Танцы с королями - Лейкер Розалинда (книги бесплатно читать без txt) 📗
— Ах, так это вы, Руссо! Сейчас увидим, на что способна ваша правая рука. Я неплохо поупражнялся в последнее время, нанизывая гугенотов на шпагу, как цыплят на вертел, и занимался этим с тех пор, как покинул Версаль. Вам меня не одолеть!
— Посмотрим!
Огюстен ринулся вверх по лестнице. Сначала драгуны потеснили гугенотов, но вскоре тем удалось все-таки пробиться на галерею. Зал огласился звоном стали, проклятьями и стонами. Схватка на галерее шла с переменным успехом. Огюстен и Стефан с неистовой яростью атаковали друг друга, делали выпады, парировали удары, уклонялись от них. Их клинки метались, словно молнии, отдавая блеском в лучах восходившего солнца. Огюстен чувствовал, что его силы таяли после бессонной ночи, проведенной в седле. Ему противостоял крепкий молодой человек, неплохо владевший оружием и успевший выспаться в мягкой постели. Однако на стороне Огюстена был праведный гнев, взывавший к мести за бесславную смерть достойного и набожного человека. Охваченный этим великим гневом не знает пощады. Огюстен сумел преодолеть боль в левой руке и плече и пошел напролом, как уже случалось ему идти против врагов во многих схватках на поле боя в дни его молодости. Его неистовый порыв был неудержимым. Стефан внезапно захрипел, хватая ртом воздух, и неуклюже рухнул на колени.
— Ваша взяла! Я умираю!
Он был смертельно ранен; из его груди фонтаном забила кровь. Когда Огюстен сделал шаг назад, Стефан упал лицом вперед, и жизнь покинула его тело.
Почивать на лаврах было некогда, и Огюстен поспешил на помощь товарищам, но те неплохо обошлись и без него. Три драгунских офицера уже распрощались с жизнью, а четвертый сдался. Раны гугенотов были незначительны и требовали лишь простейшей перевязки на первое время. Оставшемуся в живых офицеру стянули руки веревкой, а затем привязали к колонне и заткнули рот кляпом. Женщины, успевшие тайком пробраться в зал, наблюдали за всей этой процедурой. Огюстен спустился к ним с галереи.
— Идите в свои комнаты и переоденьтесь во что-нибудь поприличнее. Затем возвращайтесь сюда и ждите меня. Тех из вас, в ком еще сохранились силы, я прошу найти чистое белье и приготовить тело моего отца к погребению. Пленный офицер сказал, что до смены караула осталось два часа. Когда они истекут, те из вас, кто пожелает оставить Францию и попытать счастья на чужбине, в Англии, могут отправиться со мной. Остальные получат от меня по кошельку с золотом и смогут вернуться к своим семьям или в любое другое место, которое сочтут наиболее безопасным.
Шарлю и Жоржу было поручено открыть ворота конюшни и подготовить все для окончательного отхода из Мануара. Они должны были также отпереть двери чердака конюшни, где был сеновал, и выпустить уцелевших от расправы слуг. Сам Огюстен и Эрик отправились к навозной куче и нашли там тело Жерара Руссо, лежавшего лицом вниз. Огюстен осторожно перевернул тело на спину и увидел на лице отца навеки застывшую гримасу недоумения. Очевидно, роковой удар был внезапным, и отец скончался, не успев даже понять, что с ним случилось, и избежав многих мучений, доставшихся на долю других. Пальцы на руках были размозжены, а одна рука сломана около локтя. Подняв тело, Огюстен понес его в особняк. Пока женщины готовили старого Руссо в последний путь, Огюстен пошел в потайную комнату и набил чересседельные сумы золотом и семейными драгоценностями. Этого с лихвой хватило, чтобы вознаградить его храбрых друзей и выдать каждому слуге по полному кошельку, как он и обещал.
