Лазурный берег, или Поющие в терновнике 3 - Сторидж Пола (читать книги без .TXT) 📗
Пытливо взглянув на дядю, Кристофер спросил:
– Ты не отказываешься от своих слов? Тот немного обиженным голосом ответил:
– Знаешь, я ведь никогда не отказываюсь от своих слов, Крис… Если хочешь, я могу повторить их еще раз… Да, всегда, в любой момент ты можешь обратиться ко мне, и я помогу тебе всем, чем только смогу…
– Стало быть, и теперь?
Джон наклонил голову.
– И теперь – тоже…
Неожиданно Крис замолчал.
Аббат, отодвинув чашку с недопитым кофе, спросил встревоженно:
– Тебе требуется моя помощь?
Крис кивнул.
– Боюсь, что да…
– Но почему – «боюсь», – растерянно пробормотал аббат, – помочь тебе, это ведь мне не в тягость. Я с радостью сделаю все, о чем ты попросишь.
– Боюсь, что помощь потребуется куда более серьезная, чем ты даже можешь себе представить.
Нахмурившись, Джон спросил:
– Что-то случилось?
Племянник кивнул.
– Да, случилось.
– Что-нибудь серьезное?
Тяжело вздохнув, Кристофер ответил негромко, но очень выразительно:
– Боюсь, что очень.
– Так что же произошло?
Лицо Криса помрачнело.
– Не сегодня-завтра меня арестуют. Признание это прозвучало столь неожиданно, что Джон отпрянул; конечно же, он прекрасно понимал, что человек, так или иначе связавший свою жизнь с ИРА, может быть арестован в любую минуту, однако и не предполагал, что с его племянником это может случиться так скоро.
– Арестуют?
– Ну да…
– За что?
– У полиции нет никаких веских доказательств моей причастности к ИРА… Если не считать кое-каких бумаг, подлинность которых всегда можно будет оспорить, – ответил Крис.
Глаза Джона расширились от удивления, смешанного со страхом.
– И что ты теперь намерен делать, Крис? Бежать?
Крис вздохнул.
– Это не получится.
– Почему же?
Он махнул рукой.
– Очень долго рассказывать… Да и бежать теперь мне просто не выгодно.
– Но я помогу тебе.
– Дело в том, – принялся объяснять Крис, – что я уже был арестован по подозрению в причастности к взрыву «Боинга» в аэропорту Хитроу…
Джон удивленно поднял брови.
– Вот как?
– Да.
– А я и не знал об этом… Ты что… – голос его дрогнул, – ты что, действительно имел к этому отношение?
Крис поморщился.
– Да нет же…
– Кто же его взорвал?
– Ультралевая группировка, которая несколько лет назад откололась от ИРА. Наши методы показались им слишком мягкими и либеральными. Мы расценили это как настоящую провокацию – сразу же после взрыва самолета начались повальные аресты… Кроме того, эта акция очень сильно уронила наш авторитет – в том числе и среди ирландского населения. За нами установилась стойкая репутация законченных негодяев, кровавых убийц, головорезов… Ведь ни полиция, ни тем более газеты и телевидение, как правило, не вдаются в подобные тонкости – если и произошел террористический акт, ответственность за который взяли на себя ирландцы, то без участия ИРА, значит, тут не обошлось… – Кристофер вздохнул, – конечно же, мы осудили ультра и заявили, что не имеем к этому взрыву никакого отношения. Нам казалось, что такой способ борьбы – слишком жестокий.
– И что же?
Вновь тяжело, еще тяжелее прежнего вздохнув, Крис продолжил:
– Тогда все обошлось – нашелся один человек, честный патриот, который взял вину на себя.
– А теперь?
– Тогда, когда меня задержали по подозрения в причастности к этому террористическому акту, у полиции не было никаких доказательств… Они арестовали меня скорее для профилактики. Как, впрочем, и многих других – кстати, среди арестованных есть и ни в чем не повинные люди – их, видимо, взяли только потому, что они носили ирландские фамилии, или же были шапочно знакомы с кем-нибудь из ИРА, даже не подозревая, чем их знакомые занимаются…
– И что же теперь?
– А теперь английская полиция или спецслужбы – уж и не знаю, кто теперь мной занимается, – обнаружили документы, из которых становится ясно, что я вхожу в руководящее ядро Ирландской Республиканской Армии… Этого более чем достаточно, чтобы упрятать меня за решетку на много лет…
– Может быть, стоит бежать? – пересохшими от волнения губами предложил аббат. – Да, Крис, беги куда-нибудь… Ну, например, на континент. Я помогу тебе.
