Ты в моей власти - Гаскойн Джил (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
– Ты не хочешь подойти, чтобы я мог тебя поцеловать?
И она подошла. Без промедления. Он посадил ее на колени и стал целовать, одной рукой крепко придерживая ее затылок, а другой – сжимая стакан с виски.
– Сядь рядом, – попросил он, и, когда она это сделала, он крепко прижал к груди ее голову. Так они долго сидели, не произнося ни слова. Огонь в камине бросал на их лица слабые отблески. Она чувствовала, как бьется его сердце и ее собственное.
Через некоторое время Розмари произнесла:
– Мне надо выпрямиться – шея затекла.
Он отпустил ее.
– Ты, наверное, голоден? – спросила она, как спрашивают ребенка, вернувшегося домой из школы.
– А что у тебя есть? – В глазах Бена появилась улыбка.
– В воскресенье я ничего не готовила. Возила маму обедать. Могу сделать сандвич.
– Отлично.
Пока она на кухне нарезала хлеб, мазала его маслом и закладывала сыр и ветчину, как он любил, в гостиной заработал телевизор. Она боялась спросить его, где он был. Боялась упомянуть о Джил, но в конце концов, когда он принялся за еду, она сказала:
– Я случайно встретилась с Джил.
– Я знаю.
– Ты с ней виделся? – Ее охватило знакомое чувство ревности, но она весело улыбнулась Бену, сидевшему в противоположном углу гостиной. Желание прикоснуться к нему было настолько сильным, что она нарочно не подходила близко.
Он кивнул.
– Она рассказывала тебе?
Он рассмеялся.
– О том, что предлагала передавать меня друг другу как посылку?
– Да, это звучало примерно так.
– Я ей сказал, что тебе это вряд ли придется по вкусу. – Он встал. – Не возражаешь, если я все-таки сниму куртку?
Он разделся и бросил куртку на спинку дивана. Розмари хотела было убрать ее в прихожую, но она знала, как его всегда раздражала ее прирожденная любовь к порядку, и остановила себя.
– Да, вряд ли, – проговорила она, когда он снова сел за еду. – Я имею в виду, что мне это не может прийтись по вкусу. И я рада, что ты это понимаешь.
– Вот видишь, Рози, я не такой бесчувственный негодяй, каким ты меня выставляешь. – Он отнес тарелку на кухню и, вернувшись, возвышался над ней, казавшейся маленькой и испуганной в кресле рядом с телефоном. – Ты скучала по мне? – улыбнулся он.
– Иногда.
– Значит, ты меня не ненавидишь?
– Нет, – быстро ответила она, но в ее голосе звучало некоторое сомнение. Потом она добавила: – Хотя, кажется, следовало бы.
Он снова сходил на кухню и тут же вернулся с бутылкой виски, долил себе в стакан. Она продолжала сидеть неподвижно, едва дыша, стараясь не показать, как хочет его, как возбуждает ее его взгляд, в котором ясно читалось, что он видит ее насквозь, знает, какой властью над ней обладает. Он присел на корточки, взял из ее руки бокал с вином и выдохнул ей в волосы:
– Покажи… Покажи, что ты меня не ненавидишь. Я хочу тебя, Рози. Я всегда тебя хочу. – И он бросил ее на пол, сорвал одежду, включил настольную лампу, так что свет упал на ее обнаженное тело.
Тяжело дыша, чувствуя, как его возбуждает ее покорность, вспомнив, что было между ними в прошлый раз, она сделала попытку сжаться, откатиться в сторону. Но он был настойчив и нежен.
– Прямо здесь, Рози… Верь мне… Ты так красива, так хочешь меня… Правда, ты скучала по мне?
И, не дожидаясь ответа, он вошел в нее, и наконец раздался ее вскрик. Тогда он стянул покрывало с дивана на пол, они упали на него, и она снова отдалась ему, уже ни о чем не думая и не вспоминая.
Они не услышали, как открылась входная дверь, не услышали голоса Джоанны и как открылась дверь гостиной. Бен внезапно сел, оставив ее открытой пораженному взгляду девушки.
– О, Розмари! Простите, простите! – Дверь снова закрылась, Джоанна в ужасе убежала в кухню.
– О Боже! – Розмари села, пытаясь кое-как натянуть брюки.
– Надо же, а все вроде было лучше некуда, – захохотал Бен.
Он надел только джинсы, застегнул ремень и теперь снова сидел на диване, держа в руке стакан с виски. Угар страсти прошел, наступило тяжелое похмелье. Она не могла поднять глаз от стыда, а ее неудовлетворенное тело все еще сотрясала дрожь желания.
