По ту сторону глянца - "Алекс Д" (бесплатные книги полный формат TXT, FB2) 📗
Удручённо вздохнув, кошусь на Круглова. Он спокоен как удав. Сидит, залипает в телефоне и в ус не дует, а я как уж на сковородке, места себе не нахожу. Подгорает в одном месте, хоть машину тормози и обратно беги. Парням в этом плане всегда проще, с них меньше спрос. Умылся, побрился и уже красавчик. Вон у Эдика брюки какие смешные, мало того, что зеленые, еще и в облипку, даже смотреть неловко. Рубашка с каким-то дурацким принтом и рванным воротом. А ничего, считает себя эталоном моды и не парится.
К моменту, когда такси подъезжает к КПП у въезда в коттеджный поселок, я успеваю себя накрутить до болезненных колик в животе. Дальше машину не пропускают. Оказывается, нужен пропуск. Эдик пытается дозвониться до организаторши вечеринки. Матерится, курит, трубку никто не берет.
Делать нечего, топаем пешком, благо дорога ровная, асфальт гладкий, как стекло, а вокруг клумбы, елочки, высокие заборы, из-за которых виднеются крыши дорогих особняков. Идти одно удовольствие, если бы не пятнадцатисантиметровые каблуки.
Пять минут мучений, и мы у цели. Кирпичные стойки, кованные ворота и уставившиеся на нас чёрные глазки камер. Все серьёзно, ни один домушник не просочится. Приосанившись, перевожу дыхание, пока Круглов жмет на кнопку видеофона.
– О, Эдик, приехал, – щебечет в динамике манерный женский голосок. – Ты вовремя, у меня как раз макияж поплыл.
– Сейчас все исправим, Викусь, – просияв улыбкой, обещает он. Раздается короткий щелчок, и нас наконец-то впускают.
А дальше… еще метров сто по выложенной плиткой дорожке. К тому времени, как доползаем до парадного крыльца, ноги ломит так, что хоть волком вой. Бегло оглядываюсь по сторонам. Парковка забита крутыми тачками. За живой изгородью виднеется каркасный бассейн с лазурно-голубой водой, рядом под зонтами шезлонги с матрасами, чуть дальше зона барбекю и белый шатер, по всей видимости выполняющий функцию летней беседки. Неплохо, но не самый шик. По телику я видала и покруче дома. А тут так – середнячок.
Из окон гремит тяжелая музыка и доносится громкий смех. Крыльца, кстати, тут целых два, и со второго не очень добрым взором в нашу сторону косится дородная мадам с мелкой тявкающей собачонкой подмышкой. Коттедж-то, получается, на двух хозяев. Это примерно двести квадратов на каждого. Ни густо, ни густо. Точно не к барыне пожаловали, но как раз с последним выводом я жестко просчиталась.
Дверь внезапно распахивается, и нам навстречу выплывает высоченная, огненно-рыжая красотка с ногами от ушей и с зелеными глазищами на пол-лица. Ослепительная, яркая и вся такая легкая, манящая, гибкая, словно тростинка. Я даже в голливудском кино похожих не видела. Мамочки, а какое на ней платье! Тончайший переливающийся серебристый шелк, он не струится по телу, а как будто течет, ласково обнимая идеальные формы.
На хрена я сюда приперлась? А? Эдик, это он во всем виноват. Какие к черту принцы мне тут могут светить? Я же на ее фоне, словно замухрышка из подворотни. А если они там все такие?
Так, всё, отставить панику. Берем на заметку второй вариант. Ищем потенциального работодателя. Шансы есть и неплохие. Творческие люди у нас кто? Актеры, режиссёры, модели, писатели, художники и прочие лоботрясы, находящиеся в постоянном поиске вдохновения в прекрасном и возвышенном. Зачем им свои изнеженные ручки марать мытьем унитазов? Для этого клининг есть. А я и есть клининг. Самый лучший и выгодный во всей Москве.
– Опаздываешь, негодник, – грозит пальчиком рыжеволосая сирена, а Эдька, козел, пялится на нее, как на меня час назад и стыда ни в одном глазу.
Предатель! Кобель! А как пел? Никому не отдам, себе заберу. Вот и верь после этого горластым мудозвонам. Вконец обозлившись, грубо пихаю его в бок. Эдик моргает, как теленок, морда глупая, блаженная. Тьфу! Домой вернемся – убью.
– А кто это с тобой? – хлопнув длинными густыми ресницами, рыжая проходится по мне любопытным взглядом. Замечает, глазастая стерва, и сумочку китайскую, и платье из турецкого бутика.
– Викки, знакомься, это Варька. То есть Варвара, подруга моя, – вспомнив о моем существовании, блеет Круглов.
