Няня без башни - Максимовская Инга (мир бесплатных книг .TXT, .FB2) 📗
– Вы все продумали, да? – на ее губах играет улыбка, которую я до одури хочу стереть.
– Приступайте к обязанностям. Завтра вам принесут новую юбку. И постарайтесь не попадаться мне на глаза.
– Да. Господин, – покорно кивнула эта Люся чертова. И я понял сразу. Что это насмешка. – Слушаю и повинуюсь. Позвольте неразумной рабе вашей лампы единственную просьбу. Можно мне, о калиф, попросить сестру мою неразумную привезти мне личного хабару? Я же не думала, что вы сразу меня оставите тут, в своем царстве. И пришла в одних трусах, простите.
– Прекратите паясничать. И избавьте меня от подробностей, – морщусь я. Сил нет даже на злость. Она и вправду адский пожиратель душ. – На сегодня у вас все есть. Вам покажет горничная, где лежат средства гигиены и халат. Завтра пусть приходит. Я прикажу охране пропустить. Напишите имя сестры и отдайте той же горничной.
– А шмонать будут? А то я тогда скажу сестре, чтобы красивых трусов мне наложила.
Я не отвечаю. Молча иду к выходу, стараясь не бежать. Мне срочно нужна рыжая платная баба в бандане и чертовых трусах. Срочно. Жизненно необходима. Что-то грохочет в недрах дома. Так, что аж пол под ногами содрогается. Надо бежать. Не оглядывясь
Люся Зайка.
У вас своя сказка, у нас своя.
– Жила была одна прекрасная, но очень несчастная принцесса. Жила она с папой, мамой, двумя сестрами и тремя братьями. И вот однажды…
– А папа у принцессы король был?
– Нет, он был генералом. Генералом диванных войн. Он лежал на диване и командовал своим войском. Точнее маленькой принцессой, которая с ног сбивалась, чтобы поддерживать его замок в постоянной боевой готовности. Зато жена его была царицей. Владычицей морскою. Она очень любила гулять, а принцессу не очень любила. Так вот…
– Как золушку, да? А разве у генералов рождаются принцессы?
– У всех рождаются, Анечка. Принцесса же может быть не только по крови. Главное, что у тебя вот тут, – легонько стучу я пальцем по виску. – Ну. Или еще может корона вырасти на голове, как у царицы, которая считала себя красавицей. Но у королей то принцессы конечно более настоящие. Я вот лично знаю парочку очень вредных и трудных принцесс, которые шкафы взрывают.
– Они тоже несчастные? – басит из своей кроватки Яночка. И я не знаю вопрос это, или утверждение.
– Они счастливые. Их папа король дует им в розовые зады и позволяет издеваться над людьми. Например горничным в суп подсыпать слабительное, и доводить нянек до белого каления и пердечных сриступов. Но, няни то бывают разные. А теперь спать, – суплю я брови притворно. Девчонки то избалованные до нельзя. Конечно, но… Они даже более одинокие чем я. Зато у них есть настоящее царство. А у меня… У меня только долги и обязанности, которые выполнять я не смогу, если лишусь любимой работы.
– А ты нас не помыла? – несется мне в спину звонкий голосок, – и не причесала.
– Я?
– Ну да, – хмыкает Анечка, обряженная в дурацкую ночнушку, от чего-то задом наперед надетую. Похожа она в ней на маленькое привидение, и волосы распущенные по тонким плечикам, кажутся сейчас облачными. Этаким колтунистым утренним курчавым облачком. – И между прочим, дверь в нашу комнату теперь не закрывается, потому что ты ее заминировала. А Янку откинуло на полметра, когда она ее открыла. Думаешь папа будет доволен?
– А ты думаешь, он поверит, что это я сделала? – скалю я зубы в довольной улыбке. – Деточка. У меня при себе не было ингридиентов для подрывнаой деятельности.
– Ты их у нас украла, – сжимает кулачки моя воспитанница. – Это была наша шутиха.
– Правильно, крошка. Ключевое слово здесь «Наша», я ее только подшаманила чутка.
– Это вызов, – пробасила со своей кроватки Яночка, провела пальчиком по своей тоненькой шейке, и я поняла, что попала. С такой угрозой в голосе это сказала маленькая девочка, что будь я чуть понормальнее, навеняка бы очканула и сбежала. Ломая проклятые баалетки, авыданные мне горничной. Но из опыта я знаю, нельзя показывать страх и слабину никому. Даже себе самой. А уж тем более распущенным ребятишкам, считающим себя венчом творения. Хотя, малышки в этом не виноваты. Они просто страдают от дефицита внимания, поэтому привлекают к себе внимание, таким нехитрым способом. Ну и инфантильны сверх меры, не могут элементарно обслужить себя. Да я в семь лет… У меня не было детства, мать его за ногу.
