть на самом деле. Возле меня он замедлился, и я разглядела парней, сидящих в машине, – оба темноволосые, обоим лет по двадцать с небольшим. Когда я встретилась глазами с водителем, он улыбнулся и засигналил.

– Успокойтесь, я же вам проехать не мешаю, – пробормотала я. Парень, словно услышав мои слова, перестал сигналить, а потом нажал на тормоза и остановился посреди дороги. Его пассажир, который выглядел на год-другой постарше водителя, открыл окно и ухмыльнулся:

– Ciao, bella! Cosafai stasera[2]?

Я помотала головой и побежала дальше, но водитель снова завел мотор и перегородил мне дорогу.

Прекрасно. Я бегаю уже четыре года и знаю подобных парней насквозь. Не знаю, откуда они взяли, что «я вышла одна на пробежку» переводится как «подкатите ко мне, пожалуйста». И отказать им недостаточно. Они решают, что ты только строишь из себя недотрогу.

Я перешла на другую сторону дороги, повернулась к кладбищу и затянула шнурки покрепче, чтобы не мешали. Глубоко вдохнула, нарисовала в своем воображении стартовый пистолет и… Марш!