Златокудрая Эльза. Грабители золота. Две женщины - Бело Адольф (полные книги txt) 📗
– Доброе, маленькое сердечко! – пробормотал доктор себе под нос. – Она сделает так, как сказала.
В самом деле, получив предписание врача, девушка пошла к своей старшей подруге, почти заменившей ей мать. У мадам Жозеф были лекарственные средства, к которым не всегда относятся с презрением и которые она достала у одной доброй женщины. Луиза и мадам Жозеф принялись ухаживать за больным. Для некоторых натур одиночество, заброшенность еще более опасны, чем сама болезнь. Жоанн почувствовал себя счастливым, видя этих двух женщин, интересующихся им, и облегчение наступило для его тела и души. Когда Луиза приходила к нему вечером, когда она спрашивала своим нежным голоском: «Мне можно войти, господин Жоанн?» – молодой человек испытывал тихую радость, которая действовала лучше всех предписаний врача.
Жоанн стал поправляться и однажды днем сказал мадам Жозеф:
– Не знаю, как вам выразить свою признательность – ведь я обязан вам жизнью.
– Вы ничем мне не обязаны, – ответила достойная женщина, – это Луиза о вас заботилась, как родная сестра. Бедная девушка! Она отказывала себе во всем из–за вас. Когда вы сможете работать, верните ей деньги, которые она истратила, ухаживая за вами, так как она небогата, и ее мать сильно нуждается.
– О! – воскликнул Жоанн, одновременно сконфуженный и радостный, – я ничего не знал. Она не говорила со мной об этом, я не принял бы ее жертв.
– Не думайте, что она вам это скажет, но я, я–то ведь могу признаться? Эта девушка великодушна, как знатная дама. Видите ли, мой мальчик, настоящая ценность заключается в сердце человека, а сердце Луизы драгоценнее всех сокровищ мира.
Уходя, мадам Жозеф добавила еще несколько слов, которые Жоанн не расслышал. Он стал ходить из угла в угол по палатке, погруженный в свои мысли. Затем, остановившись, он произнес вслух:
– Я уже достаточно окреп. Завтра, да, завтра я начну рыть землю и попрошу Бога помочь мне. Дорогая Луиза!
8
Долг благодарности. Разлучившиеся влюбленные
Ужас воцарился на приисках после убийства Альберта.
Посоветовавшись, Макс и его сообщник решили, что надо взяться за лопаты, чтобы под видимостью порядочных людей они могли заниматься своим страшным ремеслом.
– Таким образом, мы не будем подозрительными лицами для старателей, – рассуждал Резака. – Мы станем притворяться, что работаем днем, тогда как настоящая работа начинается у нас ночью.
Их замысел имел полнейший успех. Они узнавали, кому из старателей посчастливилось, и действовали только наверняка.
Золотоискатели взволновались. Каждый со страхом говорил о банде злодеев, дерзость которых равнялась их жестокости. Были приняты меры предосторожности. На караульных возлагались большие надежды, но у преступников нашлись подражатели, и зло размножалось. Как это часто бывает, меры по охране порядка поручалось предпринимать людям, которые сами были заинтересованы в том, чтобы сделать их ничтожными.
А Макс был ненасытен. Чтобы взять унцию золота, он мог рыться в вещах мертвеца. Как–то ночью он пробрался в палатку к одному золотоискателю, но этот человек не спал, как предполагал Макс. Он не только не отдал грабителю свое золото, но еще стал защищаться: Макс бросился на него, как пантера, обхватил поперек туловища и хотел повалить. Однако старатель держался молодцом, силы и храбрость были равны. Ни тот, ни другой не были вооружены, разряженные пистолеты валялись в темноте. Макс раздирал своего противника ногтями и зубами, несчастный отвечал ему тем же. И в этой ожесточенной борьбе не было слышно ни одной жалобы. Странное сражение неизвестно чем кончилось бы, если бы не появился Резака.
– Избавь меня от этого бешеного, – крикнул Макс, – но поостерегись меня задеть. Он меня душит, и мы с ним так тесно сплелись, что кажемся одним целым.
Резака вынул огниво из кармана, и свет блеснул на лезвии его ножа.
Несчастный понял, что погиб и сдавил Макса из последних сил. Когда он почувствовал, что нож вонзается в его тело, он не издал ни звука, зато застонал Макс.
