Невеста Коупленда - Филлипс Сьюзен Элизабет (читать книги без .TXT) 📗
Доев последний кусок, она увидела впереди озеро, такое маленькое, что можно было легко разглядеть противоположный берег. Оно лежало вровень с пустошью. Его поверхность была серой и гладкой, и отражала темнеющее небо и одинокое изогнутое дерево, растущее у берега.
– Озеро Равенсдейл, – сообщил Куин. – Вон там на краю, в тростнике – гнезда чаек.
– Оно прекрасно. Такое спокойное. Я не знала, что на пустошах бывают озера.
– Их немного. Это одно из самых опасных, потому что очень глубокое, и его не видно, пока не окажешься прямо в воде. Ночью или в тумане озеро совершенно невозможно заметить. В этой воде утонуло много овец. И даже несколько человек.
Ноэль пристально посмотрела на него. Пытался ли он таким образом предостеречь ее от побега? Но лицо его ничего не выражало, и она опустилась на рыхлый дерн.
Подтянув колени к подбородку, она спокойно произнесла:
– Я хочу кое-что тебе сказать. – Каждое слово болезненно срывалось с непослушных губ. – Я решила, что готова сделаться твоей женой. – Вот, она это сказала. Теперь отступать некуда.
Но казалось, Куин ее не услышал. Он только смотрел на безмятежную водную гладь, опираясь локтем на изогнутый ствол дерева, и наблюдал за чайкой, которая покружила над озером и легко опустилась у гнезда.
Наконец он бесстрастно обернулся.
– Что это подразумевает – «сделаться моей женой»?
Черт бы его побрал! Он не хочет облегчить ей дело!
– Это значит, что на этот раз, я готова… выполнить свой долг.
– Готова? Прямо сейчас? – усмехнулся Куин, снова переводя взгляд на озеро.
– Да, – объявила Ноэль, тряхнув медовой гривой. – Я не трусиха, Куин Коупленд, несмотря на то, что случилось сегодня. И намерена это тебе доказать.
Его голос сочился сарказмом.
– Должен ли я быть благодарен за этот акт самопожертвования с твоей стороны? – Он был готов сказать еще что-то, но был прерван звуком мужского голоса, звавшего издалека. – Идем, Высочество. У меня есть сюрприз для тебя.
Какой-то старик выгружал тяжелое седло Куина и еще одно, поменьше, из деревянной повозки, стоявшей около коттеджа. За повозкой были привязаны две лошади – Несущий Смерть, великолепный жеребец Куина, и маленькая гнедая кобыла. Ноэль замерла на месте, уставившись на прекрасное животное. Словно понимая, что ее изучают, кобыла обернулась к Ноэль и оценила ее ответным взглядом теплых, влажных глаз. Затем, удовлетворенная увиденным, она насторожила уши в дружественном приветствии.
Ребенком Ноэль иногда удавалось заработать несколько пенни, стоя на обочине и держа лошадей для джентри, но если не считать этого, ее общение с животными было ограничено крысами и злыми бродячими собаками, которые стаями промышляли в переулках Лондона. Сейчас она безнадежно влюбилась в чудесное животное, стоящее перед ней.
Лошадь мягко заржала, словно нетерпеливо ожидая, когда же Ноэль подойдет ближе. Девушка неуверенно потянулась и провела рукой по теплому шелковистому носу кобылы, очарованная понятливостью и выразительностью больших глаз. Словно в ответ, кобыла легонько подтолкнула Ноэль в плечо.
Она была так захвачена лошадью, что не заметила, как Куин приблизился к ней сзади.
– Похоже, вы подружились.
Ноэль погладила темно-каштановую гриву.
– Как ее зовут?
– Можешь назвать ее как хочешь. Она твоя.
Она вытаращилась на мужа, как громом пораженная.
Куин повернулся отвязать лошадей.
– Не волнуйся. Я не ожидаю благодарности. Моя жена должна уметь ездить верхом.
Ноэль разрывалась между желанием швырнуть ему в лицо непрошенный подарок и пониманием, что не сможет расстаться с этой замечательной лошадью. Повозка загрохотала, отправившись в обратный путь.
Держа в руке поводья обоих живорных, Куин наблюдал, как на лице Ноэль бушуют противоположные чувства.
– Если ты ее не примешь, придется пристрелить. Не найдется другого дурака, готового купить этот мешок костей.
