Дебютантка - Тессаро Кэтлин (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
Джек достал с заднего сиденья сумку, где лежали старый несессер для письма, а также посвященная мифологическим представлениям ирландцев книга Бенедикта Блайта «Погружение во мглу», которую ему удалось отыскать в букинистическом магазине Малверна. Книга Джеку очень понравилась, во всяком случае то, что он успел прочитать. Эмоциональный стиль автора заворожил его, сочинение Блайта оказалось намного увлекательней, чем можно было ожидать от научного труда. Автор обладал удивительной способностью: древние легенды в его изложении превращались в свежие и в высшей степени романтичные, наполненные приключениями истории, богатые чувственными подробностями и захватывающими намеками. Все это немало способствовало популярности его сочинений. Блайт описывал страну и населяющих ее людей с их реальными желаниями и страстями, и между строк отчетливо проступала сексуальность самого автора, в которой, как в зеркале, отражались парадоксы и противоречия его раздираемой страстями души.
Джек вошел в здание через главный вход и улыбнулся женщине, сидевшей за стойкой администратора.
– Здравствуйте. Я приехал повидать своего отца.
– Он вас ждет?
– Мм, в общем-то, нет.
– Ваше имя?
– Джек. Джек Коутс. А моего отца зовут Генри.
– Коутс… – Она набрала фамилию на клавиатуре компьютера. – Ага, вот он. Восточное крыло. Если не возражаете, я сейчас позвоню в сестринскую, пусть пришлют кого-нибудь, чтобы вас проводить. Не хотите ли присесть? – Она указала на длинную скамью, обтянутую кожей.
– Спасибо.
Джек прошелся по вестибюлю, постоял возле входа. Внезапно его охватила смутная тревога, ему стало страшно. Снаружи здание походило на шикарный отель. Но внутри он заметил охрану, запертые двери. Атмосфера медицинского учреждения. Неужели отец действительно так плох? А что, если ему здесь не нравится и он захочет, чтобы Джек забрал его отсюда? А вдруг он вообще не узнает сына?
– Сейчас за вами придут, – сказала женщина, кладя трубку.
– Отлично.
Он взял один из глянцевых рекламных проспектов, уселся и стал его перелистывать.
Вутон-Лодж был построен в 1873 году по образцу собора Парижской Богоматери. Первоначально здание являлось частью имения Ротермиров и использовалось в качестве охотничьего домика. Во время Второй мировой войны здесь размещались психиатрическая лечебница и санаторий для военнослужащих, получивших ранения в ходе боевых действий. Уединенное расположение и лесистая местность вокруг Вутон-Лоджа должны были способствовать скорейшему их выздоровлению. Лорд Ротермир завещал здание государству, и психиатрическая лечебница продолжала работать здесь и после войны. В 1983 году банковская группа «Альфа» выкупила у государства эту недвижимость. Заведение было перепрофилировано в дом престарелых. Здесь содержатся нуждающиеся в уходе пожилые люди, страдающие старческим слабоумием, а также болезнью Паркинсона и болезнью Альцгеймера. Пациентам предоставляется всесторонний и наиболее полный спектр услуг. Они проживают в условиях, отвечающих самым современным требованиям.
Тут к Джеку подошла медицинская сестра.
– Мистер Коутс?
Он положил брошюру на скамейку и встал.
– Меня зовут Аннабел, – представилась медсестра, и они обменялись рукопожатием. – Пойдемте, я вас провожу. – Она повела его куда-то по длинному коридору и поинтересовалась: – Вы уже бывали здесь раньше?
– Нет, я тут в первый раз.
– Тогда позвольте я познакомлю вас с расположением помещений нашего заведения.
Медсестра приложила к двери магнитный ключ, и они прошли в другой коридор.
– Вот здесь комната отдыха. И, как видите, она у нас не пустует. Раньше тут, вероятно, была гостиная.
Джек обратил внимание на интерьер: помещение было спроектировано в виде грота и снабжено поистине необъятным камином. Архитектор, очевидно, хотел создать нечто вроде современного замка Камелота: на витражных окнах сцены из средневековой жизни. Повсюду символика, отдаленно напоминающая масонскую. Дверные проемы сделаны в виде арок, пол выложен плитами и покрыт темно-красными коврами, такими пушистыми, что ноги в них утопали по щиколотку.
