Десант «попаданцев». Второй шанс для человечества - Конторович Александр Сергеевич

Не сразу, но эта команда была выполнена на всех шлюпках. Они закачались на воде. С поднятых весел стекала вода.

— У вас есть ровно одна минута!

— Сэр! — повернулся к Джефферсону коммодор. — Что делать? Мы не можем воевать в таких условиях!

— Принимайте его условия, Бигелоу. Не забывайте, Фортуна переменчива, а на берегу еще есть почти пятьсот наших солдат! Наше положение очень скоро изменится, вот увидите! Да и наш фрегат…

— После того, что случилось с моими кораблями, я уже не надеюсь на его помощь… Лейтенант! Прикажите бросить оружие…

Мушкеты и тесаки посыпались в воду.

— Ножи!

Снова плеснула вода.

— Левая шлюпка вперед, остальные на месте!

Едва киль шлюпки заскрежетал по гальке, к ней тут же бросилось несколько человек. Не подходя близко, они остановились в десятке метров, взяв на прицел всех сидящих в ней.

— Офицеры — пять шагов вперед!

В шлюпке был только один офицер, лейтенант Уилкок.

Шагнув на берег, он прошел несколько метров, приближаясь к стоящим людям. Внезапно он резко прыгнул в сторону, выхватывая из-за отворота камзола пистолет. Сухо щелкнуло несколько выстрелов, и лейтенант рухнул на песок. Бросившиеся было к нему на помощь абордажники из его команды остановились под наведенными на них стволами ружей.

— Не советую… — незнакомец покачал головой. — Если только вы не собираетесь на тот свет.

Понурых матросов быстро разбили на кучки и связали им руки. Заставили сесть на песок, скрестив ноги.

Та же участь постигла и следующую шлюпку. Когда на берег ступили Бигелоу и Джефферсон, последний вдруг резко шагнул вперед.

— Если я не ошибаюсь… мистер Годдард?!

— Не ошибаетесь, мистер, не имею чести вас знать…

— Бросьте, Годдард! Я Джефферсон! Сэр Артур Джефферсон! Не прикидывайтесь незнайкой, у вас это плохо получается! Так вот вы где оказались! По вам плачет виселица, любезнейший!

— А по вам — море! На вашем месте, милейший, я бы не вел себя столь вызывающе! Сила не на вашей стороне!

— Это мы еще посмотрим… Я удивлен вашим поступком!

— Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам… Вы бы еще больше удивились, если бы знали все…

— Сэр! Не забывайтесь, мистер Годдард! Рекомендую вам помнить, с кем вы имеете дело!

— С кем же?

— Я представляю здесь Его Величество!

— И что с того?

— Будьте любезны обращаться со мной так, как этого требует мой статус! Со всем должным почтением!

— Если бы вы пришли сюда, как и подобает посланнику, то вам были бы оказаны все положенные вам, почести. А вы явились незваным, во главе военного флота, подкрепленные солдатами. Это при том, что между нами нет состояния войны!

— И вы считаете себя воюющей стороной?

— А вы так не считаете? Или это зрелище, — Годдард кивнул головой в сторону качающихся на волнах обломков, — вас ни в чем не убеждает?

— Военная удача переменчива, Годдард! Впрочем, откуда вам об этом знать?

— Действительно… Я полагаю, когда вы встретитесь с начальником вашего обоза, лейтенантом Гордоном, у вас будет что друг другу рассказать… Увести! — кивнул он на Джефферсона стоявшим неподалеку молчаливым стрелкам.

Динго

Ну, вот мы и дождались. Они пришли. Нагличане. Когда на горизонте показались паруса четырех кораблей, всем, даже самым упертым скептикам, стало ясно, что все эти пять месяцев мы не зря копали землю и ворочали бревна и валуны. Наш форт встал в полукилометре от берега, на самом высоком месте за бухтой Хорсшу почти посередине мыса, отделяющего залив Бодега от океана. Впрочем, фортом это назвать было сложно, скорее получился миниатюрный укрепрайон, с насыпями, контрэскарпами, боевыми позициями с перекрытием секторов обстрела и огневыми мешками для нападающих. Чуть ближе к берегу мы оборудовали несколько ложных позиций. Пусть наглы поразвлекаются, расстреливая батареи, вооруженные деревянными «пушками». Для них у нас приготовлена пара сюрпризов. А пока… пока мы с Рыжей Салли — кто бы мог подумать, что помощник шерифа из Катрона окажется еще и бывшим полицейским снайпером — залегли за валунами на высоком берегу. Причем таких снайперских гнезд у нас не два и не три. Наша задача, как сказал Дядя Саша: «Чтоб на бриге никого не было». Палуба отлично просматривается с нашей позиции.