– Пристрелить ее! – задохнулась Ноэль. – Ты ослеп? Она самая прекрасная… – Она осеклась, заметив, что в его глазах прыгают чертики. Ноэль уперла руки в стройные бедра и одарила мужа испепеляющим взглядом.
– Твое чувство юмора не только неуместно, оно ужасает.
– Как скажешь, Высочество, – усмехнулся он. – А сейчас давай устроим лошадей.
Они привели животных в маленькую каменную конюшню за коттеджем, где Куин поставил их в отдельные стойла, рассыпав в каждом по тюку соломы. Он показал, как чистить гнедую, и ушел ухаживать за Несущим Смерть.
Ноэль тревожно прислушивалась, как свирепый жеребец бьет железным копытом по тонкому деревянному перекрытию, разделяющему стойла. Конь, конечно, великолепен, но она не могла представить, как можно войти к нему в стойло в одиночку.
– Засыпь ей овса перед уходом, – велел Куин. – Завтра у тебя будет первый урок верховой езды.
Итак, он собирается учить ее ездить верхом. Она затрепетала от возбуждения при мысли о том, что сядет на эту чудесную кобылу.
– Я буду звать тебя Каштановая Леди, – прошептала она, прижавшись щекой к гладкой шее животного. – И научусь скакать на тебе как ветер.
Сцена тихой домашней жизни встретила Куина, когда он вечером вошел в коттедж, проверив лошадей. Лампы тепло светили, и потрескивающий огонь отбрасывал уютные оранжевые тени. Центром этого умиротворения была Ноэль, прилежно пришивающая пуговицы, которые Куин оторвал утром с ее рубашки. Кончики ее волос, все еще влажные после быстрой ванны, принятой, пока он был в конюшне, вились над скромным вырезом фланелевой ночной рубашки, найденной в рундуке. Ноэль выглядела немногим старше ребенка, с босыми ногами, спрятанными под складками объемистого одеяния, и сосредоточенно нахмуренным лбом.
Только легкая дрожь пальцев выдавала ее смятение. Итак, подумал Куин, она намеревается пройти через это. Он снял пальто и перекинул его через спинку стула.
Закрепив последнюю пуговицу, Ноэль неохотно отложила рубашку и, не глядя Куину в глаза, осушила полупустой бокал вина, стоящий рядом. Это был ее четвертый бокал, и она определенно чувствовала головокружение. Но все же ей нужна вся храбрость, которую может предложить бутылка, если она хочет осуществить свое решение. Вино было молодым и кислым, и девушка вздрогнула, когда оно скользнуло ей в горло. Ища, что бы еще сделать, она обнаружила тарелку, которая покосилась на полке, и поправила ее, едва не сбив соседнюю. Потом Ноэль сложила рубашку, вернула иголку с ниткой в ящик, где она их обнаружила, и расчесала волосы. Когда кожа на голове стала зудеть от расчески, и волосы начали потрескивать, она наконец остановилась и аккуратно заплела их в длинную свободную косу.
Едкий запах сигары Куина заполнил комнату, и Ноэль налила следующий бокал, хотя в голове все плыло и кончики пальцев онемели. Сделав большой глоток, она закрыла глаза в молчаливой пламенной молитве Богу, существование которого она так часто ставила под сомнение в нищете, и которого забыла в процветании. Пожалуйста, – молила она, – дай мне сил пройти через это. Я должна доказать ему и себе, что я не трусиха. Не допусти мне быть снова униженной.
Казалось, что комната накренилась, когда Ноэль усилием воли заставила ноги двигаться к кровати. Она рухнула в постель, заключенная в свой фланелевый кокон. Только не думай об этом, – убеждала она себя. – Не смотри на него. Просто закрой глаза и представь, что ты где-нибудь в другом месте. Ноэль подтянула к подбородку стеганое одеяло и вцепилась пальцами в край, чтобы удержать комнату от вращения.
– Я готова, – смогла произнести она, едва ворочая языком, разбухшим от алкоголя.
Она ожидала чего угодно, только не сардонического хохота с другого конца комнаты.
– Не нужно жертв, Высочество. Я пойду спать на конюшню. Предпочитаю женщин, которые наслаждаются любовью, а не тех, которым необходимо подкрепиться бутылкой вина, чтобы набраться храбрости лечь в постель.
Ноэль безуспешно попыталась приподняться на локте.
– У меня д-достаточно храбрости. Я не нуждаюсь в подкреплении. Сказала же, что выполню свой долг. – Это прозвучало бы вызывающе, не бормочи она так невнятно.
