Палимпсест - Стросс Чарлз (книги бесплатно без .TXT) 📗
Лежи! — Это был третий агент. Притворись мертвым.
Но мое колено…
Пирс ухитрился оглянуться и поймал на лице Ярроу выражение страха, а с ним и — да, что-то вроде запоздалого узнавания. Я отвлеку их, передал он. Затем, ощутив в голове неожиданную ясность, он перевернулся и пополз ко входу в таверну, и в следующие три секунды произошло вот что.
Во-первых, прямо перед задней стеной пивного садика возник сверкавший ослепительно-бирюзовым светом круг двух метров в диаметре, а из него вылетели два облачка шершней неестественно розового оттенка. Большая часть их направилась к студентам-богословам, которые в панике повалили к выходу, тесня и калеча друг друга, двое, однако, развернулись и ринулись вверх, к балконам.
После этого сверкающая искра проскочила между воздетой рукой человекоподобной фигуры и кровлей садика.
И наконец, что-то ударило Пирса в грудь с такой немыслимой силой, что у него тут же, к его немалому удивлению, отнялись руки и ноги.
Агент поражен, возвестил чей-то голос, и это сообщение показалось ему удивительно осмысленным, но смысл этот быстро потерялся в назойливом жужжании рассерженных шершней, цвет которых из розового стал серым. А потом очень долго не было слышно вообще ничего.
Департамент внутренних дел
— Знаете ли вы кого-нибудь, кто желал бы вашей гибели, агент-схолиаст? — Следователь Департамента Внутренних Дел склонился над Пирсом, его ладони то и дело хлопали одна о другую со звуком, наводившим Пирса на мысль о голодном богомоле. Его уши (Пирс был бессилен ему помочь, зато волен наблюдать) были розового цвета и сильно выдавались по сторонам худого лица, точно радарные антенны. Издевательским, если не прямо оскорбительным, было явно намеренное его сходство с Францем Кафкой. А может, человек из Департамента Внутренних Дел просто не хотел, чтобы его узнавали в лицо.
Пирс слабо хихикнул. Результат был немного предсказуем. Как только кашель улегся, а поле его зрения немного прояснилось, он покачал головой.
— Жаль, — Кафка слегка подался назад и ссутулился. — Это бы многое упростило.
Пирс отважился задать вопрос:
— А в Библиотеке что-нибудь осталось?
Кафка фыркнул.
— Разумеется, нет. Кто бы ни устроил эту засаду, он обладал достаточными знаниями и как следует подчистил палимпсест, прежде чем заявиться на эту смертельную пирушку.
Так это был палимпсест. Пирс почувствовал себя облапошенным.
— Они сначала пожертвовали собой? Чтобы удалить все доказательства из времяпоследовательности?
— Вы умирали трижды, агент-схолиаст, не считая вашего нынешнего состояния. — Он показал на то место, где под пижамой угнездился на груди Пирса аппарат сердечной стимуляции. Прибор ритмично пульсировал, исполняя функции естественного органа, пока в грудной клетке новое сердце постепенно дорастало до полного размера. — Агент Ярроу умерла дважды. Из рапорта старшего агента Алисаида явствует, что, пытаясь приостановить расширение палимпсест-секции, он вынужденно прибег к помощи Высшего Контроля. Кто — то… — Кафка снова наклонился над Пирсом, пытливо вглядываясь в его лицо глазами раздражающе темного оттенка, — приложил немало усилий, пытаясь убить вас. Да еще и не один раз.
— М-м, — Пирс уставился в потолок больничной палаты. Там были нарисованы развратные сатиры, преследовавшие херувимчиков с рогом изобилия. — Думается, вы бы хотели знать, зачем?
— Нет. Если порыться в вашем библиотечном файле, можно найти сколько угодно зачем и почему; я хочу знать, почему это случилось теперь. — Кафка начал улыбаться, растягивая рот в усмешке до тех пор, пока не показалось, что он вот-вот вывихнет челюсть. — Вы все еще на тренировке, — по сути, зеленый новичок. Довольно странное время они выбрали, чтобы покушаться на вас, вам не кажется?
Пирс ощутил страх и напрягся.
