Плюс на минус - Громыко Ольга Николаевна (читаем книги .TXT) 📗
— Федь, на меня не заваривай, я кофе буду. — Благоухающая чем-то вкусно-ароматным Лена прошествовала по кухне, упала на стул напротив и с блаженным «ох-х» вытянула ноги.
— На ночь глядя? — неодобрительно зафыркал домовой.
— Иначе я прямо сейчас усну, — возразила блондинка, наглядно зевнув.
— Так я бы бодрящий такой, с травками…
— Федор, да оставь ты ее, — не выдержал я. — Хочет кофе, пусть себе…
— А ты не хочешь? — удивилась Ленка. — Как там твоя шея, кстати?
— В порядке, — соврал я. На самом деле ныло еще очень даже ощутимо, но терпеть очередной раунд показной заботы о раненом герое я совершенно не желал. — А твоего кофе я у Маринки нахлебался по уши.
Ленка сделала вид, будто ничего не поняла, и, обиженно передернув плечиками, отошла к плите. Федька, опустив лапку с ножом, недоуменно переводил взгляд с меня на хозяйку.
— Да что ж там такое приключилось-то? — вырвалось у него. — Вернулись сами не свои, будто подменил вас кто!
Девушка вздрогнула, просыпав на пол с пол-ложки кофе.
— Нас, к счастью, — нет. А вот Вадима…
Я не стал вмешиваться, хотя пару-тройку раз очень хотелось — по Ленкиным словам выходило, что во время нашей «дружеской» встречи я вел себя то как идиот, то как полный отморозок. А рассыпаемые щедрой рукой эпитеты вроде «отважно», «мужественно» — ну да, еще не хватало, чтобы я себя женственно повел! — «героически» и так далее это самое впечатление лишь усугубляли.
К тому моменту как Лена закончила рассказ, на столе уже стояла чашка с чаем и две тарелки с аппетитно дымящейся картошкой.
— Вот оно значит как… — Федька уже в обличье кота уселся на подоконнике, задумчиво шевельнул свисающим с края хвостом. — Бес… давненько их в наших краях не было, дед мой и то ни одного не видал — пугал только малышню байками про энтих злодеев… Они ведь не только человека — нежить могут со свету свести, навсегда упокоить. Леший небось перетрухнул до седины, когда одержимого в своем лесу увидал. На что угодно согласился — и следы запутать-замести, и молчать, как пенек, лишь бы бес его не тронул…
— Да и Славик при его приближении удрал куда подальше, — припомнила Ленка. — Или ты думаешь…
— Мог, — вздохнул домовой. — Призраки-то народец болтливый, а огласка бесу ни к чему…
— С лешим я еще раз поговорю тет-а-тет, — мстительно пообещал я. — Он же, тварь эдакая, выходит, с самого начала нам в глаза врал! Ну дедуля…
— Сань, ты его и так уже достал, — прохрумкала Лена. — У нас сейчас другая головная боль.
— Угу. Федь, — обернулся я к домовому, — а что ты еще про бесов знаешь?
— Да, почитай, и ничего. — Кот удрученно лизнул лапу. — Почуять беса в человеке я не могу, покуда он сам этого не захочет. Сделать ему что-нибудь — тоже…
— А то, что Вадик по стенам с переломанными пальцами прыгал не хуже Тарзана? Тоже бесовская сила?
— Воля, а не сила. Бесу человека жалеть резона нет, одного уморит — загонит, как лошадь, — в другого переселится.
— И Вадима он уже почти загнал, — печально заключила девушка. — Потому Маринка ему скорую смерть и нагадала…
— Лен, ты же помнишь: она сказала — «фатальное стечение обстоятельств».
— А еще она сказала, что с нашей стороны Вадиму может прийти помощь! — запальчиво возразила девушка. — Это я тоже помню.
Опять двадцать пять, зло подумал я. Блин, кем она нас числит, Чипом и Дейлом?
— Помощь… — проворчал парень. — Пристрелить, чтобы не мучился, вот и…
— Сань, ты вообще соображаешь, что говоришь?! А если бы на его месте оказался ты — или я? — Сказать по правде, к одержимому Вадиму я испытывала скорее не жалость, а стыд за ее отсутствие, но напарник меня уже достал! — Только и знаешь, что из обреза своего палить во все, что движется!
— Блин, может, мне прям щас харакири сделать?! — взорвался тот. — Пока я твоего драгоценного Вадика еще раз нечаянно не порезал?