– А я думала Мальвина, – смотрит на меня прекрасная огненноволосая Викки и улыбается гаденько так как ехидна.
– Тебе мама сказки в детстве не читала? У Мальвины голубые волосы, а у меня розовые, – откинув вьющиеся локоны за спину, гордо заявляю я.
– Так Эдичка может прямо сейчас и перекрасить, – заливисто смеется змеюка.
Нахамить в ответ не успеваю. На крыльце появляется еще одна сногсшибательно красивая кукла с белокурой копной волос. Кивнув Эдику и скользнув в мою сторону равнодушным взглядом, хватает рыжую за руку и тянет за собой.
– Вик, Демид нам снежку насыпал. Пошли охладимся, пока не растаял.
– Эдь, дверь за собой не забудьте закрыть. Все вроде в сборе, – послав Круглову воздушный поцелуй, Викки исчезает в доме.
– Она не уточнила снаружи или изнутри, – повернувшись к Эдику, смотрю на него своим фирменным убийственным взглядом.
– Не начинай, Варь. Все классно. Ты ей понравилась. – Он невозмутимо лыбиться от уха до уха и треплет меня по щеке, как какую-то подзаборную псину по холке.
– А, по-моему, она надо мной посмеялась, – огрызаюсь я.
– Спятила? Викки зачетная девчонка. У нее просто манера общения специфичная, – увещевает меня Круглов, незаметно утягивая вверх по лестнице.
– Богемная, – хмыкаю я.
– Ага, – поддакивает Эдик.
Пара ступеней, проем, и мы внутри. Круглов захлопывает дверь, отрезая все пути назад. Полумрак, неоновые блики на стенах, грохочущие басы и густой запах марихуаны. Закашливаюсь, как болванчик мотая головой. Из небольшого холла открывается вид на гостиную. Барная стойка, круглый стол в центре, заставленный бокалами, бутылками и тарелками с какой-то едой, вокруг мягкие диваны, под потолком крутится огромный светодиодный шар, рассеивая разноцветные брызги по веселящейся толпе гостей. Несколько девчонок танцует, остальные пьют, болтают, ржут, дымят марихуаной, или нюхают кокс, кто-то, не стесняясь зрителей, зажимается на дальнем диване. И никто, совершенно никто не ест. А я хочу. Я, вообще-то, с самого утра голодная.
В целом, все не так плохо. Беглого осмотра хватает, чтобы понять, типичных олигархов среди собравшихся нет, и сейчас меня это даже радует. Обычная безбашенная творческая тусовка и далеко не все выглядят, как мажоры с Рублёвки.
Эдик тащит меня к одному из диванов. К счастью, не к тому, где парочка перешла к весьма активным горизонтальным играм. Не то, чтобы меня подобное смущает, просто хочется оказаться поближе к столу с закусками. И Эдик словно прочитав мои мысли, усаживает как раз напротив огромного блюда с канапешками. Каких там только нет. С икрой, красной рыбой, курицей, беконом, каким-то паштетом, сыром разных сортов.
– Шампанское будешь? – Эдик протягивает бокал, а у меня уже рот битком набит. Я в раю. Жую и кайфую. Вкуснотища. Пальчики оближешь.
– Варь, постарайся все не слопать. Неудобно же, – наклонившись, шепчет мне на ухо Круглов. Показываю ему пальцами «ок» и отправляю в рот еще одну канапе. Обалдеть. Сто лет не ела черной икры. Точнее, никогда не ела. – Богданова, я серьезно. Не позорься, – он мне явно не верит, и стараюсь жевать не так активно. Проглотив последний кусок, запиваю шампанским и снова воровато смотрю на блюдо.
Неопробованные канапешки так и манят, уговаривают: «Съешь меня, Варенька. И меня. И меня. Мы такие вкусные. Нас специально для тебя приготовили».
Держусь, что есть мочи, но чувствую скоро сорвусь. Налегаю на шампанское, чтобы не соблазниться раньше времени. Эдик загадочным образом куда-то исчезает. Я не парюсь. Публика неопасная, мамашины приятели куда страшнее, но и с ними пока справляюсь.
Что мне эти рафинированные любители искусств могут сделать? Нудными разговорами о кино и театре задушить? Можно же молча кивать с умным видом. Пусть вещают, мне не жалко. Лапша уши не тянет. На секс раскрутить? Так это без вариантов. К тому же тут и без меня желающих хватает. Еще часок и на дальнем диванчике оргию организуют, а я посмотрю. Расширение кругозора, так сказать. Любительское порно вживую я еще не видела. Маман с ее собутыльниками не в счет. Там сплошная грязь и мерзость, а тут все должно быть красиво, с огоньком, выдумкой и творческой импровизацией. Ух, от вспыхнувших в голове картинок даже жарко стало и во рту пересохло.
