Чужой - Бенцони Жюльетта (читать книги онлайн регистрации TXT) 📗
Ее тело было едва различимо под простынями и шелковым одеялом. Кожа когда-то цветущего лица стала прозрачной, черты его заострились. Казалось, что это вовсе не живое лицо, а восковая маска. Только серебристый шелк ее волос остался прежним и живым. Когда она с трудом открыла когда-то зелено-голубые глаза, мягкие и глубокие, то они показались тусклыми и выцветшими. Прозрачная рука поднялась и на ощупь, как у слепой, стала искать руку Гийома. И он взял ее осторожно, как бы боясь сломать или разбить...
– Мари! Я здесь! Возле тебя! Почему ты не позвала меня раньше?..
– Я... не должна была... Я позвала... тебя... когда поняла, что все скоро кончится...
Умирающая говорила так тихо, что Гийом вынужден был нагнуться над ней.
– Ничего не кончено! – прошептал он. – Ты будешь жить... Так надо... О, Мари, я никогда не переставал тебя любить...
Легкая улыбка появилась на ее губах, и она закрыла глаза.
– Нет! У меня осталось... мало времени! Я хотела тебе сказать... твой сын... Ты должен его забрать! У него никого нет, кроме тебя...
Сэр Кристофер, который сел в ногах ее постели, пришел к ней на помощь.
– Это правда, месье Тремэн. Артур всегда жил здесь, со своей матерью, но я уже говорил вам, что дни мои тоже сочтены, а он не является моим наследником.
– Что это означает?
– То, что мой племянник станет вскоре хозяином Астуэл-Парка и ребенку не будет здесь места... Но послушайте Мари, она хочет еще что-то сказать.
Гийом действительно почувствовал, как зашевелились худые пальцы в его руке.
– Обещай мне, Гийом!.. Он будет очень страдать... Ему нужен будет кто-то, кто поддержал бы его... А главное, чтобы его любили... О, Боже! Надо, чтобы он вернулся!..
Внезапно дыхание ее прервалось. Она стала задыхаться, а рука ее старалась ухватиться за Гийома, который в испуге просунул руку под подушку, чтобы приподнять и прижать к себе умирающую.
– Мари! Мари! Я обещаю тебе все, что ты хочешь, только не уходи! Не уходи!.. Ты мне так нужна!.. Я так надеялся на то, что ты вернешься ко мне! Что ты позовешь меня! Ты никогда не узнаешь, как я любил тебя!
На какое-то мгновение ему показалось, что свершилось чудо: на ее лице вдруг заиграла улыбка, настоящая улыбка, как когда-то, сияющая и теплая, как будто бабочка опустилась на ее исхудавшее лицо. Потом ее головка склонилась к нему и он услышал ее шепот:
– Любовь моя! Мы... встретимся...
Послышался легкий всхлип, похожий на вздох, и голова ее отяжелела. Гийом понял, что Мари-Дус уснула навсегда. В этот момент над ними склонился один из двоих мужчин, находившихся в ее комнате, когда они вошли, и на которых Гийом не обратил внимания. Это был человек в черном, и он догадался, что это был врач:
– Все кончено, месье! Леди Мари покинула нас... Гийом с сожалением отпустил это легкое тело, которое он инстинктивно сжимал в своих руках, и, поднявшись, посмотрел ничего не видящими глазами вокруг. Потом вдруг его взгляд остановился на знакомом лице, покрасневшем от слез, увидел муслиновый фартук, служивший этой особе вместо носового платка.
– Китти! – прошептал он. – Это вы?
– Да, месье Гийом, это я!.. Как грустно увидеть вас в такой тяжелый момент! Я всегда была рядом с ней...
– Вам повезло больше, чем мне! И все-таки я рад снова увидеть вас.
Он подошел к ней и с неожиданной нежностью взял ее руки в свои. Верная камеристка воплощала те редкие и чудесные дни счастья, прожитые с Мари в Овеньере, в маленьком домике на берегу Олонды, куда два раза в год приезжала Мари, проделав частенько тяжелый путь через Ла-Манш, чтобы встретиться с ним. Она приезжала в Шербург, где ее поджидал Жозеф Ингу, их верный друг, и отвозил ее в небольшую усадьбу, утопающую в зелени, недалеко от Порт-Байя. За исключением одной недели в Париже, во время Революции, они встречались и любили друг друга именно там, там росла их неутихающая страсть, там она родила сына, которого они назвали Артуром, и там, наконец, она безнадежно ждала его, а он лежал со сломанными ногами посреди болота, где гнездилась лихорадка. Там же ее нашел уставший ждать и отчаявшийся сэр Кристофер и уговорил уехать с ним. Да, Китти была частью тех воспоминаний, и ему было приятно снова увидеть ее...
