«Нормандия». Гибель флагмана эпохи - Широков Алексей Николаевич (книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
На эту и другие балки, установленные вдоль будущего корпуса, а также на множество стальных ребер, расположенных крест-накрест, был уложен другой набор стальных пластин, формирующих настил второго дна. Они изгибались по форме трюмов и уходили вверх по всей длине судна, заходя за ватерлинию.
Разделенная переборками двойная оболочка «Т6» содержала сорок четыре водонепроницаемых отсека для хранения горючего, котельной, питьевой и балластной воды. Они защищали судно от случайностей вроде той, которая когда-то привела к катастрофе «Титаника».
Над настилом второго дна предполагалось построить одиннадцать палуб, девять из них — внутри корпуса, а две — над ним, в так называемой надстройке. Эти палубы будут разделены на одиннадцать больших водонепроницаемых отсеков, что значительно превосходило требования безопасности того времени.
Владимир Юркевич старался привлечь к работе над проектом своих соотечественников, волей судьбы заброшенных во Францию. Так, систему обеспечения непотопляемости для «Нормандии» разработали русские инженеры И.П. Полуэктов, И.Н. Бохановский и B.C. Вержебский. Водонепроницаемые переборки они снабдили герметически закрывающимися скользящими дверями (всего 61, из них 32 — гидравлические), а в изолированных подводных отсеках предложили поддерживать избыточное давление воздуха, нагнетая его с помощью турбовентиляторов. Благодаря этому давление внутри корпуса всегда было выше, чем давление забортной воды, которая оказывалась не в состоянии проникнуть через пробоину.
При проектировании корпуса, палуб и надстройки «Т6» конструкторы старались сделать их одновременно максимально прочными для долгой и безопасной службы и максимально легкими для обеспечения высокой скорости и экономии топлива.
Уникальная форма «Т6» упростила эту задачу. Корпус в области миделя был намного толще, чем у большинства судов, и это утолщение было более протяженным, чем обычно. Поэтому большая часть веса концентрировалась у миделя, и лишь незначительная часть приходилась на оконечности. «Т6» должен был испытывать меньше нагрузок на корпус, чем другие суда, меньше, чем могли внушить его длина и размеры.
Для набора корпуса выбрали более дорогостоящую, но и более легкую высокопрочную сталь, что позволило сэкономить еще 900 т веса. В итоге на постройку «Т6» унию 6 400 т высокопрочной стали, изготовленной на заводах «Сименс-Мартин-Штальверке» в германском Сааре. Сталь использовалась для обоих слоев двойного дна, для прогулочной и верхних палуб надстройки, а также для главных переборок корпуса. Листы обшивки скрепили, как подсчитали журналисты, 11 млн. заклепок. Уложенные в одну линию (только журналисты могли подумать об этом!), эти заклепки могли бы образовать цепь в 650 км.
Строительство на высоте было делом чрезвычайно шумным. Отрывистый скрежет пневматических клепальных машин и отбойных молотков на тяжелых стальных листах, грохот травельных кранов, фырканье лебедок, лязганье стальных листов, когда их устанавливали на места, крики рабочих и барабанный перестук тысяч подкованных сапог на звенящих металлических палубах, когда рабочие переходили от одного участка работ к другому… Чудовищная какофония звуков.
Пока на «Пеноэ» собирали корпус «Т6», «Шкода Уоркс» в Праге отливала для него стальную раму руля и валы гребных винтов. Детали паровых котлов были изготовлены на «Пресс унд Вальцверк» в Дюссельдорфе. Лопасти турбин были отштампованы в британском Шеффилде. Шлюпбалки, на которые позже закрепят спасательные шлюпки, изготавливались в Глазго, а алюминиевые рамы окон мостика и зимнего сада — в Америке.
К маю двойное дно «Т6» было практически готово. В последующие месяцы, когда палубы одна за другой будут установлены, все они будут рассечены вертикальными каналами дымоходов — огромных трубопроводов, идущих от котлов к трубам, обеспечивающих выход выхлопным газам (или попросту — дыму).
