Горячие сердца - Хэган Патриция (электронная книга .txt) 📗
Китти, широко открыв глаза, смотрела на него, сердце в ее груди колотилось. До какой же степени должен помутиться его рассудок, если он не моргнув глазом едва не задушил ее собственными руками и рассуждал об убийстве ребенка?
– Хьюго! – крикнул Кори, не сводя с нее глаз. На его лице по-прежнему играла та самая злобная, торжествующая улыбка, которая вызывала у нее такое отвращение. – Хьюго, заверни на ближайшей развилке, не важно, в каком месте.
– Слушаю, мистер Макрей! – отозвался Хьюго не оборачиваясь, и отдал распоряжение кучеру.
– Что… что ты собираешься делать? – прошептала Китти, все еще охваченная ужасом. Неужели он решил идти до конца и расправиться с ней?
– Я намерен преподать тебе небольшой урок, моя дорогая. Хочу взять то, что принадлежит мне. Ты так возбуждаешь меня, когда в твоих глазах сверкает гнев.
Она почувствовала прилив отвращения, когда он взял ее руку и поднес к своей возбужденной плоти. Он не отрываясь смотрел на нее, когда кучер направил лошадей по покрытой ухабами тропинке, осадив их далеко в стороне от главной дороги.
– Оставьте нас, – приказал Кори обоим слугам, и те тотчас повиновались – А теперь, – произнес он, шаря глазами по ее телу, – раздевайся.
– Как? Нет, умоляю, Кори, только не здесь. Я замерзну.
– Хочешь вернуться домой в платье, разорванном в клочья? Делай, что говорю. Я желаю видеть тебя полностью обнаженной. И хватит спорить, Китти. Мое терпение иссякло. Раздевайся, и поскорее.
В тесном, тряском экипаже сделать это оказалось не так просто. Кори помог ей расстегнуть крючки на спине платья, стянув его через голову, снял обручи кринолина и выбросил на землю. За ними последовали панталоны и нижняя рубашка.
– Как ты прекрасна! Он обхватил руками ее груди, жадно прильнув к ним поцелуем. – О, Китти, не будь ты так прекрасна, вряд ли бы я стал с тобой мириться. Но ты поистине поразительное создание.
Разведя ей в стороны ноги, он не отрываясь смотрел на самые интимные части ее тела. Лицо Китти вспыхнуло от унижения. Затем он раздвинул ее бедра еще шире, заставив откинуться на спинку сиденья. Она чувствовала его грубые, резкие выпады и стиснула зубы, сжала кулаки, молясь, чтобы все кончилось как можно скорее. Он двигал бедрами с такой неистовой силой, что экипаж раскачивался. Лошади постукивали копытами и фыркали.
Движения Кори постепенно становились все быстрее и быстрее. Его язык проник между ее губами, словно он хотел поглотить ее целиком.
И, наконец, последний резкий выпад, глухой звук и стон, свидетельствовавшие о том, что все позади.
– Со дня на день я добьюсь того, чтобы это длилось часами. Я чувствую, – произнес он хвастливо. – А теперь приведи себя в порядок. Мы едем домой, и там я преподам тебе достойный урок.
– О чем ты говоришь? – испугалась Китти, вспомнив о потайной комнате под замком на верхнем этаже.
– Скоро узнаешь. Я хочу, чтобы ты уяснила раз и навсегда, что твой пылкий нрав необходимо обуздать. Ни к чему было заходить к Мэтти Гласс.
– Кори, я просто сказала ей, что ее жизнь не кончена.
– И не подстрекала ее во что бы то ни стало удержать за собой землю?
Китти не решилась взглянуть ему в глаза и ничего не ответила.
– Я так и думал, – удовлетворенно произнес он. – Как только она открыла рот, я сразу понял, что это ты вбила ей в голову подобные мысли. Что ж, моя дорогая женушка, я проучу тебя так, чтобы впредь ты не вмешивалась в дела собственного мужа.
Страх плотным комком застрял в горле у Китти.
– Кори, что ты со мной сделаешь?
Он промолчал, и весь остаток пути упорно отказывался разговаривать с ней, а Китти не осмеливалась задавать вопросы из опасения разгневать его еще больше.
Они подъехали к дому. Китти взбежала по ступенькам на крыльцо и не остановилась до тех пор, пока не оказалась в комнате Джона. Ребенок мирно спал, но она схватила его на руки и крепко прижала к груди. Боже, как же она его любила! Он моргнул спросонья, улыбнулся, что-то радостно воркуя, и прижался к ней. Сын – единственное, что имеет значение в ее жизни. Несмотря на то что Кори укорял ее за чрезмерное внимание к ребенку, Китти проводила с ним почти каждую свободную минуту, дарила ему свою любовь и заботу, находя в нем опору, удерживавшую ее от безумия.
– Я найду выход для нас обоих, милый, – бормотала она, потершись губами о светлый пушок на его голове, который с каждым днем становился все темнее.
К счастью, Кори в тот вечер оставил ее одну. Она рано удалилась к себе, погрузившись в беспокойную дремоту, и каждую минуту опасалась, что он придет в комнату.
Вздрогнув, она проснулась. Из-за краев тяжелых бархатных портьер в комнату проникал солнечный свет, но Дульси не пришла, чтобы ее разбудить. Отбросив в сторону покрывало, она на цыпочках проследовала по покрытому коврами полу, чтобы самой раздвинуть портьеры. С удивлением обнаружив, что было уже светло, она перевела взгляд на каминные часы. Было уже почти десять часов утра! А ведь она всегда просыпалась не позже восьми, чтобы искупаться, переодеться и поспешить в комнату Джона, с которым обычно проводила все утро. Что случилось с Дульси?
Натянув на себя халат, она бросилась прочь из спальни. Дверь в детскую была закрыта. Китти распахнула ее, готовая сурово отчитать Дульси за то, что та вовремя не разбудила ее.
В комнате никого не было! Китти бросилась к колыбели. Она тоже была пуста, и молодая женщина поднесла руку к губам, чтобы подавить крик, готовый вырваться из глубины ее души.
И тут она заметила Кори. Он стоял в дверном проеме, прислонившись к косяку и сложив руки на груди.
– В чем дело, любимая? Ты, похоже, чем-то расстроена. И все еще в халате – в такой час! Ай-ай-ай! – Он криво улыбнулся ей, зловеще приподняв уголки губ. – Ты стала слишком ленивой. Или, может, тебе нездоровится? Хочешь, я вызову доктора Симса? Не исключено, что у тебя рецидив.
– Где мой ребенок? – прошептала она, приблизившись к нему нетвердой походкой. Сердце в ее груди бешено колотилось.
– Ах да, ребенок! – Он по-прежнему улыбался. – Видишь ли, Китти, как я уже говорил вчера, я не потерплю никакого вмешательства в мои дела и не намерен больше мириться с твоими выходками. Ты должна привыкнуть к тому, что у тебя есть свое место, и не выходить за рамки дозволенного. Поэтому, чтобы преподать тебе соответствующий урок, я отослал отсюда Дульси вместе с твоим сыном. Они останутся у моих друзей в Роли, по крайней мере, до приема. У тебя и без того будет достаточно хлопот, чтобы еще по своему обыкновению возиться с ребенком. Но Дульси и Джон могут задержаться там и на более долгий срок. Все будет зависеть от того, как поведешь себя ты. Когда я удостоверюсь в том, что ты превратилась в верную, преданную жену и больше не доставляешь мне хлопот, – тогда получишь обратно своего сына. Так что все в твоих руках.
Гнев волной пробежал по всему ее телу, словно молния, ударившая в гигантский дуб.
– Негодяй! – вскричала она, растопыривая пальцы, словно собираясь впиться ногтями ему в лицо. – Я убью тебя! Ты не имеешь права отнимать у меня моего ребенка…
Едва она коснулась его, как Кори протянул руку и ударил ее по лицу с такой силой, что Китти рухнула на пол. Она попыталась подняться, все еще крича и ловя ртом воздух, но он хладнокровно поставил одну ногу в ботинке ей на грудь, надавив так, что она осталась лежать на месте.
– Ты только осложняешь все своим поведением, Китти, – тихо предупредил он.
Она продолжала спорить, а он постепенно терял терпение и, наконец, запустил пальцы в ее длинные золотистые волосы и резким движением поднял ее на ноги. Заем принялся методично бить то по одной щеке, то по другой, пока ее крики не превратились в приглушенные всхлипывания. Только тогда он отпустил жену, и она с шумом рухнула на пол.
– Повторяю, дорогая, только от тебя одной зависит, когда твой сын вернется в этот дом и вернется ли вообще. Будь паинькой, не давай мне повода для недовольства, и я прикажу Дульси привезти его сюда. В противном случае кто знает, что может случиться с твоим отродьем? Мои друзья богаты, бездетны и будут только рады его усыновить.
