Ночь за нашими спинами - Ригби Эл (читать книги полные .txt, .fb2) 📗
– Ваш… дедушка сделал его?
Она кивает и, опустив голову, смотрит в пол.
– Значит, его бросили… значит, заметают следы… господи, они не думают о людях, которых оставили гибнуть!
– Гибнуть?..
Мари закрывает отсек, выпрямляется и быстро поправляет волосы:
– Помните теорию черных дыр? Кольцо действовало примерно по такому же принципу, но было управляемым.
Вуги недоверчиво поднимает брови:
– Это – черная дыра в миниатюре? Я думал, они в космосе.
Но Мари серьезно качает головой и показывает какой-то лист с формулами:
– Они открываются в аномальных зонах на Земле. Через них уже ходили. В одной из них даже построили город… Вуги, это удивительное место: представьте себе абсолютную тьму с пятном жизни в середине! О ней знали лишь то, что она не пропускает свет и слабо пропускает звук, но из чего состоит и как далеко тянется, никто не знал. Дедушка исследовал ее, он начал работу над прибором, который…
– Мари, это звучит как-то…
– Псевдонаучно?
– Если честно, то да.
– Вам ли не знать, что любое слишком сложное открытие кажется поначалу псевдонаукой?
Они переглядываются, Мари слабо улыбается. Вуги кивает, подлетает прямо к кольцу и зависает в нем, напоминая книжный рисунок, который показывали мне в детстве. Человек в круге [9].
– Мой дедушка Авраам Гранге и его коллега Владимир Борельский хотели создать что-то, что уберет черноту в открытом ими пространстве. В основе действия прибора лежало что-то вроде рассеивающей антиматерии, но потом началась Большая Война. Они погибли, когда на их лабораторию сбросили бомбу. Не осталось никаких записей о городе и об их разработках, кроме карты, которую дедушка спрятал в архиве. Там обозначено место, где… где они могли сохранить эту вещь, она называется Серебряная колба. Если бы я починила кольцо, я помогла бы людям, которые остались в темноте. Аномальные зоны продолжают появляться. И…
Вуги вылетает из кольца и садится прямо на его верх.
– И вы хотите туда пробраться. Закончить его дело. Рискнуть своей головой.
Мари теребит сережку в своей брови. Подумав, она решительно кивает.
– Если никогда не рисковать головой, можно забыть, зачем она нужна.
Призрак смеется. Он слетает вниз, ловит ее бледную руку и целует:
– А если я помогу?
– Я… буду признательна. Так все-таки… частица или волна?
Они смеются уже вдвоем. И воспоминание плавно гаснет.
Новая картинка возникает так же постепенно. Мы снова в подземелье – здесь стало намного просторнее, а ракеты под потолком просто сияют. На небольшом столе – в стороне от квантового кольца – стоит букет цветов, похожих на маленькие желтые розочки.
– Ха!
Бэни двусмысленно присвистывает. Я пихаю его ногой.
Вуги сидит на одном из приборов и что-то читает, шевеля губами. Периодически он поглядывает на часы. Бэни подбегает и начинает прыгать прямо перед ним, радостно высунув язык. Дурень…
Я подхожу к букету. Он вкусно пахнет, и я, наклонившись, глубоко вдыхаю его аромат и даже прикрываю от удовольствия глаза. Я никогда не нюхала цветов лучше, в нашем Городе такие не растут. Запах похож на сладкую вату и чай одновременно, к тому же еще чувствуется легкий флер речной воды и…
Я чувствую сырой холод. Открыв глаза, я вижу, как один из цветков, только что взлетевший над остальными, рассыпается. Постепенно тлеет от стебля к бутону. Гниет.
Вуги вскакивает. Подлетев, он хватает вазу, не касаясь цветов, и тут же раздается незнакомый голос, сопровождающийся смешком:
– Тебе, наверно, стоило большого труда сорвать их. Они не любят нас. Можно сколько угодно верить, что ты по-прежнему из плоти и крови… но они-то напомнят, как давно ты сдох.
В пространстве проступает силуэт молодого человека с вьющимися темными волосами. В первый миг меня поражает его красота: бледное лицо, тонкие черты, приятная улыбка, сияние вокруг фигуры. Не зеленое, как у Вуги, а белое. Молочно-лунное. Призрак не похож на нашего друга, в нем мало земного, он словно сошел со старинной картины… Но тут я подмечаю на его светлой щеке серо-черные пятна. Гниль. Странно… Вуги говорил, следы увечий пропадают, когда человек становится призраком. Всегда. Или… почти.