– Тише! – прошептал Резака, нагибаясь.
– Посмотри, – ответил Макс с диким взглядом, – отодвинь его голову от моего плеча, он меня грызет.
– Больше он не станет этого делать, – отозвался вполголоса Резака, пытаясь разжать челюсти несчастного, сведенные предсмертной судорогой.
Макс сделал усилие, вырвал свое кровоточащее плечо и стал ощупывать его. Боль, которую он почувствовал, разъярила его, в бешенстве он ударил труп ногой, затем, встав на колени, погрузил в его сердце кинжал по самую рукоять. Похожий на вампира, он смотрел со злобной радостью на глубокую рану. Мертвец уже не чувствовал ничего.
Резака взял золотой песок несчастного, который находился в двух кожаных мешочках.
– Пойдем же! – позвал он, тронув Макса за плечо. – Что ты все пялишься на него, будто хочешь написать его портрет?
– Идем, – откликнулся Макс. – Я хотел бы, чтобы он оставался еще живым, чтобы самому прикончить его.
– А все произошло по твоей вине, – обвинил его Резака, – ты хочешь думать только своей головой. У тебя слишком много горячности, всегда надо выжидать удобный момент, в делах требуется терпение. Ты сильно страдаешь?
– Разве ты не видишь, как он меня искусал.
– Это пустяки. Я сделаю компрессы, которые тебя быстро вылечат, – отозвался Резака. И отдал Максу золотой песок.
Взвесив маленькие мешочки на руке, Макс сказал:
– Ради этого не стоило бы рисковать жизнью. Если ты положишься на меня, мы провернем крупное дельце.
Я совсем не против, но от послезавтрашнего дела тоже не откажусь. Две тысячи фунтов – это стоит труда.
Речь шла о том, чтобы подкараулить послезавтра на дороге человека с большой суммой денег.
Макс был болен. Резака один занялся делом, развязку которого наши читатели уже знают, ибо человек, на которого он напал, был ни кем иным, как владельцем Кеттли. Нам известно, каким образом кобыла спасла своему хозяину жизнь и деньги, которые он вез с собой. Первое дело, которое Резака предпринял один впервые с тех пор как он действовал в паре с Максом, у него сорвалось.
Униженный своей неудачей, забыв всяческую осторожность, Резака бросился бежать по лесу. Но мы помним, что до того, как свалиться, Кеттли неслась так, словно обрела крылья. Ее хозяин был уже далеко, когда бандит наткнулся на Кеттли, лежавшую в овраге.
– Черт возьми! – выругался он. – Поскольку всадника я упустил, то хоть лошадь останется у меня.
Он осмотрел раны Кеттли и, убедившись, что они неопасные, тщательно промыл их. Затем, скорее волоча ее, чем она шла сама, он укрыл ее в глухой чаще леса и там оставил, напоив и нарвав ей травы. Было очевидно, что с ней ничего не случится до его возвращения.
Он со стыдом рассказал Максу о провале операции. Макс с жалостью пожал плечами.
– Ни к чему неспособный человек, – возмутился он, – какая великолепная идея вдруг к вам пришла – лечить этого коня! И зачем? Чтобы лучше нас скомпрометировать, без сомнения.
– Мы оставим его там, где он есть, – отвечал робко Резака, который чувствовал себя в зависимости от своего напарника.
Пока «достойные» сообщники организовывали вместе новые злодеяния, Жоанн мало–помалу поправлялся.
Он работал с утра до вечера, напевая. Когда Луиза разносила белье, она всегда старалась пойти в ту сторону, где работал Жоанн. Она окликала его, и он поднимался наверх и беседовал с нею несколько минут, это делало его счастливым на весь день. В тот день, который последовал за ночью, когда Макс был сильно искусан своей жертвой, Луиза пришла со своей напарницей и большой корзиной, полной белья. Она позвала своего друга, но ее голос был грустным. Он поднялся и в глазах ее увидел искреннее горе.
– Я вас покидаю, господин Жоанн, – вздохнула она, – моя хозяйка заработала много денег и снова возвращается в город.
Жоанн побледнел. Ему в голову не приходила мысль, что молодая девушка может уехать. После короткого размышления он сказал женщине, сопровождавшей Луизу:
