Технократ - Аксенов Даниил Павлович (читать книги без регистрации полные .TXT) 📗
— Мы, кажется, решили, что в переговорах примешь участие ты, — тихо говорил Мукант, поглаживая подбородок. Этот жест был знаком советнику — император прибегал к нему, когда обдумывал смертный приговор тому или иному дворянину.
— Твое величество, я старался как мог, — Енарст говорил глубоким трагическим голосом, — но Верховный ишиб…
— А зачем было слушать Аррала? — перебил его император. — Мой секретарь завален жалобами на безумства этого человека.
— Я не знал, что он безумен. — Советник изо всех сил пытался оправдаться. — Понял это лишь потом, когда он начал рассказывать мне о памятнике и утверждать, что теперь король непременно разрешит возвести скульптуру в три, а то и в четыре роста прямо напротив главных ворот…
— Какую скульптуру? — Брови Муканта слегка поднялись.
— Его! Этого самого Аррала! Он планировал уставить своими изображениями весь город…
— Он не безумен, — опять перебил император. — Не без странностей, конечно, но служит своему королю получше, чем вы все, вместе взятые, мне. Скажи, зачем ты ему поверил? Зачем поехал с ним?!
Мукант немного повысил голос, и у советника затряслись поджилки.
— Но я же не знал, твое величество! Верховный ишиб сказал, что переговоры будут совсем в другом месте и скоро начнутся. Он предложил проводить… Откуда же мне было знать, что он заманит меня в такую даль? В такую глушь? Мы потом выбиралась оттуда несколько часов! И конечно, опоздали…
— Опоздали, — эхом повторил император. В его голосе было столько горечи, что советник втянул голову в плечи. — Ты вообще читал договор с Уларатом?
— Да, твое величество. — Губы плохо слушались советника. — Король Нерман позволил мне ознакомиться. Договор в целом неплох.
— В целом… — задумчиво произнес Мукант, беря в руки свиток с приклеенной красной тесьмой. — В целом… Вот первые пункты. Две трети шахт — Фегриду. Это — хорошо. Далее: шестая часть добычи шахт — Ранигу. Могло быть и хуже, здесь Нерман явно поскромничал. Затем — описание нейтрального поселка около шахт, структура его стражи… Это выше всяких похвал, даже я не написал бы лучше. Потом стандартные вставки о торговле, гражданстве и прочем — все, как раньше. Переходим к последнему пункту.
Советник явно боролся с желанием зажмуриться.
— Последний пункт… — Голос императора окреп настолько, что перешел в крик. Мукант вскочил с горящими глазами и заорал, что было сил: — Последний пункт: «Рожденный от рабов в Фегриде и Уларате рабом не является»! Рабом не является! Ты понимаешь, что это значит?! Рожденный от рабов рабом не является! Знаешь, сколько будет бунтов?! Да чтоб тебя! И это ведь можно было предвидеть! Нерман нормален во всем, кроме рабов! По какой-то неведомой причине на рабах он просто свихнулся! Дались они ему! И умудрился же вставить в договор! Рабы ведь тут вообще ни при чем!
Дверь императорской спальни распахнулась, и в щель заглянул дежурный имис, встревоженный шумом.
— Вон! — заорал Мукант, адресуясь ненужному свидетелю и бросая в имис свиток, скрепленный печатями императора и короля. — Вон!
Дверь сразу же захлопнулась. Имис в ужасе скрылся.
Советник дрожал, как флюгер во время бури. Мукант подхватил щупом свиток и вернул его на стол.
— Ну, что скажешь, мой мудрейший советник? — Император подозрительно быстро успокоился и вновь сел. — Признаться, я сначала был удивлен, что Нрал подписал такой договор. Но потом, когда ознакомился с пояснительной запиской Нермана… вот этой, под черной тесьмой… король так и назвал свое письмо: «Пояснительная записка»… все стало на свои места.
— Я д-думаю, твое в-величество, что д-договор можно переписать. — Енарст говорил с большим трудно, словно задыхаясь.
— Переписать, — повторил император. — Скажи, а эту самую пояснительную записку ты читал?
— Нет, твое величество. — Со лба советника стекал пот.
— В ней Нерман просит… даже требует предоставить под его командование объединенную армию Фегрида и Уларата. Лучших ишибов и имис! Если я это требование выполню, то скажи, мудрейший, как смогу переписать договор, если его автор будет стоять во главе объединенной армии?
— Но…
— Не перебивай! Будь на месте Нермана другой, я бы переписал договор. Но это ведь хитрая лиса. Глазом не успеешь моргнуть, как… впрочем, не будем о грустном. Ты что хотел сказать?
— Можно ведь не соглашаться. Не давать армию…
— А кому давать? — скептически ухмыльнулся Мукант. — Кому? Или предлагаешь оставить все как есть? Тогда это один из способов самоубийства. Если угроза действительно исходит от острова эльфов (а Нерман и Шенкер здесь вряд ли ошибаются), то с островом нужно кончать. У эльфов же такая мощь! Куда их занесет в следующий раз? Чем они вообще руководствуются? Каковы их цели? Ты знаешь? Я — нет. Логика подсказывает простой выход: послать туда армию во главе с тем, кто точно с ними покончит, и молиться за успех его дела. Потому что если у него ничего не получится, это будет ударом лично по мне и моему трону! Ты этого хочешь?!
