Мятежная леди - Скотт Аманда (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
Керкхилл едва взглянул в ту сторону.
— Но здесь есть и другие женщины, я их видел. Видел и детей, которые слушали ваши истории.
— Конечно. Служанки и их дети, — объяснила Фиона. — Но те немногие женщины, кто соглашается здесь служить, сидят на кухне, и их дети не едят с мужчинами. Это устраивает всех — и мужчин, и женщин.
— Понятно. Полагаю, вы вернетесь к старой привычке, как только я уеду?
— Я не изменила бы ей и сегодня, да вы не разрешили.
Снова воцарилось молчание, потом Керкхилл сказал:
— Эти мужчины смотрят в нашу сторону куда чаще, чем допустимо правилами приличия. Некоторые, кажется, даже судачат на наш счет.
— Ради Бога, сэр, вы ведь не единственный доверенный моего свекра. Он охотно сообщал все, что думает об исчезновении моего мужа, каждому, кто изъявлял желание его слушать. Не сомневаюсь — почти все они считают, что это я его убила. Если им и есть о чем еще поспорить, так это — не вы ли убили его вместо меня. А может, просто мне помогли?
— Ясно, — с неожиданной злостью сказал Керкхилл, и Фиона быстро взглянула на него.
Он злился — гораздо больше на себя самого, чем на кого другого. Следовало ведь предвидеть, что пойдут сплетни, в основном здесь, в Эпплгарте. И ему некого винить, кроме себя.
Керкхилл ненавидел слухи и сплетни, и его люди знали об этом. Если его интересовало мнение соседей, он его спрашивал. Иначе он ничего не стал бы слушать.
Далее, поскольку его мать приходилась родственницей Джардинам, его люди в Керкхилле тем более не хотели сплетничать о том, что происходило в Спедлинс-Тауэре. Ему даже не пришло в голову поинтересоваться у Джошуа, не слышал ли он чего об этом месте, прежде чем отправиться в путешествие на юг. Нужно было сначала посетить Эпплгарт, составить о нем свое собственное представление.
Услышав, как Джардин обвиняет леди Фиону в убийстве мужа, Керкхилл отмел это предположение как совершенно лишенное смысла. А ведь стоило подумать, какое впечатление на людей произведет длительное отсутствие Уилла и обвинения в адрес леди Фионы! Тогда он мог бы легко догадаться, что о ней станут сплетничают все, кому не лень. А он думал лишь о том, что хочет узнать ее получше, прежде чем отправляться в обратный путь. Хотел показать, что вовсе не является чудовищем, намеренным разрушить ее жизнь.
Его удивило, почему поначалу разговор никак не клеится. Только что она говорила с ним очень свободно, не стесняясь выложить все, что приходило ей в голову. Теперь, сидя подле него, она не поднимала глаз от тарелки, разве что когда хотела сделать глоток эля или учтиво принять или отклонить блюдо, предложенное ей Флори.
— Мне придется еще раз принести вам извинения, — тихо сказал Керкхилл. — Не ожидал, что ваши домашние относятся к вам столь враждебно.
— Говорила я вам — не стоит мне с вами обедать. Но вы не желали слушать.
— Да, к сожалению, — согласился он. — Может, вам будет легче, если мы уйдем?
— Нет! — Фиона испугалась еще больше, но тревожное выражение глаз сменилось досадливым, даже гневным. — Если мы уйдем столь поспешно, у них появится новый повод для сплетен.
— В следующий раз, миледи, я буду более осмотрительным в таких вещах, — сказал Керкхилл. — Обещаю.
Фиона не пожелала объяснять ему, как мало значат для нее обещания, особенно мужские. Главным образом ее занимало поведение людей Джардина.
— Думаете, я бегу от их презрения и насмешек? — резко спросила она. — Видите ли, сейчас только немногие из них так себя ведут. Мне было пятнадцать, когда Уилл на мне женился, и у них была причина меня презирать. Ведь я была так молода и глупа! Я ничего не знала о том, как вести такой огромный дом, да еще с хозяином вроде старого Джардина!
— Это мало кто сумел бы, хоть из мужчин, хоть из женщин, — возразил Керкхилл.
Фиона взглянула на него. Уж не пытается ли он ее защищать? Ей не нравились мужчины, которые обращались с ней так, словно она дурочка или малое дитя.
— Теперь я умею за себя постоять, — сказала она сердито.
— Не сомневаюсь.
