Финита ля трагедия - Александрова Наталья Николаевна (бесплатные книги полный формат txt, fb2) 📗

Девица и сама, разглядев лицо Надежды и приблизительно определив ее возраст, смутилась. Ревновать к такому антиквариату было, безусловно, ниже ее достоинства. Однако она еще для порядка прикрикнула на хоккеиста.

– А вот, может быть, вы что-нибудь видели? – перекинулась на нее Надежда Николаевна, и повторила свой вопрос.

– А нечего девушек подвозить в таком возрасте и на такой рухляди! – недовольно проговорила еще не вполне остывшая Зоя, покосившись на «девятку», но устыдилась и задумалась. – Девушку… нет, вроде бы никакую девушку я не видела… – ответила она наконец.

Однако что-то в ее тоне заставило Надежду Николаевну продолжить расспросы:

– А может, вы что-то другое заметили? Ну, необычное…

Зоя поглядела с подозрением, но Надежду, если та хотела чего-то добиться, не так легко было смутить. Она твердо встретила Зойкин взгляд.

– Вон, видите там столярку? – Девица показала на неказистое одноэтажное здание в глубине двора. – Так вот вчера там, за столяркой, вроде драка была, как раз когда я к Виталику шла.

– Драка? – переспросила Надежда. – А кто с кем дрался-то?

– Да вроде ребята из столярки с какими-то чужими… да не то что серьезная драка, а так… да я толком ничего и не видела! – Зоя пошла на попятный. – Да вы лучше Таньку спросите, может, она что заметила, она вечно на крылечке курит.

– Таньку? – заинтересовалась Надежда Николаевна. – А кто она такая, эта Танька?

– Так она там, в столярке работает. Не то секретарша, не то бухгалтер… и заказы оформляет, и с бумажками всякими…

– Ну, Зоенька, мы поедем? – подал наконец голос Виталий. – Нас там ребята уже ждут!

– Большое вам спасибо! – проговорила Надежда, поняв, что больше ничего уже не узнает.

– Привет Владимиру! – солидно проговорил хоккеист, и малиновый джип укатил, презрительно фыркнув мотором на старенькую «девятку».

– Надо идти в столярку, – сказала Надежда подошедшему к ней Павлу Петровичу, – ты все слышал?

– Слышал, – кивнул тот и спросил с уважительным интересом: – А ты что, Надя, правда, этого спортсмена узнала? Вот уж никогда не думал, что ты так спортом интересуешься!

– Да ничего я его не узнала! – развеселилась Надежда. – Просто на нем огромными буквами написано, что он спортсмен! Большой, сильный, интеллект в глазах не светится, но с виду добродушный… я и то сначала ошиблась, борцом его назвала, а он оказался хоккеистом…

– Ну надо же, – Павел Петрович огорчился, – а я на него подумал – бандит! Вот так обидишь человека!

– Да ты не расстраивайся! Ошибиться нетрудно. Многие спортсмены, когда карьера не залаживается, в бандиты переквалифицируются. Только они на самых первых порах учатся «лицо держать» – вырабатывают специальный взгляд, от которого все шарахаются. Без такого взгляда среди бандитов никак…

Павел Петрович запер машину, и они с Надеждой направились к одноэтажному зданию в глубине двора.

Вход в столярную мастерскую находился с обратной стороны, поэтому вполне понятно, что с набережной Обводного канала не было видно, что возле нее происходит. Никакой вывески около входа не имелось, но по доносящимся изнутри взвизгам дисковой пилы и по рассыпанным на крыльце опилкам становилось ясно, что делают за этой дверью.

Надежда решительно открыла дверь и шагнула внутрь.

Внутри помещение было разгорожено стеклянными переборками на несколько частей. В одной из них непрерывно что-то пилили и строгали, за другой перегородкой веселый парень с обвязанной платком головой красил готовую дверь. Перед самым входом мужчина лет сорока с заложенным за ухо карандашом задумчиво разглядывал небольшой чертеж. Увидев вошедших, он отложил этот чертеж и проговорил:

– Принимаем только на конец июля. Вам входные или межкомнатные?

– Межкомнатные что? – в растерянности проговорил Павел Петрович.

– Двери, конечно, – мужчина недоуменно пожал плечами, – а вы, интересно, зачем пришли?

– Мы пока только присматриваемся, – перехватила Надежда инициативу, – присматриваемся, прицениваемся, подбираем… нам квартиру еще только осенью сдадут.

