Седьмое небо (На десятом небе) (Другой перевод) - Райс Луанн (книги серия книги читать бесплатно полностью TXT) 📗
— Мы дома, — прошептала она, и ее глаза радостно засверкали.
Уилл сжал ее руку.
На земле их поджидала целая команда. Уилл старался посадить самолет как можно мягче, понимая, что действие болеутоляющих должно уже закончиться. Их встречали Джордж и Бесс со строгими и печальными лицами. Майк стоял, как всегда, без шапки, силясь изобразить улыбку. Женщина в синем жакете поверх белого халата, видимо, медсестра, сжимала поручни инвалидной коляски.
Помогая Саре выйти из самолета, Уилл почувствовал, как ее руки обвились вокруг его шеи, и ощутил ее дыхание на своей щеке. Это было удивительно, он так к ней привязан. Она та женщина, которую он любил и хотел увезти далеко-далеко и заниматься с ней любовью, строить планы совместных путешествий и будущей жизни. Он думал, что им лучше уехать из Форт-Кромвеля куда-нибудь поближе к морю, но он опоздал. Усадив Сару в коляску, он нагнулся и поцеловал ее в лоб.
— Сара, здравствуй, — сказал Джордж, его голос скрипел, а лицо было, как у столетнего старика.
— Здравствуй, папа, — сказала она. — Привет, тетя Бесс.
— Сара, дорогая, — пролепетала Бесс, нагнувшись к Саре. Она единственная не боялась к ней прикоснуться. Когда она выпрямилась, Сара улыбнулась Майку.
— Вот мы и прилетели, — вздохнула она.
— Здравствуй, мама, — сказал Майк. Он нахмурился и покраснел. Уилл был готов наброситься на него. Он едва сдерживался, сжимая ручку коляски. Сара протянула к сыну руки, Майк нехотя наклонился. Но когда он обнял мать нежно и горячо, Уилл видел, что он не хочет разжимать объятия.
— Как она переносит болеутоляющее? — спросила медсестра Уилла. Он посмотрел на нее сверху вниз: женщина около пятидесяти, маленькая и крепкая, с шапкой поседевших волос. Милое лицо, добрый голос.
— Она отказывается их принимать, — сказал Уилл. Он чувствовал тяжесть в груди. Пока они летели, он один отвечал за Сару. Ее решение отказаться от морфия испугало его, но сейчас он мог разделить бремя ответственности со специалистом и позволить сестре убедить Сару принимать лекарство.
— Меня зовут Марта, — сказала женщина, наклоняясь к Саре. — Я медсестра, и если вам что-то нужно, не стесняйтесь.
Сара внимательно смотрела на нее, словно пыталась вспомнить что-то.
— Мы не встречались? — спросила она. — Вы здесь живете? Мне знакомо ваше лицо.
— Я из Камдена, — ответила Марта. — Но я часто разъезжаю по острову. Наши пути могли пересекаться.
— О, вы посещаете больных на дому, — произнесла Сара с доверием в глазах. Она вспоминает Мег, подумал Уилл. Она смотрела на женщину несколько секунд. Затем закрыла глаза и глубоко вдохнула холодный соленый воздух. Она выглядела усталой после путешествия. Уилл знал, боль может быть нестерпимой, и удивлялся ее спокойствию.
— Может быть, еще болеутоляющего? — спросила Марта.
— Я больше не хочу, — тихо сказала Сара, глядя прямо Марте в глаза, как будто просила, чтобы с ней не говорили об этом.
— Многие больные считают так же, — сказала сестра.
— Вы уверены, дорогая? — спросила Бесс.
— Я уверена, — вмешалась Сара, и Уилл увидел, как она смотрит на Майка.
— Тогда поехали, — хмуро распорядился Джордж. — Слишком холодно, чтобы стоять здесь весь день.
В доме все было точно так же, как в день их отъезда. Сара мельком оглядела кухню — рождественская гирлянда украшала камин, в котором потрескивали дрова. Кошки попрятались, как только отворилась дверь. Все зашли в дом, и тетя Бесс сразу направилась к плите.
— Жаркое из говядины, — объявила она, указывая на кастрюлю.
— Твое любимое, — сказал отец Саре. Его голос звучал неуверенно, но все же с надеждой. Сара понимала, что он хочет, чтобы она поела, но она не могла.
— Я бы хотела лечь, — сказала она.
