Тайна «Прекрасной Марии» - Эштон Лора (электронная книга .txt) 📗
Адель была пурпурной от смущения.
— Никто тебя не увидит, кроме меня, моя милая. Он накрыл ее грудь рукой и начал слегка надавливать на нее.
— Мальчик-возница, — пробормотала напуганная Адель, — он же вернется.
— Не вернется, если знает, чего хочет.
Он поиграл соском, отнюдь не нежно, и затем вытащил вторую грудь. Ее гнев, казалось, только забавлял его. Он наклонился и взял сосок второй груди зубами. По сравнению с огромными грудями Тасси, ее грудь казалась маленькой. Он не очень любил маленькую грудь, но его возбуждало ее сопротивление тому, что он делает. Он подумал: «Что она здесь делает?» Возможно, она согласилась, чтобы насолить его отцу.
Адель сжала губы, когда почувствовала его руки у себя под юбкой. Его пальцы тыкались в ее промежность, причиняя боль, пока она случайно не раздвинула ноги, стараясь избавиться от них.
— Так-то лучше, — невнятно произнес Люсьен, все еще не отрывая рта от соска. Он гладил ее бедра и одновременно все сильнее сжимал в зубах сосок, пока она не вскрикнула. Люсьен засмеялся и откинулся назад.
— Встань и повернись кругом, — буквально скомандовал он.
Она повернулась, глядя на него взором, полным неприязни, что не ускользнуло от Люсьена. Он расстегнул застежки и развязал завязки на ее юбке. Адель с ужасом почувствовала, как юбки с шумом упали на пол. Она понимала, что теперь уже бесполезно противиться. Его властная рука опустилась с попки и оказалась между ног, притягивая ее к себе. Она чувствовала, что он сильно возбужден. Другой рукой он нагнул ее и стянул остатки того, что еще находилось на ней.
Адель посмотрела на него через плечо. Его глаза были полузакрыты. Он улыбался. Она осознавала, что он был еще одет, в то время как на ней были лишь чулочки да тонкая перевязь чуть ниже груди. Люсьен сел на сиденье напротив и притянул ее к себе, таким образом, что ее голова оказалась у него между колен.
— Что ты делаешь? — Адель попыталась брыкаться, но он прочно держал ее рукой.
Он оказался неожиданно сильным. Свободной рукой он начал медленно стягивать с нее черные шелковистые чулочки.
— Пытаюсь тебя раздеть, — ответил он на ее вопрос, — но если ты думаешь, что чулки придают тебе хоть немного скромности, я могу оставить их на месте.
Его рука тут же прошлась по ее ногам и оказалась в промежности. Адель извивалась у него на коленях, пытаясь вырваться. Но его тяжелая рука сильно надавила ей на попку, после чего продолжила свое первоначальное занятие.
— Не делай так больше, — сказал он.
— Отпусти меня.
— Нет. Мне это нравится. Перестань смущаться и тебе это тоже понравится.
— Вот уж не думала, — гневно бросила Адель, — что это способ, коим джентльмены занимаются любовью.
— Что ж, я не часто занимался любовью, — съехидничал Люсьен, — так что у меня не было большой практики.
— Ты предпочитаешь потаскух типа той Мишле. — Голос Адели приглушался коленями Люсьена и обивкой экипажа.
— Скажем так, я не люблю стандарт. Мне не интересно делать вещи обычным путем.
Он определенно хотел, чтобы она сопротивлялась и дальше. Если она рассчитывала, что получит нечто вроде плюгавенького секса, который дал ей его отец, то она глубоко заблуждалась. Ее ждал сюрприз. Он сильно сжал ее бедра, наслаждаясь тем, как она заерзала у него на коленях. Его сильные пальцы оказались между двумя половинками ее белой попочки и заскользили вниз, пока не попали во влажное, теплое откровение ее тела, которое, собственно, и искали. Она вскрикнула в гневе, но он ввел ей сначала один, а затем и второй палец и, держа ее другой рукой, начал производить незамысловатые ритмичные движения.
— Говорил же я тебе, что, если ты забудешь, что лежишь голой у меня на коленях, тебе это может начать нравиться.
«Когда мы будем женаты, — промелькнула мысль в голове у Адели, — я никогда близко не подпущу тебя к моей спальне».
Он провернул пальцы внутри нее, пытаясь проникнуть еще глубже, и внезапно ее охватило иное чувство. Она застонала, не испытывая больше ни малейшего желания бороться.