Вообще-то бриг тоже заминирован, но соблазн захватить хотя бы одну посудину слишком велик. Так что попробуем сократить команду до необходимого минимума.

Корабль стоит на якорях напротив входа в залив Бодега метрах в трехстах от берега. До него от нас метров пятьсот. Не самая дальняя дистанция, но и не простая. Так, ветер дует слева, метров пять-семь в секунду. Прикинем поправку. У него на корме какие-то архитектурные излишества, завитушки всякие, вот по этой завитушечке и пристреляемся. Возьмем на «пол мила» [5] левее… Оба-на, перебор сантиметров на пять. Приемлемо. Перевожу прицел на шканцы. Так, ну и кто из вас двоих капитан? То, что оба старшие офицеры, понятно — мундиры и все такое, но указание было первым валить кэпа. А это что еще за явление? Лейтенантик, что ли? Так и назовем для определенности. Рапортует что-то тому офицеру, который повыше. Ну вот его и будем считать капитаном, хрен ли тут еще думать, а второго старпомом. Капитанская треуголка летит в рожу лейтенанта, а тело валится на палубу. Минус раз. Следом стукает FAL Рыжей. Что-то темное шмякается с формарса. Ее цель сначала наблюдатели, а потом — не дать сняться с якоря.

А на шканцах суета, офицерик, подобрав подзорную трубу, пытается высматривать, откуда стреляли. Встал ногой на какой-то ящик, горделиво так смотрит, адмирал Нельсон, блин. Вот он опускает свою оптику, куда-то показывает, явно не в нашем направлении, получает пулю в грудь и заваливается на спину. Труба летит за борт. Минус два. А старпом — хитрая сволочь. На планшире стоит пушка не пушка, а эдакий здоровенный мушкет на турели. Вот за ним он и укрылся. Вроде и стоит, и в то же время по нему точно не выстрелишь. Только уж больно ты, братец, к пушке близко встал. Попробуем так. Пуля попадает в конец ствола этого супермушкета, его разворачивает и с хорошим размахом прикладывает к физиономии офицера. Я не успеваю передернуть затвор, как рядом звучит выстрел Салли. Минус три.

На палубе брига наблюдается некая невразумительная возня. Рыжая спокойно и ритмично постреливает, выцеливая тех, кто больше всего суетится. И почти не мажет. А кто это у нас копошится возле пушки? Непорядок. Один из двух дюжих матросов, откативших орудие, делает шаг назад, хватаясь за бок, и медленно оседает на палубу. Его напарник бешено вертит башкой. Ну что ты так нервничаешь, сейчас и тебе прилетит! Нет, это я удачно попал. Второй канонир, пытаясь удержаться на ногах, хватается за какую-то штуку, и крышка порта резко захлопывается. Грохот ее падения слышен даже нам.

Пока я набиваю магазин, Салли пресекает попытку поднять якорь, частично перебив, частично разогнав матросов у брашпиля. Заметив какую-то тень, мелькнувшую у клюза, всаживаю туда пару пуль. А вот это уже хреново. В ту сторону бегут пятеро. Троих я валю, но дальше приходится стрелять, заряжая по одному патрону. Рыжая тоже в этот момент меняет магазин. Так что один англичанин все-таки успевает нырнуть в какой-то люк. Якорный канат медленно выползает из клюза и падает за борт. Успел-таки, гаденыш. А вот отсидеться в этом люке у него ума не хватает. Он успевает вылезти едва наполовину и валится обратно с пробитой головой.

Матросы на бриге резко оживились и, повинуясь свисткам боцмана, торопливо полезли по вантам. Ну что ты рассвистелся, сзади заткни! Я валю боцмана, а следом еще одного офицера, которого тоже определил как лейтенанта. Винтовка Салли лупит в ритме хорошо смазанного отбойного молотка. Рыжая добивает уже третий магазин. Вместе мы пресекаем любые поползновения английских моряков ползать по такелажу. Заодно я отстреливаю пару дернувшихся к штурвалу рулевых. На палубе чисто. Все, кто мог, попрятались внизу. Кто не мог, тому уже не надо. Еще один офицер умудрился укрыться в кормовой настройке, я в это время набивал магазин и не успел. Впрочем, не все потеряно. Он выглядывает из-за шторки окна кормовой каюты, не подозревая, что отлично виден в двадцатичетырехкратную оптику. Ну что ж, любопытство сгубило кошку. Так, похоже, офицеров на бриге больше не осталось.