Она сидела одетая, закрыв лицо руками. Бена все происшедшее, казалось, только позабавило.
– Послушай, Рози, это твой дом, и ты можешь здесь трахаться с кем угодно и где угодно. А этой мужеподобной подружке твоей дочери следовало бы научиться не входить без стука.
Она взглянула на него.
– Ты не можешь представить себе, что я ощущаю, правда, Бен?
Он с тяжелым вздохом уставился в потолок.
– Неужели ты опять собираешься завести этот идиотский разговор?
– Эта мужеподобная подружка моей дочери, как ты выражаешься, живет здесь с моего согласия. Мне доставляет удовольствие ее общество. А от твоего – не так уж много, – резко ответила она, оскорбленная его пренебрежительным тоном.
– Может быть, ты можешь получить от нее еще больше удовольствия, – спокойно сказал Бен. – И тогда перестанешь ко мне цепляться. – Она ответила холодным взглядом. – Но есть все-таки одна вещь, которой ей недостает, не правда ли? – Он улыбнулся и продолжал: – Рози, я тебя знаю, – без члена тебе не обойтись. – Он был так уверен в себе, говорил таким мягким тоном, что у Розмари мелькнула мысль: «Он думает, что сможет заставить меня снова его захотеть».
Она наконец заговорила, тщательно взвешивая слова, чувствуя, как в душе у нее снова разливаются тоска и отвращение к себе, что ему с такой легкостью удавалось в ней вызывать.
– Бен Моррисон, мне никогда, никогда в жизни не приходилось иметь дело с такими мужчинами.
– Это удивительно. Ведь таких, как я, довольно много. И если я тебе надоел, найдутся еще. Мы оказываем услуги, а вы за них платите.
– Да, я плачу.
– Я знаю. – Он пожал плечами. – Это нормально.
Ее передернуло от отвращения, и она одним глотком допила вино. Ей хотелось, чтобы он поскорее ушел, хотелось извиниться перед Джоанной, оказаться в безопасном обществе женщин.
– Кажется, я действительно тебя ненавижу, – произнесла она наконец.
– Ты меня ненавидела с самого начала, с того самого момента, когда решила в меня влюбиться. Тебе надо, чтобы кто-то причинял тебе боль – от этого ты чувствуешь себя моложе.
– Больше всего в жизни я хотела бы никогда с тобой не встречаться, – прошептала она, обращаясь скорее к себе самой, чем к нему.
Он встал и надел куртку. Она не сделала ни малейшей попытки его остановить, чувствовала, что не в силах терепеть новые унижения.
Он взял сумку.
– Ты меня скоро забудешь. Я с самого начала говорил, что здесь, – он похлопал себя по груди, – у меня ничего нет. – Взгляд его стал холоден. – Не беспокойся, Розмари, наступит время, когда ты мне отомстишь, и это будет самый приятный момент в твоей жизни. Даже лучше, чем ходить в несчастненьких, что ты с таким упоением делаешь.
Розмари не удержалась от вопроса:
– Зачем все-таки я тебе понадобилась?
– Просто ты оказалась здесь, – ответил он. – И была готова к тому, чтобы тебя взяли, и это было здорово. Сначала ты ничего от меня не требовала. На тебе было написано: «Вот я, у меня никого нет, приходи и бери меня». Так я и сделал. Мне никогда и в голову не приходило предлагать тебе что-либо, кроме само собой разумеющегося. Ты же просто мечтала о постели. Разве нет?
Он приблизил к ней лицо, и она почувствовала запах виски и знакомого одеколона.
– А я и не знала, что у тебя есть что предложить, кроме «само собой разумеющегося», – ответила она, надеясь уязвить его побольнее.
Но он только рассмеялся.
– Ничего. Мне предложить нечего. – Он стоял к ней совсем близко. Это был, пожалуй, самый длинный серьезный разговор за все время их знакомства. – Я и не собираюсь ничего предлагать, – еще раз бросил он ей в лицо.
– Зато брать ты умеешь. – Это был не вопрос, а утверждение.
Лицо Бена вдруг приобрело такое выражение, словно ему смертельно наскучили этот разговор, эта игра. Он выпрямился, повесил сумку на плечо, слегка пригладил рукой волосы, и стало слышно легкое бурчание в желудке, переваривавшем сандвич, который она совсем недавно с такой любовью ему приготовила.
