Кочевники поневоле - Гелприн Майк (читать книги полностью .txt, .fb2) 📗
– Дважды? – удивился Ловкач. – Я не знал о втором визите.
– Мне сообщили мои эмиссары с фронта. Вторично транспорт опустился на землю вчера. Это крайне опасно: если не удастся покончить с зимой, мы окажемся в безвыходном положении.
– Безвыходных положений не бывает, друг мой, – усмехнулся Ловкач. – Выход всегда есть, его только нужно найти. Давайте, впрочем, не будем обсуждать этот вариант, а пока что… А вот и наш друг Джон, – не закончил фразы Ловкач. – Рад вас видеть, Джон, присаживайтесь.
Джон Доу быстрым шагом приблизился, в пяти ярдах остановился.
– Что случилось, друг мой? – забеспокоился Ловкач. – На вас, с позволения сказать, лица нет.
Доу уставился на него невидящим взглядом.
– Я только что получил известия из апреля, – срывающимся голосом начал он, – мы… мы…
– Успокойтесь, – властно велел Ловкач. – Что «мы»?
– Мы проиграли войну. Армия разбита и большей частью уничтожена, на обоих фронтах. Уцелевшие спасаются бегством. У зимников оказалось неизвестное нам оружие. Мои эмиссары сообщают, что армия была разгромлена чуть ли не в считаные минуты. Теперь, – голос Доу сорвался на визг, – нам конец, понимаете?!
Ловкач почувствовал, будто его с маху приложили по груди оглоблей. С минуту он просидел молча, судорожно хватая губами воздух.
– Вы, кажется, говорили, что безвыходных ситуаций не бывает? – первым пришёл в себя Бухгалтер. – Боюсь, что вы были не правы. Довольно очевидно, что торговец умудрился поставить им оружие. Теперь нам действительно конец.
Отчаянным волевым усилием Ловкач поборол панику. Поднялся, унял дрожь в руках.
– Мне необходимо подумать, господа, – нарочито спокойным голосом сказал он. – Я приглашу вас, едва приду к каким-либо выводам.
Первые пару часов Ловкач приходил в себя. Назойливая, навязчивая мысль, что необходимо срочно спасаться, вытеснила все прочие и не давала размышлять. В конце концов, Ловкачу удалось её подавить – спасаться было некуда.
Остаток дня ушёл на обдумывание ситуации. Вариант нашёлся к полуночи.
Ловкач унял сердцебиение, когда новый план подобно озарению пришёл ему в голову. Заставив себя мыслить трезво и беспристрастно, Ловкач скрупулёзно его обдумал. Вскочил на ноги, действовать надо было безотлагательно.
– Мартин, голубчик, – позвал Ловкач начальника личной охраны. – Вели срочно будить Доу и Самуэльсона, пускай оба спешно идут сюда. Подними людей – всех, до единого, нам предстоят немалые хлопоты.
– Значит, так, друзья мои, – поведал Ловкач, едва явились запыхавшиеся соратники, – ничего ещё, с позволения сказать, не потеряно. Нам понадобятся люди, все, которые есть в наличии.
Ловкач замолчал. Несмотря на критическое, почти безнадёжное положение, он сейчас чувствовал себя чуть ли не королём. Императором, от воли которого зависит существование подданных и всего государства. «Ради этого стоило рисковать, – подумал Ловкач. – Пускай даже власть обойдётся по полной цене – самой жизнью».
– Мы слушаем вас, сэр Энрике, – почтительно напомнил о себе молодой Доу.
– Да, простите, задумался. Итак, мы принимаем ваш план, Джон. Хотя и с некоторыми существенными изменениями.
– «Мой план»? – поднял брови Доу. – В каком смысле?
– Мы останавливаем Великий Круг. Правда, не так, как вы предлагали. По сути, мы с вами предпримем то же самое, что проделали люди зимы, только более эффективно. Сегодня же наши люди отправятся на восток. Мы отзываем апрельские, майские и июньские кочевья, все до единого. Они прерывают Круг и направляются к нам сюда. Сами мы остаёмся на месте, а кочевья осени нас и так догонят.
С минуту Доу и Самуэльсон ошеломлённо смотрели на Ловкача.
– Вы полагаете, – медленно проговорил, наконец, Бухгалтер, – что мы сумеем сдержать зимников? А как же… – он запнулся, – как же армия, сэр Энрике?
