Правосудие во имя любви - Бакстер Мэри Линн (лучшие книги читать онлайн TXT) 📗
— Если ты придешь с пустыми руками, то приготовься вернуть мне денежки, которые получил.
В трубке раздались короткие гудки.
— А пошел ты… — злобно пробормотал Мик. Он стоял неподвижно, но мысли его лихорадочно заметались.
Сойер поднял взгляд на своего помощника, входящего в кабинет, и подумал, что веснушки у Ральфа сегодня темнее, чем обычно. Впрочем, причиной тому могла быть пасмурная погода. Солнце не заглядывало в окна, и все вокруг казалось темным.
— Ну что? — спросил Сойер, сцепив руки на затылке и потянувшись назад.
— Я разыскал собор Иисуса Христа, но до монастырских архивов мне было не докопаться.
— Короче говоря, сел в калошу.
— Виноват. — Ральф вздохнул. — По правде говоря, у меня такое чувство, как будто я с разбегу налетаю на кирпичные стены — одну за другой.
— Значит, придется идти напролом, если другого пути нет.
Ральф с неудовольствием покосился на него.
— Тебя послушать, так это плевое дело. Только эти архивы как корова языком слизала. — Он плюхнулся на стул перед столом Сойера. — Я сказал святым отцам, чтобы они перерыли все шкафы. Пообещал их отблагодарить.
— Правильно сделал. Я охотно внесу пожертвование на нужды церкви.
Оба задумались и помолчали. Потом Сойера прорвало:
— Черт возьми, монастырские архивы должны быть где-то в соборе.
— Это ты так думал, босс. Но тамошняя публика, как я заметил, достаточно безалаберна.
— Нас это не должно останавливать.
— А что если архивы и в самом деле потеряны? Что если их уничтожили, когда сносили здание?
Сойер запустил пальцы в шевелюру, а затем стукнул кулаком по столу.
— Я отказываюсь в это верить. Если я правильно понял, отец Франклин, старый священник, занимался делами приемных детей. Значит, записи должны где-то храниться. Проверь это и выясни, не было ли в соборе каких-нибудь перемен.
— Например, каких?
— Например, ремонта, перепланировки или чего-нибудь в этом роде.
— А это мысль!
— Поспрашивай насчет чердаков или кладовок, куда могли сложить архивы, а потом позабыть.
— Слушай, ну почему я-то не додумался до этого?
Сойер улыбнулся:
— Ты в самом деле хочешь, чтобы я ответил на этот вопрос?
— Иди к черту, — буркнул Ральф.
Сойер засмеялся и, как ни странно, на душе у него полегчало.
— Так что, ты хочешь, чтобы эти архивы стали для меня задачей номер один?
— Ты ведь уже был на полпути.
— Как только я отсюда выйду… Да, между прочим, как ты просил, тут есть кое-что насчет этого святоши, Дженнингса. — Ральф подал Сойеру папку с бумагами.
— Спасибо.
— От меня что-нибудь еще требуется?
— Да, нужно поручить кому-нибудь из наших парней заняться вон тем, — показал он на стопку папок.
Еще несколько минут они обсуждали неотложные дела, которые требовали внимания. Самым важным из них было приобретение пяти сотен натасканных служебных собак для эмира Кувейта: борьба с терроризмом за рубежом становилась одним из направлений деятельности агентства Брока.
Когда все нужное было сказано, Ральф вышел из кабинета.
Сойер открыл досье Томаса Дженнингса и прочел его от корки до корки, однако не обнаружил там ни дымящегося пистолета, ни самой маленькой нити, которая как-то связывала бы его с Кейт, если не считать того, что они выросли в одном и том же городке. А это уже было известно Сойеру.
Сойер сосредоточенно смотрел перед собой. Нет, надо отыскать связующую нить. Он не сомневался, что именно Дженнингс был отцом девочки, которую родила Кейт. Даже если Сойер и ошибался, из бумаг в досье следовало, что Дженнингс не был праведником, каковым его считали верующие. Прежде всего, налоговая инспекция уже дышала ему в затылок, учуяв факт сокрытия доходов, а это выставляло образ телепроповедника в неприглядном свете. Да-а, думал Сойер, где-то около Дженнингса должна быть дохлая крыса. И когда он, Сойер, отыщет се, он и других заставит принюхаться.
— Ах ты, черт, — пробормотал он, уставившись в потолок, мучительно пытаясь избавиться от ломоты во всем теле, но зная что только зря тратит силы: пока он не увидится снова с Кейт и не прижмет ее к себе, облегчения он не дождется. Пусть она, если ей так угодно, делает вид, что не хочет его. Он-то знал: она хочет его так же сильно, как и он — ее.
