Ты моя. Бывшая - Рахманина Елена (бесплатные книги онлайн без регистрации txt, fb2) 📗
Но, похоже, хотя бы в чём-то мне везёт. Я заметила автомобиль мужа уже после того, как села в такси. Припала к окну, наблюдая за Маратом с безопасного расстояния.
Судя по порывистым движениям, он был злой как чёрт. Впрочем, не злее меня.
С трудом заставила себя отвернуться от окна.
К дому коллеги добралась совершенно размазанная. Я была дико благодарна её жизненному опыту за то, что не стала меня ни о чём расспрашивать. Жаль, моя мама не способна оказать мне похожую поддержку. Правда, ей не до меня. Она вновь устраивает свою личную жизнь с пятым мужем.
Телефон разрывался от звонков Марата. А я не могла взять в толк, чего он от меня хочет. После всех новостей, обрушившихся на мою голову, не представляла, зачем он ищет общения со мной.
«Возьми трубку».
Всего два слова, но, даже читая сообщение, я ощущала на себе волну злости, исходящую от них.
Зачем-то ответила на очередной звонок.
На короткое мгновение в трубке возникла тишина. Словно Марат сам не верил, что я отвечу.
– Вика, – услышала, как он тяжело и устало выдохнул. Тем же тоном раньше он рассказывал, что много работы и ему нужно задержаться. – Ты хочешь, чтобы я за тобой бегал? Прекрати эти игры.
– Игры? – переспрашиваю и трусь лбом о холодную стену. Потому что мне кажется, внутри меня всё горит от непрекращающейся агонии. Единственное, из-за чего я переживала, – это ребёнок под сердцем.
– Игры, – огрызаясь, повторяет, – в результате ты всё равно вернёшься домой. Прекрати убегать, тебе не шестнадцать лет.
Точно. Кому, как не Марату, знать, что я делала в шестнадцать.
– Не вернусь, – тихо отвечаю, стирая слезу с щеки. – Как прежде уже не будет.
– Если рассчитываешь, что Илья тебя пригреет после меня, то брось эту идею, в ближайшее время ему куда интереснее общаться с медсёстрами, – холодно сообщает.
И от его тона и слов у меня брови на лоб полезли.
– Марат, ты что-то ему сделал?
Думала, времена, когда Марат участвовал в драках, остались далеко в нашей юности. Особенно если учитывать, что любая оплошность может негативно сказаться на его карьере.
– Переживаешь за любовничка? – раздаётся колючий вопрос. – Давно ты с ним поддерживаешь связь?
– Так мы теперь квиты? – не удерживаюсь от шпильки, которую хочется засунуть как можно глубже ему под рёбра.
И на том конце провода слышу приглушённое рычание.
– Была бы рядом, я бы тебя удушил. Клянусь, как представлю, что он тебя лапает, все внутренности скручивает.
Интересно, какой у них вышел разговор, раз Илья не сообщил, что между нами ничего не было? И почему…
Я уже не понимала, что испытывает мой муж. Это ревность или какие-то её отголоски. Просто собственнические инстинкты. Как к вещи, которой давно не пользуешься, но рука не поднимается выбросить.
– Марат, мы разводимся. Я не смогу тебя простить. Впрочем, ты не просил извинений. Но я так не могу. Прости.
Выдаю на одном дыхании. И надо было бы бросить трубку. Но я не решаюсь. Почему-то хочу услышать, что он может мне ответить.
– Можешь даже не мечтать, Вика.
– Не нужно больше грозить адом. Я и так в аду.
– Посмотрим.
Глава 9
Учитывая тонкие стены панельного дома, не сомневалась, что коллега расслышала каждое слово. Было жутко неловко, но смысла делать хорошую мину при плохой игре я не видела.
– Марья Владимировна, мне очень стыдно, – стоя в дверном проходе кухни, смущённо оправдываюсь.
Всё же никто не хочет слышать в собственном доме ругань.
– Ах, не выдумывай, – машет рукой, – можно подумать, я молодой не была и не любила. Муж в тебя так влюблён. Приревновал, наверное, и натворил дел сгоряча?
Горько улыбаюсь, садясь на стул напротив, наблюдая, как хозяйка квартиры наливает мне чай. А я ощущаю себя круглой сиротой. Которой даже податься в трудный момент не к кому.
Потому что привыкла, что моя семья – это мой муж.