С того самого момента, как появились пароходы, каналы дымоходов стали проклятьем кораблестроителей. Ведь вертикальные дымоходы должны проходить непосредственно через центральную часть судна — самую лучшую его часть, там, где ширина корпуса была наибольшей, там, где волнение моря ощущалось меньше всего, и там, где больше всего хотели быть пассажиры. Это можно сравнить с выхлопной трубой автомобиля, пробившей приборную доску, спинку сиденья на уровне груди и выходящей через боковое стекло.
На маленьких судах дымоходы не вызывали больших проблем, так как их диаметр был не больше, чем у шляпы-цилиндра. Но на судне типа «Т6», которому требовались широкие как дом трубы, вертикальные каналы дымоходов были архитектурной катастрофой. И не только потому, что они занимали львиную долю пространства внутри корпуса, но они также прерывали, делили и уменьшали размеры судовых общих помещений. В результате даже на самых больших лайнерах невозможно было избежать тесноты и хаоса, а конструкторы оказывались бессильными изменить что-либо.
Впервые эта проблема была решена — если она вообще могла быть решена — перед Первой мировой войной на двух немецких лайнерах «Большой тройки» Альберта Баллина, на «Фатерланде» (в дальнейшем «Левиафан») и на «Бисмарке» (в дальнейшем «Мажестик»).
При строительстве этих судов дымоходы разделили на две части по всей их длине и пустили не через центр корпуса, как это делалось обычно, а ближе к бортам. Непосредственно под основанием труб две секции дымоходов вновь объединялись в одну.
Этот творческий подход позволил организовать действительно просторные общие помещения огромных размеров в высвободившихся зонах под разделенными дымоходами. В дальнейшем такая же схема была использована на «Бремене» и «Европе», но она не была скопирована британскими, итальянскими или американскими кораблестроителями.
Разделенные дымоходы и размеры корпуса позволили создать на борту «Нормандии» общие помещения, превзошедшие своими размерами почти все подобные помещения на суше. Глубоко внутри «Нормандии» будет выстроен ресторанный зал первого класса (9 х 93 х 14 м). Его площадь составила 4209 м2, что сделало его самым большим отдельным помещением, когда-либо организованным на судне. И это еще не всё. Над ним, на прогулочной палубе, будут устроены еще более грандиозные по размерам залы: главный салон (33,5 х 26 м) и курительный салоп (17 х 26 м).
Вскоре рабочие завершили строительство двойного дна «Т6» и начали возведение каркаса одиннадцати главных поперечных переборок, которые в носовой части доходили до палубы «В», а в кормовой — до палубы «С». К сентябрю работы на нижних палубах были завершены и переместились на листовую обшивку корпуса. Если смотреть сверху, «Т6» напоминал лежащий на земле небоскреб.
В это время в Бельфорс, этой небольшой части Эльзас-Лотарингии, не отошедшей Германии после Франко-прусской войны, на заводе «Альстом» под руководством «Дженерал Электрик» были изготовлены громадные турбины и электродвигатели. Одним из главных контролеров этой работы был Жан Азар — впоследствии главный механик «Нормандии».
КЖТ продолжала сражаться с «Кьюнард», опираясь на средства информации и общественное мнение, пытаясь одновременно и обмануть соперника, и завоевать внимание общественности. В своем последнем анонсе «Кьюнард» заявила, что № 534 будет иметь длину 310 м и ширину 35 м — небольшое преуменьшение, о факте которого КЖТ не могла знать. КЖТ решила сделать свой ход в игре. Она объявила, что «Т6» будет иметь длину 311 м и ширину — 35,01 м. Это также было преуменьшением планируемых размеров «Нормандии» — на 2,7 м по длине и на 61 см по ширине с целью ввести в заблуждение «Кьюнард» и восхитить всех, когда правда станет явью. И все же это превысило объявленные размеры № 534, создавая у всех впечатление, что именно французы, а не британцы, строят самый большой корабль на свете.
В этот момент денежные затруднения «Кьюнард» заставили директоров компании усомниться в возможности продолжения работы над своим замечательным проектом. А 10 декабря вообще было принято решение о приостановке строительства № 534 во избежание банкротства заказчика. По всему было видно, что новый трансатлантик пошел по пути «Оушеника».
