Тропа смерти - Коваль Ярослав (книги онлайн полные версии бесплатно TXT) 📗
— Ну что, — с ехидцей заявила моя подопечная, стоило нам вернуться домой. — Раз ты такой любимчик моей достопочтенной супруги, то и неси ей сам, — и сунула мне в руку охапку бумажек.
Знакомые бумажки — на таких владельцы дорогих магазинов выписывали счета своим знатным и богатым посетительницам, дабы не обременять их обязанностью таскать с собой большую и увесистую сумму денег. Такие счета передавались главе семьи, и если он считал нужным поставить под суммой подпись, считались вполне себе полноценным платёжным средством. Если ж нет… Увы, представительнице семейства приходилось расстаться с облюбованной вещицей и вернуть её купцу. И, возможно, получить нагоняй за расточительность.
Я взял солидную пачку счетов и криво усмехнулся.
— Что — самой боязно?
— При чём тут боязно?! — обрушились на меня. — Да я имею право ещё и на большее, моё-то приданое — не горстка зёрнышек и не два полотенца, как у твоей жены…
— Так, либо оставляешь мою жену и её приданое в покое, либо сама понесёшь бумажки, поняла?
— Ты мне условия тут не ставь! Нашёлся тоже!
— Ладно. Относи сама.
— Эй!.. Ну, хватит уже. Тоже мне, обиженного ещё строит. Никто твою жену не трогает. Неси давай… Ладно-ладно. Ну не буду, сказала же.
Я снова усмехнулся — меня не трогал её трепет перед Аштией, даже сочувствовать не тянуло. Однако счета я взял и понёс их в несвойственной мне посыльной функции на верхний этаж особняка, в кабинет хозяйки дома. За прошедшее время сумел понять, что при местной кастовости мало найдётся бойцов, согласных выполнять поручения, обычно адресуемые представителям другого сословия. Но проникнуться этим не успел. Не понимал, чем меня может унизить редкое выполнение «невоинской» работы.
Странное дело — даже Кариншия на эту тему никогда не прокатывалась в наших перепалках. Табу, что ли? Или серьёзно боится, что я могу обидеться и отказаться подавать ей руку, помогать запихнуть коробку с тканями в экипаж и так далее?
На стук в дверь Аштия сразу отозвалась приглашающей фразой. Кабинет оказался просторным, стены обшиты потемневшими от времени деревянными панелями с тонкой резьбой, узорная бронза и хрустальные экраны придавали зальце вид королевских покоев в каком-нибудь старинном замке — чувствовалось, что интерьеру этому не меньше сотни лет. Единственная новая здесь вещь — огромный массивный стол — был завален бумагами, сложенными стопкой большими костяными пластинами с гравировкой, штуками наподобие досок для письма. Госпожа Солор перебирала какую-то подшивку бумаг, но на меня отвлеклась без недовольства.
— Что тебе? — миролюбиво спросила она.
— Супруга госпожи, — местные формы вежливости до сих пор давались мне с большим трудом, но что поделаешь, — боится передавать счета самостоятельно. Просила меня, — и я положил перед Аштией стопку.
— Ясно, — женщина мельком проглядела счета, быстро поставила подпись на каждом. — Хорошо… Нет, подожди. Тебя зовут Серт, не ошибаюсь?
— Вообще-то Сергей, — внезапной вспышке раздражения проще было подчиниться. — Сертом меня назвал император.
— Это понятно. Садись, — она кивнула на кресло.
Я осторожно приземлился, озадаченный.
— Значит, ты у нас чужак, родом из немагического мира, где об иных мирах ничего не знают. Всё так?
— Вернее будет сказать — некоторые верят в их существование.
Госпожа Солор отмахнулась.
— Верить — не то, что знать. И у тебя есть опыт охотника на демонов?
— Есть небольшой.
— Одиночкой тоже ходил?
— Хм… Всего раз. Не очень успешно.
— Почему так?
— Ну, как сказать… Столкнулся с тварью, которая без малого меня не убила. Решил, что с меня одного такого опыта достаточно.
— Жаль, — это было последнее, что я ожидал услышать, однако ж… — Был бы очень полезен разносторонний опыт охотника-одиночки, если я верно понимаю специфику.
— Для чего именно полезен?
Аштия поднялась.