– Прекрасно. А теперь в ванную, принцессы. Мыться будете сами. У меня рууки отвалятся мыть дыыух таких здоровых лошадок. Причесываться, кстати, тоже будете сами. В семь лет уже нужно уметь себя обслуживать. А я намылась детских задов на сто лет вперед. Буйнос ночес, дамы. И смотрите не сгрызите подушки от злости.
– И вам спокойной ночи, Людмила, – ох, как эта девочка сейчас на отца похожа. Тот же огонь в глазах, те же бесы хороводятся в воздухе. Я была права, рассудительная Анечка гораздо опаснее сестрицы, хотя на вид цветочек василечек. И мне бы надо было напрячься, потому что уж больно покладисты сейчас были Омены, но я что-то расслабилась, подумала, что этот раунд за мной остался. Поэтому не обратила внимания на то, как загорелись глазенки исчадий, занявших выжидательную позицию.
Я уже ухватилась за ручку двери, когда поняла свою стратегическую ошибку. Почувствовала пальцами странную липкую субстанцию. Ладонь намертво прилепилась к бомбошке. За спиной хихикнули хором два дьявольских отродья.
– Смола? – спокойным голосом поинтересовалась я, хотя еще немного и с клыков у меня закапает ядовитая слюна.
– Не, гвозди жидкие. Анкерные, ага. У дядьки свистнули, который в домике для прислуги зеркала вешал. Он сказал, что эта штука выдерживет вес до ста килограм.
– Круть, – хмыкнула я, уперевшись ногой в дверной косяк. Дернулась, пытаясь выломать чертову ручку. Дверь крякнула, но устояла. Конечно, вес у меня бараний, а двери в этом гребаном круге ада крепкие, как в алькатрасе, блин. – Классная вещь. Мы в свое время ручки мазали суперклеем.
– Ты орать не будешь? – удивленно пробасила Яночка. – Не скажешь, что мы злобные твари?
– Да нет, она папе наябедничает, – прошипела Анечка, в мгновения ока оказавшись рядом со мной. – И мы поедем с тобой, Янка, в Англию, в пансион для трудных детей. Ну и пусть. Ну и хорошо. Пусть.
Сердце кольнула острая игла жалости. Я посмотрела на девочку, которая едва сдерживая слезы, стояла в полуметре от меня, и подумала. Что каждый из нас несчастлив по своему. У этой малышки есть все, кроме самого важного. Мы с ней такие разные, но слишком одинаковые. У них тоже нет детства.
– Идите в… баню – рявкнула я, испугавшись того, что почувствовала. Поплыла, Зайка. Что мне до них. Я тут побуду пять дней, соберу материалы и уйду. Если выживу, конечно. Шалости у малышек не безобидные. – Быстро. Пока я не разозлилась. Точнее, я уже разозлилоась, прорычала я, и выдрала с мясом и треском ручку из несчастной двери, как терминатор, аж сама обалдела. Малышек словно веитром сдуло. Я уселась прямо на пол. Прислушиваясь к шуму воды. Доносящуюся из за закрытой двери ванной комнаты и задумалась, над тем, кка действовать. Сейчас все в доме уснут и наступит мое время. А сейчас надо позвонить сестре. Мне нужны мой комп, ну и некоторые приспособления. Только вот как все это протащить через пост охраны?
Глава 5
Лев Метельский
Бросьте жертву в пасть Ваала. Киньте мученицу львам!
– Шкаф в комнате прислуги, две двери, косяк, унитаз, туалетнеое зеркало, трещина в джакузи, – перечисляю я, глядя на девку, кпершую наглый взгляд в пол. И я почти физически ощущаю, что ей совсем не стыдно. Об этом говорит и то, что юбку надеть форменную она так и не соизволила. А стоящие рядом с ней мои дочки, похожи на двух Нафань из мультика про неряшливого домового. – Людмила Павловна, вы не хотите ничего мне сказать?
– Что например? – Прищуренный взгляд желтых, как у кошки, глаз, окидывает меня насмешливым льдом. Я смотрю на моих малышек, и вдруг осознаю, что они чертовски похожи с этой нахалкой рыжей. Это ирреально, противоестественно, но от чего-то абсолютно. Они не внешне похожи, а неуловимо, будто сообщающиеся сосуды взаимодействуют. Странно и пугающе.
