На южном фронте без перемен - Яковенко Павел Владимирович (читать книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
— Передадут фотографии в особый отдел. Там этих кадров идентифицируют, — сказал Молчанов. — И все. Тогда им придется всю жизнь в лесу сидеть… Если, конечно, их родственников не начнут за них таскать по разным инстанциям… Хотя, это все вроде незаконно… Да плевать на законы!
— Вот, на, почитай! — передал он мне бумагу, исписанную с двух сторон крупным корявым почерком. Написано было по-русски.
Как оказалось, какой-то местный кадр написал объяснительную, почему он имел контакты с местными ментами. Получалось, из его довольно путанных оправданий, что он работал и на наших, и на ваших. Но на наших, естественно, больше.
— Еще один кадр для разработки, — засмеялся я. — Странно, что чехи такие документы не уничтожают. Это же почти приговор! И почему на русском? Они что, по своему разговаривать разучились?
— Может, писать не умеют? — предположил встрявший в разговор Косач. — Бывает такое. А может, командир отряда здесь не чех, а, скажем, араб какой-нибудь. Или даг. Или бандеровец. Хотя это маловероятно, конечно.
— Пусть особисты разбираются, — широко зевнул Молчанов, — это их дело… Ты, лучше, Паша, скажи, где моя трость?
— Ну, отец… — протянул я, — ты даешь! Сначала надо какое-нибудь селение разграбить. А где же я тебе здесь в лесу найду тросточку? Сам, что ли, вырежу?
В общем, я прекратил эту бесполезную дискуссию тем, что отправился набрать воды из источника. Она была хорошая, вкусная, бойцы набирали ее во все, что только было можно. Бог знает, где еще потом встретишь такую замечательную воду?
Я набрал полную фляжку, конечно, но… Но фляжка — это ведь очень, очень мало! Набрать бы канистру!.. Канистры у нас были — даже две, по одной на машину. Однако машины были где-то там, а мы — конкретно здесь. И кроме как на фляжки, рассчитывать было больше не на что.
Возможно, это понимал и рядовой Данилов — один из двух человек в моих расчетах, который тащил на себе плиту. Для начала он выпил одну фляжку воды целиком, а вторую набрал про запас.
— Дурачина! — сказал я ему. — Чем больше ты пьешь — тем больше потом хочется! Зря ты целую фляжку сразу выпил.
— Не могу я не пить, — простонал Данилов. — Я уже так упахался! Не могу напиться! Само в меня льется!
Я усмехнулся, и «утешил» бедолагу:
— Это мы еще по почти ровной дороге идем. Прикинь, что будет, когда в гору полезем.
Я оставил Данилова с расширившимися глазами, и отвисшей челюстью. Да, пусть подумает! Хотя вот интересно: неужели и правда — полезем в горы? Как-то не очень это весело. Я посмотрел на скалы, прикинул, что на них придется забираться… Тут и без плиты хрен залезешь, а уж с плитой…
Мимо меня пронесся Косач. Почти не тормозя, он хлопнул меня по плечу, и прокричал:
— Все, дальше на машинах!
Я расслабился, и снова пошел к Данилову. Ведь приятно приносить людям хорошие новости, не правда ли?
Глава 7
Та прямая дорога, по которой мы до сих пор двигались, заканчивалась — я это видел уже невооруженным глазом. Она упиралась в другую — строго ей перпендикулярную. Справа от перекрестка было что-то похожее на… Я протер глаза — нет, я не сошел с ума — действительно, это самый настоящий памятник! Скорее, правда, стела. Из белого мрамора, стройная, как стрела.
Моя машина уже была на поперечной дороге, мы поворачивали налево, и я мог видеть ту часть колонны, которая следовала за нами, через голову водителя, когда перед «Шилкой» взорвалась черное облако. Мне даже показалось, хотя поклясться в этом, я, конечно же, не могу, что я видел полет гранаты, и видел, как она разорвалась, немного не долетев до цели. Это был выстрел из гранатомета, и это стреляли по нам!
«Ого!» — подумал я. — «Я мог быть на его месте! Всего лишь пару минут назад…».
Чехи не рассчитали расстояние. Они хорошо затаились в зеленке, но не рассчитали расстояние. И верный, точный выстрел оказался произведенным впустую. К счастью для нас, и к горю для них.