– Остатки армии будут здесь быстрее гражданских. Мы опустошим августовские склады и арсеналы, вооружим людей и обеспечим их продовольствием. Таким образом, мы создаём фронт, здесь, в июле. Когда зима докатится досюда, им придётся пойти на соглашение с нами или нас уничтожить. Но уничтожить они не посмеют – они попросту умрут с голоду, если не будет продовольственных поставок от нас. И их слишком мало, чтобы управиться и с зимними, и с летними делами.
– Мне кажется, – Самуэльсон почтительно склонил голову, – ваш план сработает. – Он на секунду замялся и осторожно добавил, будто пробовал фамильярность на вкус: – Он определённо должен сработать, Ловкач.
– Другого всё равно нет, друг мой, – Ловкач снисходительно улыбнулся. – Мы заключим с зимой паритетный договор. Думаю, они согласятся на него, не доводя дело до, с позволения сказать, конфликта. Итак, мы отправляем эмиссаров в весну. Когда кочевья повернут вспять, мы вышлем в зиму парламентёров.
Глава 24
Май. Джерри, Курт, Франсуа
Зависший на полпути между южным горизонтом и зенитом Сол бережно ласкал лучами землю раннего мая. Курт Бауэр, сидя на корточках у костра, жарил на вертеле зайчатину. Рогатых зайцев накануне настрелял Франсуа, он же неделей раньше завалил трирога, так что мяса на заставе было вдоволь.
Заставой две разбитых у вертолёта палатки назвал Курт, хотя охранять им впятером было некого и не от кого. Февральские, январские и декабрьские кочевья вернулись в зиму и теперь с каждым днём отдалялись. Куда подевались кочевья апреля и мая, оставалось неизвестным. Патрик Каллахан полагал, что отправились в лето.
Франсуа, оказалось, дружил с Патриком, так же, как и с его застреленным при атаке месячной давности братом Ричем. Могилу Ричу в паре сотен ярдов от вертолёта Франсуа с Патриком копали вдвоём.
Заяц не успел ещё полностью прожариться, когда от Ремня прибежал взволнованный Франсуа и сообщил, что по дороге по направлению к ним движется конный экипаж.
Подхватив винтовку, Курт кликнул Патрика. Втроём они пересекли незасеянное ячменное поле, преодолели узкий подлесок и выбрались на обочину. Запряжённая четвёркой карета остановилась в двадцати шагах. Из неё выбрались двое и вместе со спрыгнувшим с козел кучером встали на дороге плечом к плечу.
Курт вгляделся, недоверчиво протёр глаза и вгляделся вновь. По центру, зажав по револьверу в каждой руке, стоял и пристально смотрел на него бывший полевой командир боевого октябрьского кочевья Мартин Бреме по прозвищу Железный Мартин.
Курт сбросил с плеча винтовку, положил на землю и медленно двинулся вперёд. Мартин, заткнув револьверы за ремень, шагнул навстречу. Они пожали друг другу руки, и Курт уже сделал непроизвольное движение, собираясь обняться с другом, но в последний момент сдержался и отступил назад. Интуитивно он вдруг осознал, что перед ним если и не враг, то, по крайней мере, ставший чужим человек.
– С какой целью следуете? – вывернулся из-за плеча Курта Патрик Каллахан.
Железный Мартин молча выудил из внутреннего кармана гимнастёрки свёрнутый в трубку лист плотной бумаги.
– Дипломатическая миссия, – вслух зачитал Патрик. – Наделена полномочиями, направляется в зиму с официальными предложениями.
– От кого эти предложения? – почесав в затылке, осведомился Патрик.
– От сэра Энрике, главы клана Гарсия.
– Как, как? – изумился Патрик. – Какого клана?
– Гарсия, – терпеливо повторил Мартин. – В июле произошли некоторые изменения.
– Выходит, ты, – встрял Курт, – на стороне этого Гарсия?
– Я имею честь состоять начальником его личной охраны и членом клана.
Курт присвистнул.
– То есть ты теперь июлит? – спросил он.
– Можно считать и так. Вы намерены нас пропустить?
– Да, разумеется, – Курт отступил в сторону. – Проезжайте.
– Гарсия – это наверняка тот ублюдок, который затеял бойню, – задумчиво глядя вслед удаляющейся карете, произнёс Патрик. – Этот парень твой приятель, Курт?
Курт Бауэр не ответил. Мир изменился, и кого сейчас считать приятелем, а кого неприятелем, он не знал.