Все-таки он пытался немного ее опекать. С другой стороны, он ведь слушал все, что она говорила, и это было ей в новинку. Не привыкла она к такому вниманию со стороны мужчины.
Она подавила возникшее было раздражение и сказала:
— Их женщины и дети меня любят. Так что, в общем, мужчины были ко мне куда добрее, пока не исчез Уилл. Они смотрят, как относится ко мне старый Джардин. Для них я всего-навсего жена молодого хозяина, не более того.
Даже раньше так было. А сейчас я и подавно ведьма, которая убила собственного мужа.
— Но разумеется, ваши родители…
— Как вам известно, мой отец умер.
— Да, действительно. Но я собирался сказать, что, разумеется, он принял меры к тому, чтобы Джардины хорошо относились к вам, когда вы выходили замуж за Уилла.
Щеки Фионы вспыхнули, и она отвела взгляд, не желая смотреть ему в глаза.
— Отец умер раньше, чем был заключен брак, так что он не мог ничего сделать. Говоря по правде, я бы предпочла не вспоминать то время моей жизни. Почему бы вам не рассказать о собственной семье? Вспомните, вы ведь обещали не расспрашивать меня за едой.
— Я помню и расскажу вам все о своей семье, если хотите, — ответил Керкхилл. — Однако я хотел бы, чтобы вы ответили еще на один вопрос, последний.
Фиона с неохотой кивнула.
— Из того, что вы рассказали, я заключаю, что ваш батюшка умер примерно тогда, как вы вышли замуж, — сказал он. — Уилл Джардин имеет отношение к смерти вашего отца?
Вот этого вопроса она никак не ожидала. Разумеется, на Уилле лежала часть вины. Только часть, и Фиона не могла погрешить против истины, как бы ни хотелось ей обрушить на голову Уилла вину целиком и полностью.
— Уилл Джардин повинен во многих грехах, сэр, — сказала она. — Но не в этом. И хотя я почти уверена, что не имею отношения к смерти Уилла, смерть отца на моей совести. А теперь, с вашего позволения, я бы хотела пожелать вам доброй ночи.
Когда она попыталась встать из-за стола, Керкхилл быстро коснулся ее руки:
— Нет, не уходите. Обернитесь, как будто хотите поговорить с Флори — закажите вина, если, конечно, мой дядя держит в доме вино, — иначе привлечете к себе пристальное внимание, то самое, которое так не любите.
Он с удовлетворением отметил, что Фиона послушалась его: снова села на свое место и, сделав знак рукой, подозвала горничную.
— Что желаете, миледи?
— Скажи кому-нибудь, пусть принесут нам кларет, — велела Фиона.
Когда Флори подозвала одного из слуг и передала просьбу хозяйки, Керкхилл отнял руку, уверенный, что теперь она не сбежит.
Они пили вино, и Керкхилл тихо сказал:
— Успокойтесь, миледи, я не собираюсь расспрашивать вас о предполагаемой ответственности за смерть отца. Возможно, мы поговорим об этом когда-нибудь в другой раз. А сейчас я только хотел бы знать, нет ли у кого-нибудь из этих грубиянов повода думать, что вы решили отомстить Уиллу, что бы он там ни натворил. Итак, пейте не спеша вино и скажите, где проживает ваша матушка.
— Точно не знаю, — сказала Фиона. — Моя семья не наносит визитов, и я никого из них не видела с тех пор, как вышла замуж. Мой зять и Хью Дуглас приезжали однажды в Спедлинс, но мы с Уиллом как раз отправились кататься верхом, так что встречи не произошло. Старый Джардин сказал, чтобы ноги их не было на его землях. Сестра Мейри и ее супруг живут в Данвити-Холле, по крайней мере, часть года, но они сюда не заглядывают.
Он увидел, как Флори открыла было рот, но не решилась заговорить.
— Флори, может, ты знаешь что-нибудь о леди Данвити?
— Наша леди Мейри теперь Данвити из Данвити, — ответила Флори. — Баронесса в своем праве, вот кто она. Так что, видите ли, если говорить о леди Данвити…
— Я имел в виду матушку леди Фионы, — перебил он. Флори взглянула на Фиону, затем на Керкхилла.
— Люди в округе называют ее «леди Фелина», милорд. И я слышала, как двое мужчин говорили, что она в Данвити-Холле. Но она сюда не приезжает. Старый хозяин никому из них не позволит тут появляться.