Внезапно он вынул из нее свои пальцы. Адель издала крик, полный разочарования, и увидела, что Люсьен смеется над ней. Лишенная удовольствия, она гневно посмотрела на него, в то время, как он снял ее с колен и опустил на пол так, что она обнаружила себя стоящей на коленях. Он уверенно начал расстегивать свои брюки.
— Теперь я хочу поучить тебя кое-чему еще.
Одной рукой он взял ее за подбородок, другой достал свой инструмент: упругий и пугающе большой. В следующее мгновение он подтянул к нему ее голову.
Глаза Адели с ужасом раскрылись. Он ухватил ее двумя руками сзади за шею, так что она и не могла двинуть головой, и начал тереться о ее губы. Его собственные губы были слегка приоткрыты.
— Ну, открой ротик.
— Нет, — ответила Адель сквозь зубы.
— Ты мне, я тебе. Если ты хочешь получить от меня что-нибудь еще, делай, что я тебе говорю.
Адель закрыла глаза. «Когда мы будем женаты, — подумала она, — я прослежу, чтобы у него была любовница, но один раз я могу и потерпеть». Она открыла рот.
Пока Адель пыталась перебороть отвращение, Люсьен начал ритмично двигаться взад-вперед, но когда его дыхание участилось, она в испуге отдернула голову. «Нет! Он не должен! Он должен сделать несколько иную вещь, собственно, то, за чем она пришла сюда, он должен войти в нее».
Люсьен развеял ее страхи. Он не хотел, чтобы с ней случилась истерика.
— Ложись на сиденье, — сказал он.
Адель повиновалась, тем не менее испуганно посматривая на него. Но он только стянул с себя рубаху и штаны, и начал поигрывать ее грудями.
— Это сиденье слишком узкое, — сказал он после минутного молчания, — ложись на пол.
Адель очень болезненно восприняла эти команды, задевающие ее достоинство и уже совсем не подходящие для любви, но покорно улеглась на пол. Она не протестовала, когда он грубо раздвинул ее ноги. Пальцами он начал массировать ей клитор, что доставило ей удовольствие, и она расслабилась. Одновременно она была на верху блаженства, несмотря на собственное нежелание, и боялась представить, что он может еще выкинуть.
Люсьен знал это. Он дотянулся до корзинки, которую они привезли с собой, и вытащил оттуда нож с большой полукруглой рукояткой с набалдашником. Она с испугом посмотрела на него, но он перевернул нож и начал водить им ей по груди, животу и промежности.
— Ты ведь не много знаешь? — спросил он, — пора бы тебе чему-нибудь научиться.
Он убрал нож и склонился над ней. Он взялся за щиколотки ее ножек, обтянутых в черные чулочки, и раскинул их на противоположные сиденья. Он больно схватил ее за груди и объявил:
— Теперь пора, — в то время как она пыталась вздохнуть, все еще затянутая в корсет, который он спустил лишь настолько, чтобы освободить ее грудь.
Он вошел в нее. Она застонала. Вопреки унижениям теперь она желала лишь одного, чтобы он утолил разыгравшийся в ней аппетит. Возрастающие ощущения участили ее дыхание. Люсьен буквально вонзался в нее. Она цеплялась руками ему за спину. Его глаза остановились на ней. Она уставилась в них, ненавидя его за то последнее унижение, которое заставило ее захотеть его, даже теперь, когда наслаждение переполняло ее.
Эти глаза не отпускали ее, даже когда он кончил. В них был какой-то демонический блеск, когда он сильнее прижал ее к полу и в оргазме рухнул на нее.
Но уже минутой позже он поднялся с нее и надел штаны. Адель села и посмотрела на его спину, на которой уже снова была рубашка. Она попыталась найти в своем теле какие-либо ощущения, помимо смеси унижения и удовольствия, которые он породил. «В любом случае теперь у меня должен быть ребенок, — подумала она, — даже если придется делать это с Люсьеном до тех пор, пока Поля не будет. У Люсьена не будет по этому поводу угрызений совести, но зато будут у Поля. И совесть Поля приведет Люсьена к алтарю». Без помощи Люсьена Адель принялась одеваться, пока он уселся на место возницы и закурил сигару. У нее все болело и она начала побаиваться Люсьена. «Когда мы будем женаты, на двери моей комнаты будет висеть большой замок».
