Без единого свидетеля - Джордж Элизабет (книги бесплатно без .txt, .fb2) 📗
Дословно они так не говорили. Но это было написано в их обезумевших глазах: я все сделаю, я стану чем угодно, скажу что угодно, буду думать так, как ты мне скажешь. Только не убивай меня.
Он всегда останавливался в одном и том же безопасном месте: в боковом закутке парковки при хоккейном катке. Густые заросли кустарника прикрывали Его со стороны улицы; фонарь над парковкой давно уже не горел. Он выключал фары и свет в салоне автомобиля и перебирался с переднего сиденья назад. Он присаживался на корточках рядом с обездвиженной фигурой и ждал, пока Его глаза не привыкнут к темноте. Начинал Он всегда с одних и тех же слов, и голос Его был полон нежности и сочувствия: «Ты поступал плохо». И потом: «Я уберу это, — касаясь пальцами полоски скотча, — но только молчание обеспечит тебе жизнь и освобождение. Ты обещаешь молчать?»
И они кивали, все без исключения, горя желанием говорить. Убеждать, признаваться, иногда угрожать или требовать. Но какой бы путь они ни избирали и что бы ни чувствовали при этом, все заканчивали мольбами.
Они ощущали Его власть. Они улавливали ее сильный аромат в запахе масла, которым Он умащивал Свое тело. Они видели ее в мерцании ножа, который Он клал перед ними. Они чувствовали Его власть в жаре, идущем от плиты. Они слышали ее в потрескивании раскаленной сковороды.
«Я не хочу причинять тебе боль, — говорил Он. — Мы должны поговорить, и если разговор состоится, то в результате ты получишь свободу».
И они говорили. Соловьями заливались. Он перечислял их преступления, и в ответ слышал одно: мгновенное признание. Да, я сделал это. Да, я раскаиваюсь. Да, я клянусь… во всем, в чем ты хочешь, во всем клянусь, только отпусти меня.
Но мысленно они добавляли к этому еще кое-что, и Он читал их мысли без труда: «Ты грязная скотина. За то, что ты сделал со мной, я пошлю тебя в ад».
Поэтому, само собой, Он не мог освободить их. По крайней мере, освободить в том смысле, который подразумевали они. И все же Он держал данное им слово.
Сначала шло сожжение. Сожжение всего лишь ладоней, чтобы показать Его гнев и вместе с тем Его милосердие. Провозглашение вины открывало перед ними дверь к искуплению, но, чтобы очиститься, нужно пройти через страдание. Поэтому Он вновь заклеивал рты скотчем и держал их руки на раскаленной добела сковороде, пока не начинало пахнуть горелым мясом. Они выгибали спину, стремясь вырваться, их мочевой пузырь и кишечник изливали свое содержимое; некоторые из них теряли сознание и не чувствовали, как удавка касается их шеи и затем сжимается. Другие были крепче, и вот с ними-то Он и испытывал наивысший восторг, в тот миг, когда жизнь покидала их телесные оболочки.
А потом Он обязательно освобождал души, при помощи ножа вскрывал их навечно привязанные к земле тела. Ведь Он же обещал. Им нужно было всего лишь признать свою вину и выразить искреннее желание ее искупить. Но большинство из них выполняли только первое условие. Большинство из них даже не думали об искуплении.
Последний же не сделал ни того ни другого. В конце он все отрицал. «Я ничего не сделал, ты, урод больной, я ничего плохого не сделал, ты можешь это понять? Пошел к черту, козел, отпусти меня!»
И значит, ему не суждено было получить освобождение. Свобода, искупление, все, что предлагал ему Фу, — он на все это плевал. Он ушел, не очистившись, не отпустив душу. Он стал ошибкой Священного Существа.
Хотя бесконечное удовольствие от самого процесса… Оно никуда не делось. И Он снова хотел его. Хотел этого сладкого наркотика — высшей власти.
Ее не могла заменить прогулка вдоль реки Ли. Не могли заменить воспоминания. Действенна только реальность.