– Ну вот, как раз сейчас и записывайтесь, – посоветовал мастер, – как раз пока квартиру получите, и здесь очередь подойдет, а насчет цены не сомневайтесь, дешевле, чем у нас, нигде не найдете! Потому у нас и очередь, и вывеску даже не вешаем – и без того от клиентов отбоя нет!

– Ну да, и налоговая инспекция не найдет, – пробормотала Надежда Николаевна себе под нос, а потом повысила голос: – А у вас девушка работала, Таня…

– Сегодня ее нет, – нелюбезно отрезал мастер.

– А вот вчера у вас вроде какая-то драка была…

– Послушайте, – столяр выпрямился и окинул Надежду подозрительным взглядом, – вы вообще насчет заказа или просто так? Что вы все расспрашиваете, разнюхиваете? Я, между прочим, Татьяну после вчерашнего уволил! Мне ни к чему, чтобы тут посторонние шлялись и с моими ребятами в драку лезли! Мне неприятности не нужны!

– Да ладно, что вы, – Надежда Николаевна невольно попятилась, – я так просто спросила…

– Так просто в горсправке спрашивайте! – Мастер теснил подозрительных посетителей к дверям. – Да и там только за деньги! Ишь ты, она еще налоговой меня будет пугать! Да у меня все схвачено!

– Не сомневаюсь, – сухо проговорила Надежда, задом выходя в дверь, – а если вы так будете разговаривать, всех клиентов распугаете!

Павел Петрович без слов выскользнул вслед за ней. Как и большинство мужчин, он постарался не ввязываться в конфликт, стоя, так сказать, над схваткой.

– У меня клиентов хватает! – крикнул вслед посетителям вредный столяр. – Вон, аж до осени очередь!

– Бывают же такие хамы! – проговорила Надежда Николаевна, остановившись неподалеку от столярки и переводя дыхание. Сегодня и без того было жарко, а после ссоры со столяром она еще больше разгорячилась. – Некоторых людей никак не изменить, ему и клиенты не нужны…

– Лексеич – он такой! – послышался голос у нее за спиной. – Он сурьезный! Ежели что не по нем, так напустится – страх!

Надежда оглянулась и увидела небольшую сгорбленную старушку, опирающуюся на палку, с полиэтиленовым пакетом в свободной руке. На пакете было написано «Дольче энд Габбано», но в нем отчетливо просматривались не дорогие итальянские шмотки, а буханка хлеба и пакет молока.

– Лексеич – это столяр? – поддержала Надежда Николаевна разговор, кивнув на закрывшуюся дверь мастерской.

– Хозяин он, – охотно пояснила старушка, – на рабочих своих кричит – страх! Вчерась-то, когда они подрались, так после орал, чуть стекла в окошках не полопались! И уволить грозился… только куда ж он их уволит-то, кто ж ему работать-то тогда будет? Вот он Таньку-то уволил, так она и так ничего не делала, как мимо иду – все стоит да курит…

– Так что, бабушка, правда здесь вчера драка была? – поинтересовалась Надежда.

– Какая я тебе бабушка? – обиженно проговорила ее собеседница и поправила цветастый платок. – А тебе зачем?

– Да что ты ее спрашиваешь, – подал реплику хитрый Соколов, – женщина ведь ничего не видела…

– Это почему же я ничего не видела? – вскинулась обиженная старушка. – Я вот как вас сейчас вижу, так и их всех вчерась видела! Это просто страх, что здесь творилось! Сперва-то эти верх брали, а потом наши-то вмешались, ребята из столярки, да так тем накостыляли – просто ужас!

– Что-то я ничего не пойму, – продолжал разыгрывать свою роль Павел Петрович, – кто «те», кто «эти»? Только все и повторяете – страх да ужас!

– Ну так ежели и правда – страх! Слушай, – старуха повернулась к Надежде, – чего это у тебя мужик такой нетерпеливый? Скажи ты ему, чтоб помолчал!

– И правда, Паша, не перебивай человека! – попросила Надежда Николаевна.

Старушка посильнее оперлась на свою клюку и начала:

– Вчерась на углу сметану завезли по двадцать пять. Хорошая сметана, псковская…

– Двадцатипроцентная? – со знанием дела осведомилась Надежда.

– Двадцати, двадцати, – подтвердила старуха, – мне Петровна из восьмого номера и сказала. Ну, я банку взяла и пошла…