Майк поднял ее сумки. Уилл взял ее на руки. Она прижалась головой к его груди. Его сердце стучало так быстро. Действие наркотиков постепенно ослабевало, и в ее теле снова ожила боль. Но в голове прояснилось, и она все замечала.
Запах детства ощущался повсюду. Тетя Бесс вымыла окна, и они сверкали. Колли прыгала на Марту, приветствуя нового гостя. Сьюзен забыла свой розовый свитер, кто-то аккуратно его расправил и положил на широкий подоконник.
Майк был явно испуган. Сара видела это в его поведении, в движениях, в глубине его глаз. Он провел всех наверх в ее комнату.
— Нет, не сюда, — сказала Сара.
— Нет? — удивился Майк, замерев на пороге.
— Туда, — сказала Сара, указывая на комнату Уилла. Только там была широкая кровать, где он спал в прошлый приезд и где умерла ее мать.
— Тогда я могу расположиться в твоей комнате? — спросил Уилл.
— Останься со мной, — попросила Сара, не в состоянии поднять голову. — Пожалуйста, Уилл.
Он держал ее очень нежно, бережно прижимая к себе. Боль стала сильной и терзала крестец, словно грызла ее изнутри. Легкие у Сары болели при каждом вздохе.
Марта устроилась в другой комнате, но это не имело значения. Майк снял покрывало с большой постели. Уилл осторожно положил Сару, укрыв ее ноги мягким одеялом. Он подошел к дубовому шкафу, чтобы достать еще одно одеяло, и Сара перехватила взгляд Майка.
Его глаза были полны ужаса.
— Подойди ко мне, — сказала она.
— Куда? — спросил он и подошел. Его глаза метались из стороны в сторону, словно он лишился дара речи. — Что? — наконец спросил он.
— Я счастлива.
— Что? — переспросил Майк. Его голос был хриплым, в глазах застыло страдание.
— Я с тобой.
— Это… — начал он, едва в состоянии говорить. — Это из-за того, что… Потому что я не поехал с тобой?
— Что? — спросила она, не понимая.
— Ты снова заболела из-за меня?
Сара покачала головой. Она хотела только одного: увидеть своего сына на верной дороге, но не знала, что это за дорога. Теперь она знала. Жизнь не раз предоставляет вам выбор, и он постоянно меняется. Никогда не бывает все хорошо и никогда не бывает все плохо. Чем больше вы заботитесь, думаете о других, стараетесь сделать, как лучше… Теперь она могла гордиться своим сыном.
— Нет, Майк. Ты всегда был прав.
— Ты о чем? — спросил он. Его голос дрожал.
— Это твой дом, — сказала она и вдруг ощутила такую усталость, что должна была непременно поспать.
Вечером Марта несколько раз заходила к Саре. Или это была ее мать? Боль была чудовищной, причиняя ужасные страдания. Скривившись во сне от боли, Сара чувствовала холодную руку на своем влажном лбу. Нежные пальцы гладили ее веки и волосы.
— Мне больно! — стонала она.
— Я знаю, дорогая, — отвечал женский голос.
За окнами светила полная луна. Ее призрачный свет падал на свежий снег, серебрил тропинку, ведущую к заливу. Море светилось золотисто-зеленым планктоном. Ель, которую Сара украшала для своей матери в ее последнее Рождество, стала выше, но по-прежнему сверкала огнями от макушки до основания.
Боль стала нестерпимой. Сара закричала, вырываясь из теплых женских рук.
— Пожалуйста, — молила Сара. — Майк, прекрати это…
— Сейчас, дорогая, — пообещал женский голос. — Сейчас все пройдет.
Когда Уилл поднялся наверх после обеда с семьей Сары, он нашел ее стоящей у окна. На ней была ночная сорочка, она смотрела на залитый лунным светом двор и на море за ним. От неожиданности он замер на пороге.
— Сара! — окликнул он.
Она повернулась, прекрасная, как тогда, когда он увидел ее впервые. Ее кожа мерцала в лунном свете. На какой-то миг она показалась ему призраком. Но она подошла к нему, прижалась теплым телом и поцеловала его со всей страстью.
— Что случилось? — недоумевал он.
— Боль ушла, — просияла она. — Не знаю, как и почему, но у меня ничего не болит.
Она взяла его за руку и подвела к постели. Они разделись неторопливо, как в первый раз. Уилл осмелел, почувствовав, что не причинит ей боль. Ее кожа была горячей, точно у нее был жар. Она притянула его к себе. Уилл ласкал ее тело, целовал ее губы, чувствовал нежную и мягкую кожу кончиками пальцев.