Чувствуя себя как лев в клетке, Сойер отодвинулся от стола, поднялся и нажал кнопку интеркома.
— Джейн, меня не будет до конца дня. Отмените все встречи, которые назначены на сегодня.
Придя домой, он так и не нашел способа избавиться от гложущего беспокойства, от неотвязных мыслей. Он позанимался с гирями, но и усталость не сморила его. К черту эту чепуху! Он решил повидать Кейт. И все-таки еще колебался: ему нечего было сообщить ей по делу — разве что описать, как его помощник бился лбом о стену, пытаясь отыскать монастырские архивы. И он, конечно, не мог признаться ей, что раскрыл ее тайну. Он хотел услышать эту историю от нее самой. Он хотел добиться ее доверия.
Узнав, что она родила ребенка, не будучи замужем, Сойер словно набросил петлю себе на шею. Харлен дорого бы дал за этот лакомый кусочек; ему как раз требовалось сенсационное разоблачение, которое можно использовать против Кейт. Сойер не собирался подыгрывать Харлену, но и не видел выхода из этого положения.
— А, пропади оно пропадом! — сказал он вслух.
Он и так слишком долго откладывал неизбежное. Сойер двинулся к выходу. Кто хочет выжить, пусть делает то, что должен делать.
Он уже подошел к двери, когда раздался звонок. Он нахмурился. Кто бы это мог быть? Посетители бывали у него редко: он не поощрял визитов на дом.
Раздраженный непредвиденной задержкой, Сойер отомкнул замок и резко распахнул дверь. И тут он застыл, а потом улыбка согнала с его лица недавнюю угрюмость.
— О, ты что-нибудь узнала? — протянул он, чувствуя, как при виде Кейт огонь побежал по его жилам.
Кейт не отвечала.
— Мы, должно быть, настроены на одну волну, — добавил он. — Я как раз собирался к тебе.
Только закончив фразу, он осознал, что она не отвечает ни на его улыбку, ни на слова. Она стояла, прямая, как тростинка, с выражением холодной ярости на лице.
Радостное возбуждение Сойера угасло вместе с улыбкой.
— Кейт, в чем…
Ее рука взлетела вверх и уперлась пальцем ему в грудь.
— Как ты смеешь?! Как ты смеешь лезть в мою личную жизнь?
XLIII
Взгляд Сойера стал жестким, но голос остался негромким и ровным:
— Если позволишь, я объясню.
— По-моему, тут нечего объяснять, — с трудом произнесла она.
Теперь она понимала, что не следовало сюда приходить. Когда он так смотрел на нее, ей хотелось заниматься любовью, а не войной, как когда-то говорили хиппи. Но теперь гнев вспыхнул вновь и возобладал над ее слабостью.
Сойер сохранял спокойствие.
— По крайней мере, заходи в дом и присядь.
Он закрыл входную дверь и прошел в просторную комнату. Если она собиралась что-либо ему высказать, ей не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ним.
— Сидеть я не собираюсь, — заявила Кейт, опершись на спинку стула.
— Как угодно. Хочешь чего-нибудь выпить?
— Нет, благодарю.
— Ну, а я хочу, — сказал он тем же ничего не выражающим голосом.
Внутренне кипя, Кейт следила, как Сойер шел в кухню. На нем были серые спортивные шорты и белая тенниска, и выглядел он еще более сильным и мужественным, чем всегда.
Она сжала кулаки, так что ногти впились в ладони. Она не допустит, чтобы его мужская привлекательность помешала ей высказать все, что она о нем думает. И все же она не могла не восхищаться тем, как облегают шорты его мускулистую фигуру. А ведь она испытала мощь этих мускулов. Она касалась их руками…
Уймись, приказала себе Кейт; она чувствовала, как ей изменяет сила воли. Она перевела дух и огляделась. Ей нравилось это жилище, словно созданное для своего хозяина. Обстановка здесь была, несомненно, мужской, однако некоторые детали могла бы придумать только женщина. Кейт чувствовала прилив ревности и ненавидела себя. Она завершила осмотр комнаты, отметив и плотный ковер цвета лесной зелени, и удобную кожаную мебель, и большой стеллаж с видео- и музыкальной аппаратурой, занимающий одну из стен почти целиком, и массивный камин с другой стороны. На стенах висели картины, каждая из которых — Кейт знала в этом толк — стоила целое состояние. Растения были расставлены таким образом, чтобы на них попадало как можно больше солнечного света.