— Сань, ты чего? — растерялась я. — Я просто…
Внутри меня все кипело, и я с огромным трудом сдерживался, чтобы не послать Ленку так, чтобы словарного запаса для отпугивания нежити ей потом бы хватило лет на десять работы без отпусков и выходных. Но пока еще клапаны в башке держались, и пар стравливался по чуть-чуть.
— Лен, ты просто ведешь себя как дура, — с нажимом произнес я. — Уж извини за прямоту… но, блин, хоть попробуй головой-то подумать!
— Я этим и занимаюсь, — огрызнулась девушка, — только она у меня, уж извини, здоровая!
— На контузию намекаешь? — Я криво усмехнулся, хотя внутри словно лопнула натянутая струна… возле самого сердца. — Ну-ну… а сама ты в детстве точно не падала? Высокий подоконник, ступеньки в подъезде…
Блондинка залилась краской — видно, имелся в ее биографии такой эпизод, но предавать его огласке она не собиралась.
— Нет, не на контузию, — медовым голоском пропела она. — Сомневаюсь, что она могла навредить уже имеющемуся… интеллекту.
Я открыл было рот, чтобы напомнить про свое хоть и неоконченное, но все же высшее образование, но в этот момент в разговор неожиданно вмешался Федька.
Он прыгнул на стол и зашипел. На словах это звучит не страшно, но когда прямо перед тобой здоровенный котяра — уши прижаты, хвостяра трубой! — скалит клыки… это привлекает внимание.
— Да вы что, в самом деле с ума подходили?! Смотреть же страшно, того и гляди разлаетесь вконец!
— А ты не смотри, — мрачно буркнул я.
— Лучше скажи, — поддержала Ленка, метнув на меня уничижительный взгляд, — можно ли изгнать беса, не навредив Вадиму?
— Ну… — Федька пригладил шерсть и виновато покосился в мою сторону. — Дед говорил, что вроде бы есть способ…
— Вот! — торжествующе прищурилась блондинка. — А какой?
— Лен, я ж не заклинатель, — отвернулся домовой уже от хозяйки. — Вроде как пить бесноватому что-то давали, кровь отворяли…
— Ну кровь — это мы запросто…
— Погоди, — перебила меня Ленка, — помнишь, когда ты Вадима царапнул? Он снова на мгновение стал самим собой!
— И что теперь, мне каждую секунду ему под ребра нож совать? — язвительно поинтересовался я. — Типа проверим, кто раньше сдохнет: он от множественных ножевых, или я от перелома шеи?
— Так раньше у тебя один нож был, — вдохновенно продолжала девушка, — а сейчас — вместе с кольцом! Может, если ткнуть Вадима объединенным артефактом… легонько, куда не очень жалко…
Мне было совершенно не жалко Вадима «в целом», ну а уж если выбирать, я бы отчекрыжил то, без чего жить можно, а любить — уже нельзя.
— Угу — между ног, например…
Ленка так треснула кружкой об стол, что в побелевших пальцах осталась отколовшаяся ручка.
— Саня, ты не просто дурак, — отчеканила она, — ты полный, безмозглый, законченный кретин!
— А ты, б… — Я осекся. Нет, рука, слава богу, не дрогнула. Это была всего лишь мысль хлестнуть наотмашь, чтобы заткнулась… но, епть, она меня таки достала!
— Знаешь, что… — Слова не шли, с трудом продираясь сквозь враз пересохшее горло. — Знаешь, что… Леночка… ты уж прости, что я о тебе хорошо подумал…
Не договорив, я встал из-за стола, развернулся… за спиной жалобно пискнул домовой, но мне было не до него. Только без нервов… ага, как же — тут канаты стальные нужны вместо нервов. Ну ладно.
— Ты что делаешь?! — испуганно вскинулась Лена.
— Картошку запивать буду, — огрызнулся я, снимая со шкафа бутылки — одну с плещущимся на донышке позавчерашним остатком и вторую, закупоренную.
— Саня, не смей! Я тебе запрещаю!
— Да пошла ты… — Я демонстративно вскинул початую бутылку «зубровки» и в два глотка опорожнил ее.
— Ну конечно, — срывающимся голосом выпалила фифа, так резко вскакивая с места, что табуретка грохнула об пол. — Только глаза залить и осталось! Замечательно! Ты и без беса прекрасно себя угробишь, всего-то месяц-другой подождать осталось… а потом заберет труповозка откуда-нибудь из-под забора!