Почти не теряя ни секунды, пулеметы «Шилки» развернулись, и она дала очередь. Хрен его знает куда. Куда стрелять-то? Но ответить было нужно. Обязательно нужно. Ведь когда в тебя стреляют, тебя хотят убить, что надо делать? Да что угодно! Но что-то надо делать!
«Шилку» поддержали ЗУ, которые были закреплены на «Шишигах». БМП еще не успели присоединиться к огню, как впереди меня раздался выстрел из танка. И вдруг все стихло. Никто больше никуда не стрелял — ни с той стороны, ни с этой. Батальон продолжал выполнять поставленную задачу, которая в данный момент заключалась в том, чтобы занять позиции вдоль дороги, насколько хватит сил, и ждать дальнейших распоряжений.
Машины нашей батареи скатились вниз, и оказалось, что мы будет стоять как раз недалеко от памятника. Найданов наметил позиции для минометов, и пока расчеты занимались оборудованием огневой позиции, я пошел на левый фланг, туда, где стрелял танк, так как там явно собиралась толпа, и там явно было что-то очень интересное.
Когда я туда подошел, лейтенант Костя, (тот самый зенитчик, который стоял рядом с нашей артбатареей в памятном бою за Первомайский), изображал произошедшее здесь событие в лицах, и очень смеялся, заражая своим задорным хохотом всех окружающих.
— Прикинь, танкист едет, вдруг перед ним вырастает фигура с гранатометом, танкист с перепугу стреляет… И чеха нет! Куда делся? Нет его. Только рация — маленькая такая валяется. Вот она!
Костя показал всем маленькую черную элегантную коробочку. «Неужели это такая рация?» — подумал я. — «Даже по сравнению с нашим «Арбалетом», который постоянно ломается, это просто чудесная маленькая вещь… Да уж — нехило чехи экипированы! Не то что мы…».
— Я бегу сюда, — продолжил Костя. — Поднимаю эту хрень, а там кричат: «Русик! Русик! Ты где? Выходи на связь… Русик! Русик!». Ну, я и сказал им, где их Русик, и куда им следует идти!…
— А они что!
— Матерятся по-русски. Обещали яйца отрезать! Ха-ха! Ну, пусть доберутся, если смогут!
— Так погоди, А куда сам Русик-то делся?
Костя снова засмеялся, и показал рукой направление:
— Его аж туда отнесло.
Я пошел посмотреть вместе со всеми. Немного впереди по правую сторону от дороги находился огромный котлован, густо поросший лесом и кустарником. Почти на самом дне этого котлована лежало тело в камуфляже.
— Это Русик! — сказал Костя.
— А почему за ним никто не лезет? — спросил кто-то из столпившихся у края котлована.
— Да кому он нужен! — с чувством ответил Костик, и даже сплюнул.
Но он был не прав — Русик после смерти оказался не менее востребованным, чем был, вполне возможно, при жизни. Лейтенант — зенитчик недооценил потребности нашей доблестной пехоты.
Во-первых, (конечно же!), они сняли с мертвого чеха всю амуницию. Я сам это видел: когда снова подошел к краю котлована, то внизу деловито копошились два бойца, сдирая с мертвеца штаны. Когда я увидел труп в следующий раз, то он уже был почти голый. На нем оставались только трусы. Майку сняли тоже. Как выяснилось, она была камуфляжной, а такими вещами не разбрасываются.
Во-вторых, (но это я уже, к счастью, не видел, а только слышал от Найданова), чеха пытались съесть. Меня это глубоко и неприятно поразило, но правда это или нет — сказать не берусь. Вроде бы два отмороженных бойца решили отрезать от мертвеца кусок, и пожарить. Идиоты! Каннибализма им захотелось. Вообще-то, неплохо было бы им иногда посещать уроки в школе. Тело уже не первый день лежало в этой яме, и есть его, (отбрасывая всю мораль и лирику), было просто нельзя — чтобы не отравиться. М-да… У нас в армию набирают всех кого только можно. Вот и попадаются такие… Уникумы. То череп на БМП хотят присобачить, то людоедством заняться… Ну, тем не менее, они пошли. Однако, вроде бы, кто-то из офицеров об этом услышал, (или ему сказали), он догнал эту парочку, набил морду, и на этом все закончилось.
Впрочем, не факт, что они действительно хотели сделать то, о чем говорили: может быть, они так прикалывались.