Но время и место не совсем располагали к таким воспоминаниям. Констатировав смерть, врач попросил Китти сделать все необходимое вместе с другими женщинами дома, чтобы подготовить тело покойной к погребению. Сэр Кристофер пригласил Тремэна в свою любимую комнату, где он проводил много времени, нечто вроде музея охоты, выходящего окнами прямо в парк и служившего ему кабинетом, курительной комнатой и библиотекой одновременно.
– Я думаю, вам следует отпустить вашу карету. Седвик получил приказание приготовить для вас комнату и внести туда ваш багаж.
– Вы напрасно это сделали – я не хочу здесь оставаться...
– И тем не менее вам придется! Стоит ли мне напомнить вам о данном вами обещании?
– Я никогда не забываю о данных мной обещаниях и хочу сразу же забрать своего сына.
Слабая улыбка растянула бледные губы баронета.
– Ну что же, месье Тремэн. Будем откровенны. Мне вполне понятно ваше нежелание пользоваться гостеприимством этого дома. К сожалению, боюсь, что у вас нет выбора. Было бы жестоко увезти Артура, прежде чем его мать будет похоронена, но к тому же замок стоит далеко от населенных пунктов и ближе чем на расстоянии одного лье нет ни одного постоялого двора.
– Это не имеет значения, поскольку в моем распоряжении имеется карета. Здесь я чувствую себя несколько стесненно... но я благодарен вам за оказанный мне прием. Естественно, прежде чем уехать, я хотел бы увидеться с сыном. Не скрою, я был очень удивлен, не найдя его у изголовья умирающей матери. Так же как и остальных членов семьи...
– Никто из нас не знает, где находится Эдуард. По-видимому, в Лондоне, от которого, так же как и от приятелей по попойкам, он далеко не уезжает. Что касается Лорны, то вот уже два дня она обшаривает окрестности вместе с Джереми Брентом, воспитателем Артура. Стоит вам сразу же сказать: мальчик исчез...
Тремэн, подошедший к огню, чтобы согреть заледеневшие руки, вздрогнул.
– Исчез? Так вот почему Мари просила, чтобы он вернулся?..
– Да, он взял лошадь и среди ночи куда-то умчался. Не давая никаких объяснений. Его легко понять, если знать его характер...
– Вы находите? Я думаю, он любит свою мать. И вот, зная, что она умирает, он все-таки уехал?
– Да... Видите ли, мне кажется, я его хорошо знаю. Это трудный ребенок, очень скрытный, пугливый и необыкновенно гордый...
– Я не вижу в этом ничего дурного. Я знал когда-то мальчика примерно с таким же характером...
– Если это были вы, то вам это поможет найти с ним контакт. Тем более что и внешне он очень на вас похож. Это, однако, не значит, что он готов вас принять. Когда он узнал, что я вызвал вас и что Мари хочет поручить его вам, вы бы знали, какой ураган страстей мы пережили: это было настоящее восстание. Вы знаете, трудно найти общий язык с двенадцатилетним подростком.
– Я знаю. Моему сыну Адаму, которому столько же лет – разница лишь в несколько месяцев, – не пришлось так страдать, когда умерла его мать: он был совсем маленький. Что же касается Артура, мне кажется, это нормально, что он так восстает против того, что считает несправедливым, преступлением против природы. Ведь это ужасно – ребенком потерять свою мать. Особенно если она молода и... красива. Я понимаю это!
– Я рад, что нашел в вас такое понимание. К сожалению, речь идет не об этом. Туберкулез, который унес жизнь Мари, у нее уже давно, и мальчик постепенно свыкся с ужасной мыслью, что она должна умереть. Он также знает, что врачи мне тоже отпустили очень мало времени...
– Сколько? – спросил не очень деликатно Тремэн.
– Два... три месяца...
– Если я правильно понял, я единственная причина его гнева и его побега? Но почему? Он считал вас своим отцом и когда узнал о том, что это не так?..