— Ты мне будешь нужен. Империи предстоит вести локальную войну с одним из демонических миров второго горизонта, и там может пригодиться человек, не владеющий магией.
— В каком смысле — пригодиться?
— Не бойся, не для жертвоприношения, — тон госпожи Солор был миролюбив, но в нём всё-таки звучал холодок. — Возможно, появится нужда в таком бойце, как ты. У тебя есть опыт военной службы? Ну, хоть какой-нибудь, хотя бы на родине? Воевать приходилось?
— Нет, на войне не был, но в армии служил.
— В каком звании? — напористо заинтересовалась Аштия.
— Сержант, — ответил я, не конкретизируя.
— М-м-м… Что-то вроде десятника?
— Что-то вроде.
— Ну и отлично. Сойдёт.
— Хм… Только я, как бы это сказать… Не очень-то хочу служить в армии.
Госпожа Солор приподняла бровь. Несколько мгновений молчала, и я, глядя на неё, подумал, что приближённые императора из тех, что похарактернее, похоже, заразились его умением смотреть. Сейчас глаза у неё, по первому впечатлению, вроде как обычно мягкие и радушные, были совсем не женские, кристальные, словно нарисованные рукой талантливого художника, пронизывающие и малоподвижные.
Но зато очень выразительные.
— Ты ведь уже больше года здесь. Верно? Женился на местной, обосновался в столице, освоился. Не так ли? И до сих пор не понял, что здесь у нас не принято отказывать вышестоящим? Не понял? — Казалось, она немного забавляется, глядя на меня. Но старается это не демонстрировать.
— Понял.
— Тогда о чём речь?
Я развёл руками.
— Меня воспитала другая культура, в совершенно других традициях. Госпожу удивляет, что я не очень-то склонен быстро перестраиваться на новый путь мышления?
— Можно без церемоний, на «ты». Нет, разумеется, не удивляет. Однако себя тоже надо дисциплинировать. И напоминать себе, где ты сейчас находишься, в каком обществе и в каких обстоятельствах.
— Я понял. Один вопрос остаётся — кто будет кормить мою жену, пока я буду воевать? Как в ваших краях решают такие проблемы?
— Полагаю, везде их решают одинаково. Ты у меня получаешь десять полулун? Шесть из них мой казначей будет отправлять твоей жене. Четыре будут причитаться тебе — при армии есть и разносчики, и маркитантки, найдёшь на что потратить. Но жену твою никто не обделит. У нас это не принято. А у вас?
— У нас бывает по-разному. Хорошо. Я понял. Когда отправляемся?
Ощущение, что, ввязавшись в построение местной карьеры, я принял местные же условия игры, сопутствовало мне всегда. То ощущение, когда я парил, словно астероид в вакууме, в полнейшей и абсолютной свободе от каких-либо социальных или эмоциональных связей, накрепко вросло в память, вставало у плеча, едва я начинал сомневаться в правильности здешних традиций. Воспоминание не самое приятное. Именно тогда я ощутил, что всё-таки вырос в обществе и укоренился в нём — не просто в каком-то конкретном, а, так сказать, в обществе людей как таковом, какими бы ни были бытующие там традиции и привычки.
И теперь, выбирая из двух зол меньшее, вполне осознавал, от чего придётся отказаться. В частности, от свободы выбора, если она не была предусмотрена у той социальной группы, в которую я пробился с таким трудом. Теперь уже намного отчётливее было видно, насколько мне повезло. Были в этом мире люди, жившие во много раз хуже, чем я, и от попадания в их ряды меня совершенно ничто не гарантировало те первые месяцы, когда я перестал быть императорским гладиатором и стал просто чужаком.
Но не попал. И теперь отодвинул гнев и вспышку ненависти в этой женщине подальше в глубь сознания, пока оставив на поверхности только непроницаемую деловую холодность. Изображать радостную готовность или патриотизм не собирался, да этого никто от меня и не ждал. Рассматривая меня, госпожа Солор усмехнулась одними губами и вежливо произнесла:
— Отправляемся через две недели. Возможно, раньше, но в этом случае я своевременно тебе сообщу. Твоё снаряжение охотника, если оно у тебя ещё сохранилось, скорее всего, пригодится. Но усердствовать не стоит — едва ли тебе придётся сражаться с демонами. Лучше, если не придётся.