– Здравствуй, Майриш. – Продолжая прижимать к себе вазу, Вуги пристально смотрит на него. – Что тебе надо?
Мелкие белые зубы гостя обнажаются в усмешке:
– Проверить, как ты, вот и все. Говорят, ты одичал. Генерал Гром беспокоится.
– Передай, что не стоит. Моя жизнь после смерти еще никогда не была лучше, чем сейчас, я…
– Влюблен? Она бывает тут каждый день.
Вуги возвращает цветы на место и потягивается.
– Она и раньше бывала тут каждый день. И поверь, я не предлагаю ей ничего, кроме своей помощи. Мне этого достаточно.
Красивое лицо Майриша искажается. Он щелкает пальцами, и лист, который читал Вуги, оказывается у него в руках. Он быстро пробегает взглядом по строчкам, и его серо-голубые глаза неприятно сужаются:
– Помощь, Бешеный Барон. Вот именно, помощь! Ты забываешь о том, что ты не вправе вмешиваться в их дела? Тем более – в такие!
Вуги резко отбирает у него листок.
– О чем ты, Майриш? Ты что-то знаешь о тьме? Почему я даже не удивлен…
Но вопрос не сбивает призрака с толку. Вряд ли Майриш вообще может растеряться. Он снисходительно отвечает:
– Помнишь моих жен, которые расхаживали по комнатам без моего ведома? Хочешь так же? Вот только накажет тебя не такое безобидное создание, как я.
Вуги фыркает:
– Я не твоя жена. Мне это не грозит. И вообще-то, после того, что ты…
Фигура Майриша темнеет, становится плотнее и буквально увеличивается в размерах. Его голос срывается на крик:
– Речь не обо мне! А о тебе! Я знаю, что там, куда ты лезешь, мертвые не задерживаются. Им впору позавидовать живым.
– Там… много живых? Расскажи! Это важно!
Майриш брезгливо таращится на руку Вуги, сжавшую его накрахмаленный ворот. Выдыхает, уменьшается до прежнего размера и снова светлеет. Он подается ближе.
– Советую осторожнее себя вести и не заставлять генерала жалеть о том, что он дал тебе вторую призрачную категорию. И подумай о том, почему люди пропадают.
– Что…
Но рядом уже никого нет. Вуги смотрит на место, где только что стоял Майриш, потом отворачивается и идет к квантовому кольцу. Он дотрагивается ладонью до его поверхности и отчетливо произносит:
– Еще увидим.
Приоткрывается дверь. Тихо ступая, сзади к Вуги подходит Мари. Я знаю, что призрак сразу почувствовал ее рядом, но он по-прежнему не двигается. Девушка закрывает его глаза ладонями:
– Угадай, кто вернулся… Ого, какие цветы!
Он разворачивается и улыбается:
– Как добралась? Дождь идет?
– Да, льет ужасно. Но как пахнет воздух… люблю этот запах. И когда гремит гром.
– Езди поосторожнее на своем чудовище. Пожалуйста.
Воспоминание снова ускользает. Мы с Бэни смотрим друг на друга. Оборотень робко спрашивает:
– Как же его вытащить?
Я не успеваю ответить. Я вдруг отчетливо понимаю: это воспоминание последнее. И нужно очень хорошо сосредоточиться.
– Эш…
– Бэни, помолчи.
Мы возле замка. Опять льет дождь. Вуги не сводит глаз с дороги, лишь иногда поглядывает на маленькие золотые часы на цепочке. Так проходит пять минут – пять минут молчаливого ожидания. Мотоцикла нет. Бэни начинает тихонько чихать.
– Она не приедет, – звучит низкий и зычный голос, будто усиленный рупором.
Человек, появившийся из дождя, выше меня на две-три головы, возможно, даже выше Хана. Он одет в синюю с золотыми эполетами форму, на груди заметны бурые пятна. Лицо – смуглое, усатое, добродушное – имеет мягкие, но не рыхлые черты и в целом располагает. Через секунду я понимаю, что голубовато-золотое свечение вокруг него излучает физическое тепло, а в его усталом взгляде нет ни угрозы, ни раздражения…