Глава 13
Когда Барбара Хейверс наконец добралась до рынка Камден-Лок, она пребывала в отвратительном настроении. Она сердилась на себя за то, что позволила личным проблемам помешать выполнению рабочих обязанностей. Ее измотала адская поездка в Северный Лондон, которую ей пришлось совершить почти сразу же после того, как она с большим трудом покинула этот район, направляясь в центр города. Ко всему прочему правила парковки вынудили ее искать место для машины за тридевять земель от рынка. И Барбара горела праведным негодованием, ведь она бессмысленно тратила время.
Все ответы находятся в стенах «Колосса», а не здесь. Барбара считала психологический портрет полной ерундой и всерьез не воспринимала составленный Робсоном отчет, однако определенная часть его выводов все же казалась ей правдоподобной. Эта часть включала описание предполагаемых физических и возрастных характеристик серийного убийцы. Поскольку этому описанию соответствовало уже как минимум четыре человека (все — сотрудники «Колосса»), то Барбара считала, что искать подозреваемых с такими же характеристиками возле прилавков и магазинов Камден-Лок было абсолютно бесперспективно. И уж совершенно не надеялась найти след убийцы в лавке «Облако Венди». Но после утреннего разговора с Линли Барбара острее, чем обычно, осознавала, что нужно хотя бы для видимости выполнять указания начальства. Поэтому она прорвалась сквозь пробки и нашла у черта на куличках место для парковки (такое узкое, что пришлось заталкивать туда «мини» как ногу одной из сестер Золушки в хрустальную туфельку). А после она потопала к рынку Камден-Лок, магазины и прилавки которого растянулись вдоль набережной.
Найти «Облако Венди» оказалось трудной задачей, так как эта торговая точка не имела собственной вывески. Изучив поэтажные планы рынка и расспросив местных завсегдатаев, Барбара в конце концов добралась до цели. И это был крохотный закуток, расположенный в другом магазине. Здесь продавались свечи и подсвечники, поздравительные открытки, бижутерия и канцтовары. В «Облаке Венди» покупателям предлагались масла для массажа и ароматерапии, благовония, мыло и пена для ванн.
Хозяйка, чьим именем была названа лавочка, сидела в мягком низком кресле, так что из-за прилавка едва виднелась ее макушка. Сначала Барбара подумала, что таким способом Венди следит за ловкими и нечестными покупателями, но, когда на вопрос «Простите, можно с вами поговорить?» ответа не последовало, стало ясно, что хозяйка лавочки дремлет (под воздействием некоего вещества, причем не из числа тех, что можно было найти среди ее товаров). Наконец ее тяжелые веки чуть приподнялись, и она не столько встала, сколько выкарабкалась из кресла, перебирая руками по прилавку. Ей даже пришлось по пути преклонить голову между пакетиками с морской солью.
Барбара выругалась про себя. С длинными прядями седых волос, в индейском наряде-простыне, Венди не выглядела многообещающим источником информации. Скорее она была похожа на беженку поколения хиппи. Не хватало только бус братской любви.
Тем не менее Барбара представилась, показала удостоверение и попыталась простимулировать мозг стареющей женщины упоминанием Скотленд-Ярда и употреблением слов «серийный» и «убийца» в непосредственной близости друг от друга. Затем она перешла к амбре и с надеждой спросила, не ведет ли Венди учет покупок. Но в ответ — тишина, и это заставило Барбару предположить, что только холодный душ сможет вывести Венди из забытья. Однако как раз в тот миг, когда она прикидывала, где поблизости можно найти воду, женщина заговорила.
— Оплата наличными, и до свидания, — сказала она. И добавила: — Извиняюсь.
Барбара истолковала это как свидетельство, что учет покупок Венди не ведет. Венди кивнула. И вдруг разговорилась настолько, что сумела поведать Барбаре о системе заказов, существующей в лавке. Новую партию она заказывает, когда у нее остается только одна единица того или иного товара. Если, конечно, она не забудет проверить в конце дня, сколько чего осталось. Но забывает она об этом часто, и только если покупатель попросит что-то, чего не имеется на прилавке, Венди вспоминала, что пора делать очередной заказ.
Эти нежданные сведения давали почву для дальнейших расспросов. Барбара спросила, не может ли Венди припомнить, кто в последнее время покупал у нее амбру.
