Книга Холмов (СИ) - Карелин Антон (читать книги онлайн полностью без регистрации .TXT) 📗
Манипулятор из него был так себе.
- Иди к двери, поговори с господами, - благосклонно кивнул рыцарь.
Скосив глазами на лучников, залегших по правую сторону, мол, готовсь там, Щербатый, гордясь своим актерским дарованием, прохромал к двери броневагона, за спиной уже выпростав длинный нож из рукава. Нож тускло блеснул, ах, насколько же он отличался от носителя в лучшую сторону: чистый, сбалансированный инструмент, сделанный знающей рукой. Впрочем, державшая его рука также была знающей, и кровь немалое число раз обагряла лезвие.
Из темного нутра высоченной повозки (вероятно битком набитой сокровищами) снизошли один за другим двое: высокий и худой некто, с ног до головы укрытый синим плащом с капюшоном, и второй в темно-серой мантии и маске, еще более закутанный и странный. Маги что ли? Вот незадача, Щербатый отшатнулся, испуганно и униженно кланяясь.
- Не смел беспокоить... высокородных кудесников, - бормотал он, низко опустив голову и стараясь не встречаться с ними взглядами, а руку держа за спиной. - Да вот беда нагрянула нежданно, горе...
- Поможем, поможем, - раздалось из-под синего капюшона странное, свистяще-подвывающее и хриплое. Мародер аж дрогнул с опаски, и между лопаток зачесалось: мож того, бежать? Или все-таки выполнить, что приказал Убой? А то убьет ведь, с него станется, он младшему Кровню за меньшее отрубил руку и со скалы сбросил. Старший Кровень до сих пор тяжело смотрел на главаря, видать-таки привык к братцу, привязался, с детских-то лет.
- Показывай, лесоруб, кого у вас там придавило? - с подвывом запросил все тот же, и хоть мародер уже немало побледнел, лицо говорившего оказалось еще белее... а губы и глазницы черными!
Ээх, бежать надо, подумал Щербатый. Опаска, она ведь это, ни разу не подводила. Но куда бежать-то, от Убоя уйти и одному в Холмах скитаться?
- Вон туда пожалте, - указал он в сторону поваленного дерева, пропустил магов вперед, а сам словно бы случайно замешкался и отступил им за спину. Тут рука худого высунулась из длинного синего рукава - белая, как мел, с черными заостренными когтями. Ах ты... не мети, метла, а лети, пока цела, не зря у ведьм такая пословица!
Мародер хотел махнуть рукой своим, мол, что-то не так с этими проезжими, неладно дело. Но стрелки утомились лежать на пузе и ждать лучшего момента за день - еще бы, наконец развлечение! Заслуженная награда за изнурительный переход через окутанные туманами перевалы, сквозь странные и пугающие видения Кедхеймских гор, под зловещее карканье ворон, тысячами рассевшихся по мертвенно-голым скрученным ветвям высоких деревьев с влажной черной корой. Награда нам, мятежным головам, за голод, сбитые в кровь ноги, слепые пятна усталости в глазах, за болезни, зудящие в грязных, сызмальства неухоженных телах. Что сравнится с забавой расстрелять ни о чем не подозревающих путников едва ли не в упор? И смотреть, как они корчатся, утыканные, падая на землю как поленья в вышибках. Не удивительно, что засевшие над дорогой были рады поскорее начать потеху.
Дисциплина? Какая дисциплина? Да и командир не с нами, а прячется за спинами въехавших в засаду простофиль.
Затренькали тетивы, стрелы шикали в воздухе, одна свистнула над головой мага в маске и вонзилась в деревянный ринданский щит, пара косо ударили и отскочили от четырехугольников тяжелой канзорской пехоты. Но одна стрела вошла в серую мантию, вошла глубоко, сейчас закричит надменный, застонет, да поздно кричать-умолять, лейся, кровушка!
Щербатый уже не думал, опаска сменилась зверством, полыхнувшим в пустой голове. Опыт десятков засад бросил его вперед: как только последняя, шестая стрела влетела в худого, пока стрелки натягивали луки заново, мародер, теперь не опасаясь словить стрелу от своих, подскочил и воткнул магу нож глубоко, в самое мясо чуть выше поясницы. Ни доспеха там, ни костей, ничто не остановит! И ведь филигранно нанес подлый и смертельный, свой любимый удар - так, что огр ножа не подточит
А дальше происходило многое одновременно.
