Добыча золотого орла - Скэрроу Саймон (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные txt) 📗
– Думаю, в конце концов он хочет выбраться из этой истории живым.
Катон тихо пересказал все, что говорил Каратак, и поделился своими наблюдениями.
– Но держи это при себе. Не стоит пробуждать в людях преждевременные надежды, а вдруг я ошибаюсь?
Фигул кивнул.
– Это понятно. Но все-таки что он, по-твоему, собирается сделать? Сдаться?
– Ни в коем случае. Для этого он слишком горд. Не сдастся он никогда. Но может сделать что-то, весьма близкое к этому.
– Это меня радует. – Фигул улыбнулся. – Звучит многообещающе для всех нас.
– Да уж.
Катон прислонился затылком к плетеной стенке и уставился на звезды. Рассыпанные по бездонной черноте ночного неба, они сияли, как крохотные маячки. Небо было изумительно чистым: обычно звезды мигали и мерцали, но сейчас светили ровно и ярко. Они выглядели такими безмятежными, спокойными, мирными, что Катон улыбнулся, сочтя это добрым предзнаменованием. Если кельтский царь и звезды пребывают в некой духовной гармонии, то случиться может всякое. Может даже наступить мир.
– А что будет потом? – шепотом спросил Фигул, подавшись поближе.
– Потом?
На миг Катон задумался. Собственно говоря, он не имел об этом ни малейшего представления. Чуть ли не с момента его зачисления во Второй легион это подразделение почти непрерывно участвовало в боевых действиях против того или иного противника. Сначала то были германские племена, обитавшие на Рейне, затем последовало великое вторжение в Британию. Битва за битвой. Но если все это кончится, они вернутся к упорядоченной рутине лагерной жизни с тренировками, караулами и нарядами, которую он не очень-то хорошо себе представлял.
– Не знаю. Просто все будет по-другому. Хорошо будет. А сейчас дай мне отдохнуть.
– Да, командир.
Фигул переместился чуть в сторону, а Катон устроился поудобнее, спиной к ограде, устремив взгляд на звезды. Некоторое время он просто смотрел на них, чувствуя душевное облегчение. Мало-помалу глаза его стали слипаться, звезды затуманились, и через некоторое время он провалился в глубокий сон.
Сон был прерван грубо и резко: его схватили и рывком поставили на ноги. Катон заморгал и замотал головой в растерянности и тревоге. Тот самый воин, который обычно отводил его к Каратаку, вытаскивал штырь из крепления цепи, чтобы отсоединить его от остальных пленников. Другие бритты уже отцепили еще шестерых римлян и теперь выпихивали их из загона. Остальные пленники, проснувшись, встревоженно переглядывались.
– Что происходит? – спросил Катон. – Куда нас тащат?
Вместо ответа воин ударил Катона по лицу тыльной стороной ладони. Боль и потрясение живо привели центуриона в чувство, прогнав остатки сна. Он отшатнулся.
– Что?..
– Заткнись! – рявкнул бритт. – Откроешь пасть – схлопочешь еще.
Он развернул Катона лицом к выходу и вытолкнул в проход так, что центурион грохнулся на землю. Плетеные ворота за его спиной тут же закрыли и водрузили на скобы запорный брус.
– А ну, вставай, римлянин!
Поскольку руки его были связаны, Катону пришлось сначала перекатиться на колени, и лишь потом он смог подняться на ноги. Его тут же толчками погнали вперед, прочь от загона, по направлению к находившейся неподалеку группе всадников, фигуры которых смутно маячили в предрассветном сумраке. По приближении Катон узнал среди них неподвижно сидевшего в седле Каратака. На миг их глаза встретились, и прежде чем Каратак отвел взгляд, Катон успел увидеть в нем горечь и холодную ненависть. По его спине пробежал холодок страха. Что-то случилось. Что-то ужасное и, похоже, похоронившее все надежды на то, что Каратак склонится к мирному соглашению: в глазах вражеского вождя читалась жажда убийства. Оглядевшись, Катон увидел, что остальных шестерых пленников, выведенных из коровника, уводят куда-то в тень, подгоняя остриями копий. Он снова повернулся к Каратаку:
– Куда их ведут?
Ни ответа, ни какого-либо знака, свидетельствующего, что его вопрос был услышан, не последовало.
– Куда…
– Молчать! – взревел конвоир и ударил Катона кулаком в живот, выбив из него воздух. Римлянин сложился пополам, судорожно пытаясь сделать вздох.