Крис покачал головой.
– Боюсь, что теперь поздно об этом думать.
– То есть?
– За мной установлена слежка. Ни сегодня завтра я буду арестован – бежать нет никакого смысла.
Откинувшись на спинку стула, аббат спросил:
– Ты что же, Крис – так и будешь сидеть, сложа руки?
Крис, тонко улыбнувшись, ничего не ответил. Аббата эта улыбка смутила, и потому он спросил – но уже с большим напором:
– Так что же ты собираешься делать? Ждать, пока тебя арестуют?
– Вот именно.
– Но ведь это в высшей степени глупо, – запальчиво воскликнул старший О'Коннер, – надо попытаться сделать что-нибудь…
– Попытаться сделать что-нибудь можно и после того, как меня арестуют, – произнес Кристофер, – я думаю, что нет никакой разницы…
– Ты что, хочешь быть арестованным?
Кристофер мягко улыбнулся.
– Конечно же нет, но теперь будет лучше, если это произойдет.
– То есть…
– У меня есть план. Но для этого мне понадобится твоя помощь, дядя…
– План?
– Ну да.
Придвинувшись поближе, племянник наклонился к дяде и прошептал несколько фраз.
Аббат вздрогнул – было заметно, что слова племянника очень испугали его.
– Думаешь, есть смысл этим заниматься?
– Считаю, что да. Мы в Белфасте уже все продумали, и сошлись во мнении, что другого пути нет. Правительство теперь на последнем издыхании, еще несколько крупных скандалов, связанных с ИРА, и оно будет вынуждено подать в отставку. Не думаю, что министров так радует подобная перспектива, – невесело усмехнулся Крис.
– Но если вы осудили взрыв самолета в Хитроу, – произнес аббат, с сомнением покачав головой, – если вы считаете, что тот террористический акт не принес вам ничего, кроме скверной славы…
Прищурившись, Кристофер произнес:
– Да, тогда мы действительно так считали. А теперь я начинаю понимать, что они, эти ультралевые, отколовшиеся от нас, в какой-то мере правы…
– То есть?
Кристофер поднялся со своего места и, подойдя к окну, посмотрел на улицу.
На другой стороне стоял небольшой красный автомобиль, полуспортивный «вольво», и, как мог разглядеть племянник аббата, в кабине сидели двое и о чем-то оживленно переговаривались.
Этот автомобиль Кристофер заприметил еще часа три назад, когда вышел на перроне вокзала из поезда и направился к стоянке такси.
Вне сомнения, это была слежка.
Аббат, привстав со своего места, подошел к окну, чтобы рассмотреть, что же привлекло внимание его племянника, однако тот коротким жестом остановил его.
– Не поднимайся.
– Что же там? Крис зашторил окно.
– За мной следят, – он кивнул за окно, криво ухмыльнувшись, – но ты, дядя, не бойся… Ты ведь аббат, и, хотя и ирландец, но вне всяких подозрений… Репутация твоя чиста – потому я и обращаюсь к тебе.
Джон выжидательно молчал. Крис, сварив себе еще кофе, налил его в чашку и, обернувшись к дяде, продолжил:
– Да, наверное, в методах борьбы ультра есть свое рациональное зерно… То, чем они занимаются, то, чем занимаемся мы, и то, чем занимаются англичане – это война. Война всех против всех. А на войне не может быть сантиментов, нет места желанию сохранить хорошую репутацию… Ведь англичане никогда не заботились об этом – почему же тогда должны заботиться мы?
Джон, выпрямившись в кресле, внимательно посмотрел на Криса и спросил:
– Но ведь это унесет несколько десятков человеческих жизней?
Кристофер отрицательно покачал головой и жестко произнес:
– Нет.
– Однако…
– Мы все рассчитали. Если все закончится благополучно, то жертв не будет. А акция эта будет иметь, скорее, устрашающее значение – в случае удачного ее проведения англичанам придется выпустить не только меня, но и многих других задержанных… И в дальнейшем, прежде чем пойти на что-либо подобное, они триста раз подумают: стоит ли начинать. – Крис, допив кофе, отодвинул чашку в центр стола и, подняв цепкий, пристальный взгляд своих глубоко посаженных глаз на дядю, поинтересовался: – ну, так ты согласен?