Во-первых, Щербатый сразу понял: все не так. Совсем не так, как должно быть. Шестая стрела отскочила от худого, словно тот был каменный, он повернулся к лучникам, скинув синий капюшон, явил пугающую нечеловечью сущность, и зычно, но страшно прокричал-провыл:
- Сдавайтесь, и мы сохраним вам жизнь! А будете биться, умрете! И во второго мага стрела воткнулась не с тем звуком, слишком глубоко, он при этом не дрогнул, не закричал; и нож вошел в плотное, но не человеческое тело. Не чавкнуло, не втиснулось мокро, с кровью, в нутро мажьего гаденыша - а ровно и чисто въехало, как в головку сыра. И шатнуло паскуду от удара сильнее, чем должно, капюшон съехал на плечи, и Щербатый увидел темное, почти черное, монолитное тело, на поверхности которого едва заметно клубилась мгла.
Во-вторых, затылок и волосы непонятной твари, стоящей к Щербатому спиной, сморщились, поплыли, и вот уже на него смотрит его собственное слегка оплывшее лицо с клочковатой бородой, как же зашлось в ужасе сердце, дрогнули против воли руки, уйди, уйди, колдовская нечисть! Как-то сразу оно стало к Щербатому уже лицом, он выдернул нож и со всей силы ударил снова, дым-туман потек из раны, но серая ладонь перехватила его свободную руку, а вторая всадила черный, длинный и тяжелый нож мародеру в живот. Филигранно, надо сказать, всадила, прямо его, Щербатого, излюбленным движением. Боль скрутила внутренности.
- АААА! - заорал он, отскакивая, одной рукой прижав кровящие потроха, второй судорожно отмахиваясь от наступающей тени. - Мрааазь!! АААА!!!
В-третьих, в те же мгновения в белого врезался сноп искрящегося, взвихренного огня, охватил грудь, лицо, вскинутые руки... и бессильно угас, с громким шипением развеялся в воздухе, только тлела одежда, но руки, лицо, волосы страховидла были невредимы.
- Охренеть, - гулко раздалось спереди, от рыцаря, - ты теперь и к магии неуязвим?!
Белый как мел злорадно усмехнулся и погрозил огнемагу пальцем с заостренным когтем. Но магу резко стало не до него, потому что, в-четвертых, наверху возник живой ураган, раскидавший троих лучников: один с хрустом врезался спиной в дерево и упал, теперь и сам неподвижный, как бревно. Второй отлетел от удара ногой в грудь, со вломанным в тело луком, третий был вколочен мордой в землю резким притопом окованного сапога. Женского, низверг разбери, сапога!
Огнемаг развернулся и всадил в ужасную девку быструю огненную стрелу: сгусток раскаленной субстанции, практически мгновенно испаряющийся в воздухе, но в первый миг прожигавший почти все на своем пути, и потому способный наделать бед, если повезет и попадешь удачно. И ведь врезал точнехонько в грудь, ох, жалко красавицу... но огонь стек по девке, как живой, вобрался в ее окровавленные латные перчатки, кровь на них вскипела, испаряясь от жара, дурной запах замутил голову.
На лице толстенького, низенького человечка проступил ужас: сразу двое врагов, полностью неуязвимых к его магии! Худший кошмар чародея, который всю жизнь вложил в овладение стихией, и встретил противника, нечувствительного к ее прямому воздействию. Коротышка замахал дрожащими руками, мол, прости госпожа, гримаса у него вышла неожиданно умильная.
- Лежать! - приказала та, и толстячок суматошно упал в траву, зажав пухлые ладони на затылке. Только бы не убили, только бы не тронули. А там видно будет.
Вторая тройка лучников меж тем дала новый залп по фигурам у броневагона. Все вершилось быстро и практически одновременно, стрелки попросту не поняли, что их стрелы не вредят Келу. Краткой очередью три стрелы клюнули в спину белого, убегавшего за повозку, но отскочили, как от стены, причем, одна явно сломалась от силы удара. А белому нелюдю хоть кол на голове теши! В обычное время после такой подставы, стрелки бы грязно ругались, эх, сорвалась потеха, сорвалась - но сейчас, не успев вымолвить и слова, уже дрались с фурией, невесть откуда свалившейся им на головы.