– На коня его, – тихо распорядился Каратак. – Привязать к седлу. Я не хочу, чтобы он сбежал.
Катон все еще хватал ртом воздух, а сильные руки уже подняли его и швырнули лицом вниз поперек шерстяного седла. Лодыжки туго обмотали веревкой, которую соединили с узами на запястьях, закрепив узлом. Лицо Катона было обращено к темневшей внизу земле. Он повернул голову, пытаясь поймать взгляд Каратака, но из этого положения вождя видно не было, и центурион опустил голову, прислонившись щекой к грубому, испускающему горький запах чепраку. В это время кто-то щелкнул языком, и конь в хвосте маленькой группы всадников поскакал вперед. Они выехали из лагеря, проехали по узкой дамбе и двинулись по протоптанной дороге, очертания которой постепенно, по мере того как светало, все четче проступали из сумрака.
Мысли Катона метались, не находя ответа на вопрос: что могло столь неожиданно и резко изменить умонастроение Каратака? Куда его везут и что случилось с остальными пленниками? Непонимание порождало усиливающийся с каждым мгновением страх перед тем, что его везут на смерть, а скоро такая же участь постигнет и остальных пленных римлян. От скакавших рядом варваров буквально веяло холодной злобой, заставляя Катона думать: смерть, когда она придет, станет желанным избавлением от тех страшных мук, которые бритты уготовили для своих пленников.
После нескольких часов тряской скачки сквозь душную болотную сырость они прибыли к маленькой усадьбе. Подняв голову, Катон увидел кучку круглых хижин, окруженных полями. Там прибывших поджидали воины, почтительно поднявшиеся на ноги по приближении своего вождя. Каратак остановил кавалькаду и приказал всадникам спешиться, после чего исчез в одной из хижин. Некоторое время все было тихо, но Катон ощущал в воздухе гнетущее напряжение, с которым воины ожидали возвращения Каратака, и не шевелился, опасаясь привлечь к себе внимание. Просто лежал поперек седла лицом вниз и ждал.
Как долго это продолжалось, сказать было трудно, но вдруг Каратак оказался стоящим рядом с ним с ножом в руке. Воины застыли в ожидании, Катон изогнул шею под немыслимым углом, пытаясь углядеть выражение лица вождя и гадая, не последнее ли это, что он вообще видит в своей жизни.
Каратак, прищурившись, смотрел на него со злобой и отвращением. Он поднял нож, и Катон, вздрогнув, крепко закрыл глаза.
Но удара не последовало: лезвие разрезало пропущенную под конским брюхом веревку, соединявшую узы на лодыжках со связанными руками. Катон начал сползать с седла и едва успел пригнуть голову между руками, прежде чем тяжело грохнулся на землю.
– Вставай! – прорычал Каратак.
Это было непросто, но Катону все же удалось, перекатившись на бок, привстать на колени, а потом неловко подняться на ноги. В тот же миг Каратак схватил его за руку и потащил к хижине, в которую ранее заходил сам. Уши центуриона наполнило жужжание насекомых, в ноздри ударил отвратительный трупный запах. Мощный толчок – и Катон, пролетев сквозь узкий дверной проем в темное помещение, упал, приземлившись на что-то холодное, мягкое и податливое. Глаза его быстро приспособились к сумраку, и, подняв голову, он понял, что упал лицом на голый женский живот, так что о его щеку терлись волосы лобка.
– Проклятье! – вскрикнул он, отпрянув от тела.
Рядом лежала кучка острых кремней, и Катон, запнувшись, упал прямо на них, успев выставить перед собой руки и больно ободрав ладони. Один из этих камней с острыми гранями он крепко зажал в пальцах. В хижине были и другие тела, тоже обнаженные, распростертые в лужах свернувшейся крови.
Только сейчас до Катона дошло, куда он попал и кто совершил это страшное злодеяние.
– Проклятье!
Потрясение вкупе с нестерпимой вонью вконец лишили его остатков самоконтроля, и его начало рвать, да так, что он не мог остановиться, пока не изверг наружу все содержимое желудка, хотя запах блевотины, добавляясь к трупной вони, делал рвотные позывы еще сильнее. Когда же наконец ему удалось прийти в себя, он обнаружил, что с другой стороны хижины, через разделявшие их тела, на него смотрит Каратак.