– Угу, – соглашаюсь, принимаясь размешивать чайной ложкой чаинки в чашке, пододвинутой коллегой, – изменил мне. Застала его с любовницей.
Поднимаю глаза, чтобы понять реакцию. Марья Владимировна выглядит ошарашенной, словно подобный поворот событий она никогда бы не предугадала.
– Надо же, – задумчиво произносит, сводя брови, – когда он тебя видит, мне казалось, у него весь остальной мир потухает. В жизни не подумала бы, что можно так любить и смотреть на других.
От её слов внутри вновь заработала мясорубка, перемалывая мои органы в фарш. Вроде такое простое замечание… И так больно.
Делаю глоток горячего чая, чтобы смыть ком в горле.
– Я тоже. Если бы собственными глазами не видела, как они целуются.
На кухне повисает молчание. Минута памяти по моей с Маратом любви.
– Только целуются? – уточняет коллега, смотря на меня с лёгким прищуром. Будто тем самым намекая, какая это ерунда и я раздуваю из мухи слона.
На мгновение ловлю себя на мысли, что, возможно, отчасти это и так. Если посмотреть на ситуацию с разных сторон.
Что я, собственно, видела? Как он её лапает, целует…
А её сообщение о беременности? Она могла бы и выдумать. Судя по всему, её ничего не остановит на пути к цели.
Совсем запуталась. Не понимала, где начало, а где конец этого клубка. И как его размотать.
Только вот Марат мне совсем не помогал. Да и я его не узнавала.
Будь он чист, вёл бы себя по-другому.
– Как планируешь поступить? – раздаётся аккуратный вопрос, словно она задаёт его с опаской, сто раз подумав, стоит ли залезать в душу.
Судорожно вздыхаю.
– Не вижу иного выхода, кроме развода, – отвечаю и сама не понимаю, готова ли я так далеко пойти.
Впрочем, ответ прост.
Правда всё равно выйдет наружу. И рано или поздно я точно узнаю, была ли это всего лишь интрижка или полноценное предательство. Настоящая ли беременность или жестокий обман.
Проговорили с коллегой до ночи. Я слушала её жизненные истории. Логично было бы поведать ей, как мы с Маратом познакомились. Но я не представляла, сколько должно пройти времени, чтобы боль утихла достаточно и я вновь могла доставать эти воспоминания из памяти.
Вновь проревела в подушку, кусая её края, чтобы всхлипы не донеслись до спальни коллеги. И уснула, окончательно обессилев.
Марат больше не пытался выйти на связь, не интересовался, где я остановилась. А я не понимала, как воспринимать это молчание. Как подарок или наказание.
Облегчение не приходило.
В понедельник после обеда директор музея, где я работала, вызвала меня в кабинет. Скромная работа искусствоведа. Скромная зарплата. Болото, из которого я никак не могла вырваться, чтобы получить новый виток развития. Некомфортная зона комфорта.
Зинаида Аркадьевна, увидев меня, приспустила свои очки в роговой оправе на нос, следя цепким взглядом, как я занимаю свободное кресло. Меня всегда преследовало ощущение, что она меня недолюбливает. Но в этот момент чувство было максимально острым.
Может, я накручиваю себя?
– Вика, вы сегодня опоздали, – делает замечание, заставляя меня поёжиться от холодного тона.
– Да, плохо себя чувствовала.
– Знаете, Виктория, я давно замечаю, что вы не вовлечены в процесс. А здесь, в нашем музее, работают люди, преданные профессии.
Она продолжала что-то пафосно рассказывать дальше, но её слова потеряли для меня всякое значение.
Потому что я поняла, к чему она ведёт этот монолог и чем всё закончится.
В памяти отчётливо всплыли угрозы Марата.
«У меня сейчас достаточно связей, чтобы тебя уволили и больше не взяли в этом городе ни на одну приличную работу».
Но я и представить не могла, что он приведёт их в исполнение. Неужели он способен на подобную низость?
– Вы же понимаете, что лучше написать заявление по собственному желанию. Всё же увольнение по статье не украсит вашу трудовую книжку. Расчёт получите в бухгалтерии, – донеслись до меня последние слова.
Можно, конечно, сообщить, что по закону никто не вправе меня увольнять. Кинуть ей в лицо УЗИ, которое я носила в сумочке. Чтобы показать Марату.