— Н-нет…
— Остров уничтожить жизненно необходимо. И если нужно послать туда Нермана, или демона, или кого угодно, кто достигнет успеха, я сделаю это. Мне еще в столице такого тумана не хватало. Кстати, ты читал третий свиток, вот этот, под зеленой тесьмой? Нет? Он называется очень интересно. «Памятка монарху по выживанию в условиях смутного времени и под угрозой уничтожения со стороны опасного врага, о силах которого отсутствуют достоверные сведения, а его намерения не оставляют никаких сомнений в стремлении обезглавить могущественные страны». Эту памятку Нерман наверняка лично составлял, трудился, наверное…
— Я н-не читал…
— А зря. — Ухмылка Муканта превратилась в оскал. — Здесь любопытственные и полезные вещи изложены. Например, мне следует каждую ночь менять спальни в случайном порядке, каждые несколько дней переезжать из дворца во дворец, никого не предупреждая. Заменить охрану на выходцев из древних родов, ввести в столице комендантский час, проверять всех посетителей Иендерта, не показываться на публике… вообще много чего тут. Если Нерман хотел меня испугать, то он своего добился. И наверняка такую же памятку подарил и Нралу. Тот тоже трясется теперь от страха, утешаясь лишь мыслями о новой невесте.
— О невесте, твое величество? — Опытный советник был рад сменить тему.
— Ну да, о невесте. — Мукант поправил воротник халата подчеркнуто спокойным движением. — Только о новой.
— О Мадее? — уточнил Енарст трепещущим голосом.
— Если бы о ней, если бы… теперь Нрал собирается жениться на другой. Стараниями нашего Нермана.
Сейчас в голосе императора звучала горькая язвительность.
— А что случилось, твое величество? — Советник был ошарашен, даже невзирая на явную угрозу своей жизни.
— А вот изволь, прочитай «Пояснительную записку». Только читай вслух, чтобы я еще раз насладился этим шедевром эпистолярного жанра.
Енарст протянул толстые пальцы к свитку с черной тесьмой и взял его со столика.
— Читай со слов «Обед у императрицы Аретт», — подсказал Мукант.
Советник быстро нашел требуемый фрагмент и принялся читать дребезжащим голосом:
— «Обед у императрицы Аретт сначала не показался мне подозрительным. Самые знатные сидели за столом, а остальные дворяне стояли вдоль стен. Мы с императрицей мирно беседовали, но потом, когда я намекнул на опасность, исходящую от Олеана, слуга неожиданно споткнулся и уронил булочку в мой бокал. Мне вскоре принесли другой бокал, и Аретт захотела со мной поменяться. Она отхлебнула из принесенного бокала и упала замертво. В ее смерти обвинили меня, хотя я сам подозревал советника Релеста. Позднее советник признался, что подстроил падение булочки, но категорически отрицал отравление императрицы. Сначала я не поверил ему, лишь потом, после допросов слуг и свидетелей, изменил свое мнение. У Аретт была привычка обмениваться кубками с понравившимися ей мужчинами. Раньше думал, что никто не мог знать, в какой момент она поменяется и поменяется ли вообще. Все выглядело как покушение лишь на мою жизнь. Но затем я поразмыслил и пришел к выводу, что среди присутствующих все-таки находился некто, кому было примерно известно, когда состоится обмен. Угадать на самом деле нетрудно, если хорошо знать человека. Аррал, например, всегда угадывает заранее, что я собираюсь отказать тому или иному просителю. Верховный ишиб говорит, что начинаю как-то особенно хмуриться, хотя я лично за собой такого не замечал. Именно наблюдательность Аррала подтолкнула меня к правильным выводам. Но вернемся к убийце. Портрет этого человека не вызывал сомнений: наблюдательный и опытный, хорошо изучивший Аретт. Я попытался вспомнить всех присутствующих — и сразу же выяснилось, что в задних рядах в тот день стояла Мадея, будущая невеста императора. У нее был отличный мотив: пока жива Аретт, Нрал бы не женился на актрисе (кстати, кто лучше актеров подмечает жесты людей?). Я допросил с пристрастием слуг, и один из них сознался. Мадея заручилась его верностью не только посулами, но и обычным способом, доступным любой женщине. Заговора против власти не было, а была самая обыкновенная уголовщина. Затем мы с Нралом поговорили с Мадеей. Она призналась, что да, используя свое мастерство и близость к Аретт, могла довольно точно угадать, что та сделает. Императрица начинала прищуривать глаза, когда ей нравился кто-то из мужчин, слегка покусывала нижнюю губу… впрочем, это уже детали. Угадать наверняка было трудно, но этого и не требовалось, достаточно лишь веского предположения. Мадея выбрала удачный момент: если бы она ошиблась с обменом кубков, то ничего страшного — в моей смерти заподозрили бы Релеста, а так получилось, что в смерти Аретт подозревали меня. Когда императрица умерла и все бросились за мной в погоню, Мадея почувствовала себя настолько в безопасности, что даже не стала устранять слугу, расчитывая использовать его преданность еще раз».
