Академия Последнего Шанса – 3. Если хочешь, останься - Шервинская Александра Юрьевна "Алекс"
Об Академии Последнего Шанса граф, конечно же, слышал много всякого, но даже не пытался разобраться, где слухи, а где правда, так как рассчитывал всю необходимую информацию вытащить из сына, когда тот приедет на каникулы. Весть о том, что Бенджамин возвращается на месяц раньше, граф Леонард воспринял совершенно спокойно: раньше так раньше, дело такое…
На семейное кладбище за сыном и его приятелем он, в общем-то, пошёл исключительно для того, чтобы присмотреть за Бенджи: мало ли чему он там за год научился. Ещё решит продемонстрировать свои умения окружающим, а граф ещё от предыдущих экспериментов не отошёл, как, впрочем, и обитающие на кладбище призраки. Это Бенджи считал, что ему никого не удалось вызвать, и даже не подозревал, каких трудов стоило графу утихомирить возмущённых непрофессиональными действиями предков.
То, что граф услышал, повергло его в глубокую задумчивость, так как неожиданно на место встали кусочки мозаики, которая до этого никак не хотела складываться. Граф Леонард вынужден был признаться самому себе, что до момента, когда приятель сына, этот Владислав Лестоф, высказал своё предположение о том, что на академию собираются напасть, он в этом направлении даже не думал. И если бы не счастливая случайность, то уничтожение академии стало бы тем камнем, который вызвал бы обвал. И этот обвал похоронил бы под собой благополучие Терейи, которую граф Леонард Шелдон много лет назад поклялся охранять и защищать даже ценой своей жизни.
Уже выходя от ошарашенной его внезапным отъездом Норы, он подумал, что, возможно, стоило бы сначала поговорить с его величеством, но потом решил отложить беседу. Сначала он сам посмотрит на эту академию и только тогда решит, как правильнее будет выстроить порядок действий.
И вот он сидел на нагретом солнцем камне на бескрайнем кладбище и смотрел на собравшихся на небольшой полянке, явно служащей тренировочной площадкой, людей, нелюдей и призраков. И чем дольше он наблюдал, тем сильнее зрела в нём уверенность, что он не там искал поддержку все эти годы. Почему он решил, что молодёжь не стоит принимать во внимание? С чего он взял, что лишь взрослые, обременённые жизненным опытом люди могут стать опорой королевства? Почему он не видел этого колоссального потенциала даже в собственном сыне, считая его ребёнком?
Он смотрел на Огюста Стендриджа, ровесника Бенджамина, которого несколько раз видел при дворе и который кроме чувства брезгливости никаких эмоций у графа не вызвал. А сейчас перед ним сидел сосредоточенный, внимательно слушающий юноша, машинально крутящий в пальцах небольшие камешки. И граф прекрасно знал, кто, как правило, не пренебрегает этим простым упражнением для развития силы и гибкости пальцев. Так всегда делал Кайтек, непревзойдённый метатель ножей и летучих звёзд. Но где ножи, а где маркиз Стендридж! Хотя если посмотреть на то, как разговаривают с ним остальные, невольно появляется мысль, что на самом деле он не знает об этом молодом человеке ничего! Да и душа замка – вот уж действительно чудо! – явно была расположена к Огюсту, а ведь всем известно, что такие сущности терпеть не могут ни лжи, ни лицемерия. Да и тот факт, что Стендридж вернулся, узнав об опасности, грозящей академии, говорил сам за себя.
Тут граф перевёл взгляд на собственного сына и вздохнул: как он мог упустить момент, когда его Бенджи стал взрослым? Ведь он отправлял его в академию только для того, чтобы сын, выбравший некромантию и проявивший к ней недюжинные способности, не разнёс случайно фамильный замок. А теперь рядом с молодым Морриганом сидел серьёзный, готовый к решительным поступкам юноша, которого никто из присутствующих, включая ректора Холверта, не воспринимал как помеху или ребёнка.
Граф внимательно слушал и с каждой минутой понимал, что судьба привела его именно в то место, где, видимо, и будет решаться вопрос о дальнейшем существовании Терейи. Мысль о том, чтобы остаться в стороне, в голову графа не пришла ни на секунду, наоборот, он напряжённо думал, чем может быть полезен будущим защитникам замка. И когда речь зашла о болотной королеве, граф Леонард понял, что вот тут он как раз и может пригодиться.