— Если вы читали мою учетную запись в Библиотеке, вам должно быть известно, что я вполне лоялен…
— Мир, мир, — Кафка сделал демонстративно-примирительный жест. — Я ничего такого не знаю. Библиотека не может сказать мне, что у вас в голове. Но, во всяком случае, вы не под подозрением в связи с попыткой убить самого себя. Одно я знаю наверняка: до настоящего момента ваша карьера развивалась просто космическими темпами. А отраслевые папки Библиотеки можно переписать с такой же легкостью, что и любой иной палимпсест. Впрочем, мы, возможно, сумеем сделать некоторые выводы о личности покушавшегося на вас, сличив ваши воспоминания и локально задокументированную версию вашей личностной истории в поисках несоответствий.
Пирс откинулся на подушки совсем без сил.
Я не под подозрением.
— Как со мной поступят? — спросил он.
Усмешка Кафки исчезла.
— Да никак, собственно. Выздоравливайте, занимайтесь чем вам угодно. Рано или поздно вы узнаете, что же было столь важно для ваших врагов — так важно, что они попытались стереть вас. Когда это случится, свяжитесь со мной, если вас не затруднит. — Он поднялся, намереваясь уходить. — Еще увидимся. И, пожалуйста, имейте в виду, что вы привлекли к себе внимание важных персон. Считайте, что вам повезло, и постарайтесь получше использовать подвернувшуюся возможность.
Через три дня после того, как Кафка ушел — без сомнения, призванный обратно в ту пустынную безвременную бездну, где и обретаются служащие Департамента Внутренних Дел, — к Пирсу явился другой посетитель.
— Я пришла поблагодарить вас, — сказала она, слегка запинаясь. — Вам вовсе не было нужды так поступать. Прикрывать мой отход. Большое вам спасибо.
Это должно было звучать как наперед подготовленная речь, но Пирс не слушал. Она была совсем молода и выглядела сногсшибательно даже в строгой форменной одежде агента-инициата.
— Вы могли снова погибнуть, — заметил он. — Считайте, что я был вашей резервной копией. Плохо ведь, что первичную версию не удалось спасти. Да и я сам вам обязан.
— Вы мне обязаны? Но мы не встречались раньше! В моем библиотечном файле нет никаких сведений о вас.
— Это была ваша более поздняя версия, — сказал он мягко. Хотя у Стазиса на всех что — нибудь да было, агентам разрешалось просматривать и комментировать лишь информацию, относившуюся к их личному прошлому. После паузы он добавил: — Я надеялся, что мы когда — нибудь встретимся снова.
— Но… — она замялась, потом, прищурившись, глянула на него. — Я не выставляю себя на продажу. У меня есть партнер.
— Как ни забавно, она мне об этом не говорила, — он смежил веки на несколько секунд. — Она сказала, что у нас была долгая история взаимоотношений. И наказала сообщить ей, когда я ее первый раз встречу, что ее первое домашнее животное — кошка по имени Хлоя — погибла, задранная одичавшей собакой. — Пирс снова открыл глаза и уставился на барочные росписи. — Простите мне эти вопросы, Яр… уважаемая коллега. Пожалуйста, простите меня. Я и не думал, что вы выставляете себя на торги. Просто у меня сердце пока не на месте.
Спустя миг до него донеслось шокированное и одновременно бесцеремонное хихиканье.
— Это часто бывает, когда твою броню протыкают насквозь, — добавил он.
Когда к ней вернулся дар речи, она снова покачала головой.
— Я с вами искренна, агент-схолиаст… Пирс? Пирсинг? О, простите! — Она попыталась взять себя в руки и не показать, что чем-то задета, хотя вспышка изумления была очевидной. — Простите, если я… не хотелось бы мне как-то вас огорчать, но вы должны знать, что, пусть даже вы знаете меня, я никогда не встречала вас, ясно?
— Я и сам уже это понял. — Кардиостимулятор пульсировал на его груди, прогоняя кровь сквозь аортальный шунт. — Видите ли, в данный момент я не только бессердечен, но и вполне безвреден, принимая во внимание, что еще дней десять мне и с постели-то трудно будет встать без посторонней помощи. Можете меня не бояться, я не стану вас преследовать. Я просто хотел… э-э, отрекомендоваться и дать вам понять, как она сделала, встретив меня, что у нас могла бы появиться история взаимоотношений, если будет на то ваша воля. Когда — нибудь. Но не сейчас, разумеется.