Джек оглядел сидящих группами пожилых пациентов: кто играл в карты, кто дремал перед экраном телевизора. Несколько человек, устроившись у окна эркера, пили чай и наслаждались пейзажем. Казалось, все тут были слегка подавлены грандиозностью интерьера и величием этого места, которое неизбежно должно было вызывать у обитателей заведения мысли о собственной неполноценности. Они словно чего-то ждали, как будто бы находились в аэропорту, в весьма комфортабельном зале ожидания. Джек представил, что его отец тоже сидит вот здесь, такой же несчастный, одинокий и покинутый, вместе с другими, и с тоской смотрит в окно, не совсем понимая, куда он попал и что здесь делает. Джеку стало не по себе, но вслух он сказал:
– Прекрасное помещение. Здесь очень даже мило.
Они двинулись дальше.
– А тут у нас столовая, – продолжала экскурсию медсестра.
Джек сунул голову в узкое помещение со сводчатым потолком. Длинные столы, достаточно далеко стоящие друг от друга, покрытые пластиком стулья – такие легко мыть и вытирать.
– Очень даже мило, – повторил он, и его мрачные предчувствия усилились.
Интересно, с кем рядом обычно сидит в столовой отец? Неужели, как в школе, здесь у каждого свое место? И создаются свои группировки, тоже как в школе?
Медсестра повела его куда-то налево, сквозь вереницу двустворчатых дверей. Похоже, теперь они уже находились в другом крыле, где располагаются отдельные комнаты для пациентов. Да уж, какой там собор Парижской Богоматери! Скорее, смахивает на богадельню. Потолки гораздо ниже, пол деревянный, доски скрипят при ходьбе. Сиделка остановилась перед одной из дверей.
– Кажется, спит, – тихо сказала она.
Джек осторожно заглянул в комнату. Отец сидел прямо, в кресле с подушками, склонив голову на сторону.
– Папа…
Грудь Генри Коутса едва заметно равномерно поднималась и опускалась.
– Он принял лекарство, – пояснила сестра. – Принести вам чего-нибудь? Может, чаю?
– Нет, спасибо. Не надо.
Она ушла, а Джек присел на краешек кровати, поставил сумку на колени и стал наблюдать за отцом. Казалось, с тех пор как они виделись в последний раз, тот стал меньше и словно бы усох. Его ладони и ступни выглядели на исхудавших конечностях слишком большими, лицо напоминало мягкую резиновую маску. Рот был открыт, из него раздавалось тихое похрапывание. Теплый солнечный луч освещал всю фигуру спящего.
– Папа! Папа… – позвал Джек.
Отец пошевелился и открыл глаза.
– Да? Кто здесь?
– Это я, Джек.
Старик поерзал в кресле.
– Ах, да. Погоди, я сейчас, еще одну минуточку.
Голова его упала на другую сторону, глаза снова закрылись.
Джек вздохнул и огляделся. Да нет, комната, в общем-то, неплохая. Кровать вот только больничного типа, но остальная мебель перевезена сюда из дома родителей: он узнал ее, как и картины, фотографии и книги, которые придавали комнате знакомый облик, отражая вкусы и пристрастия ее хозяина. Джек встал и принялся разглядывать корешки книг, которые читал отец, фотографии, которые он решил взять с собой. Может быть, впервые в жизни сын обращал внимание на мелкие подробности, говорящие о характере отца. Вот авторучка, которой он любил решать кроссворды. Подборка книжек довольно неплохой исторической беллетристики, которая в свое время произвела на отца впечатление. А еще он явно тоскует по своей жене: знакомое лицо матери улыбалось сразу с четырех фотографий, теснившихся на комоде. Джек провел пальцем по блестящей серебряной рамке, заметив отпечатки пальцев отца в том месте, где он держал портрет, разглядывая его.
Ему вспомнилась собственная квартира, где царил строгий порядок, где не видно было и следа памятных подарков и других предметов, пробуждающих воспоминания.
Он посмотрел на часы. Потом вытащил из сумки дорожный несессер для письма, поставил так, чтобы отец сразу его увидел, на столике рядом с креслом, достал книгу и сделанные в библиотеке ксерокопии.