Облегчение, мелькнувшее в глазах и Теодора, и Хасида после того, как они поняли, что граф готов вместо них встретиться с загадочной королевой Лимейной, слегка позабавило старшего Шелдона. Он понимал, что общение с такой сущностью – дело непростое, но если уж справились эти мальчишки, то неужели он не сможет? К тому же, женщина, она и в болоте – женщина!
– Когда вы хотите с ней переговорить? – граф Леонард улыбнулся Теодору и подмигнул встревоженному Бенджамину.
– Мне кажется, что чем быстрее, тем лучше, – пожал плечами Тео, – допустим, завтра днём. Сегодня вряд ли успеем: пока договоримся, пока согласуем, что и как говорить, время и пройдёт. А ходить к болоту ночью – таких сумасшедших нет даже в нашем приюте безумных.
– Ночью туда даже я не сунусь, – подтвердил его слова Биэль, – мутные они там все, эти болотные. Скользкие, как угорь, изворотливые… И как вы с ними вообще дела ведёте – не понимаю.
– Иногда с большим трудом, – невесело улыбнулся Джулиан, неуловимо напоминавший кого-то графу, но он никак не мог вспомнить – кого именно.
– Значит, тогда решим так, – Тео поднялся с камня и сладко потянулся, – Джулиан, ты через Оскара договариваешься с Лимейной о встрече, допустим, на завтра на три часа. Говоришь, что нужно обсудить важный вопрос, и что на переговоры придёт…
Тут Теодор замялся, так как о статусе неожиданно свалившегося им на голову и сходу ввязавшегося в интригу графа они пока не говорили. На выручку ему пришёл сам Леонард, скромно предложивший именовать себя доверенным лицом с особыми полномочиями.
– Значительно, непонятно, но солидно, – пояснил он свой выбор, – и, опять же, тебя ни к чему не обязывает. Мало ли, какие ты мне полномочия дал! К тому же, я ведь мог и не так тебя понять, правда?
– Ну, в общем-то, да, – согласился Тео, а Хасид одобрительно кивнул, – значит, смотри: наша цель состоит в том, чтобы выяснить, на чью сторону в случае открытого конфликта встанет Лимейна и, соответственно, подчиняющиеся ей болотные. Информацией, которой мы обладаем, с тобой поделится…
– Давай я расскажу, – неожиданно предложил Хайлас и пояснил, глядя на удивлённого ректора, – у меня всё равно пока есть свободное время перед занятиями, пока парни заселяются. Ты иди посмотри, не прибыл ли кто ещё, да Христофора сориентируй по едокам. А мы тут и без тебя справимся. Верно я говорю, твоё сиятельство?
– Абсолютно, – граф Леонард нахмурился и стряхнул прилипшие к безупречному камзолу травинки, – думаю, мастер Хайлас прекрасно сможет познакомить меня с имеющимися у вас сведениями.
– Спасибо! Что бы я без всех вас делал! У меня, если честно, действительно дел – не перечесть, дышать не успеваю! – Теодор благодарно взглянул на гнома и, кивнув Леонарду, быстро пошёл, почти побежал в сторону замка.
Проводив удаляющегося ректора взглядом, граф, убедившись, что остальные тоже разошлись по делам, повернулся к покачивающемуся с пяток на носки гному и, неожиданно шагнув вперёд, наклонился и крепко обнял Хайласа.
– Я сначала не поверил своим глазам, – прошептал он, отстраняясь и с удивительной теплотой глядя на улыбающегося гнома, – мы не виделись… сколько… лет десять? Пятнадцать? С той самой заварушки на границе с Аэлинной…
– Почти пятнадцать, – кивнул Хайлас, – но, в отличие от тебя, я не удивился. Когда я увидел здесь Бенджамина, то понял, что рано или поздно твоё невероятное чутьё приведёт сюда и тебя самого, причём произойдёт это именно тогда, когда ты будешь больше всего нужен.
– Всё так серьёзно? – улыбка сбежала с красивого лица графа Леонарда, а невероятные синие глаза потемнели.
– Более чем, – Хайлас кивнул и хотел что-то сказать, но Леонард остановил его неожиданно властным жестом и внимательно всмотрелся в старого друга.
– Бездна и все её демоны! – потрясённо прошептал граф, разглядывая чёрную паутину, окутавшую ауру его собеседника. – Где ты подхватил эту дрянь, Хас?!