Затем покойного хозяина Мануара вынесли во двор, где у цветника с розами освобожденные слуги, которые представляли собой весьма жалкое зрелище, выкопали могилу. Был совершен необходимый ритуал, произнесены молитвы, и тело покойного предали земле. Могильный холм сравняли с землей, сверху разбросали листья, чтобы драгуны не обнаружили могилу и не осквернили ее, когда им станет известно, что здесь произошло в предутренние часы.
Все слуги-мужчины и два мальчика-грума вызвались ехать в Англию вместе с Огюстеном. Из женщин лишь две выразили подобное желание, причем одна согласилась взять с собой девочку, потерявшую рассудок: бедняжка была сиротой. Остальные покинули Мануар, разойдясь по окрестным деревням, откуда были родом.
Под руководством Жоржа на конюшне начались поспешные сборы в дорогу. Слуги быстро разыскали седла и уздечки. Нашлись даже два женских седла. Эрик и Шарль вышли за ограду и наблюдали за местностью с двух сторон. Огюстен, пройдясь в последний раз по дому своего детства, уже собирался идти в конюшню и садиться на приготовленного для него коня, как вдруг в зал вбежал Шарль. В открытую дверь косой полосой ворвались первые лучи багрово-красного солнечного полукруга, уже видневшегося над горизонтом, и осветили тела убитых часовых.
— К дому приближается какая-то карета!
Бросившись к ближайшему окну, Огюстен узнал экипаж, быстро кативший по дороге, усаженной платанами.
— Это мадам Фресней! Я задержу ее перед домом, а ты уходи через черный ход и скажи на конюшне, чтобы ехали без меня. Жорж знает, где стоит шхуна.
— Будет сделано. Удачи!
— И тебе тоже.
Огюстен подождал, пока карета не приблизилась к крыльцу. Тогда он отпер дверь изнутри, вынул ключ из замка, вышел на крыльцо и снова запер за собой дверь. Сюзанна выскочила из кареты, как только колеса прекратили свой бег. К немалому изумлению Огюстена, в карете оказались близнецы и его сын. Все они мирно спали.
— Я ехала всю ночь, — вместо приветствия сказала Сюзанна и, повернувшись к карете, приказала служанкам заносить детей в дом.
— Подожди! — Он поднял руку. — Боюсь, что вынужден отказать тебе в гостеприимстве. Я только что закрыл последнюю дверь и отослал всех слуг.
На лице Сюзанны отразилось крайнее недоумение.
— Но мои слуги устали: им нужно поесть и отдохнуть. А где же… — она собиралась было осведомиться о его отце, который неизменно был так обходителен и любезен, когда ей с мужем случалось несколько раз останавливаться проездом в Мануаре. Однако суровый взгляд Огюстена заставил ее насторожиться и понять, что здесь произошло нечто чрезвычайное. Сюзанна поправилась:
— А где же можно поесть хоть что-нибудь?
— В доме все равно нечего нет, — солгал Огюстен, помогая ей снова сесть в карету, — но в нескольких милях отсюда на дороге находится отличный постоялый двор. Там мы отдохнем и подкрепимся.
Он объяснил кучеру дорогу и сел рядом с Сюзанной. Эдмунд сонно потер ручонками глаза, вскарабкался к нему на колени и снова задремал.
— Что здесь случилось? — спросила Сюзанна. — Я приехала предупредить тебя. Тебе нельзя возвращаться в Версаль! Король намеревается арестовать тебя.
— Произошли кое-какие события, которые в любом случае сделали мое возвращение невозможным, — ответил Огюстен, обводя взглядом окрестности. Карета тем временем приближалась к главным воротам поместья. Все было спокойно. «Похоже, — подумал Огюстен, — что эти растяпы-драгуны привыкли воевать с мирным населением и не утруждают себя излишним рвением при несении караульной службы. Смена караула явно запаздывала». — Мой отец погиб. Его убили драгуны. Теперь я следующий у них на очереди.
— Боже, какой ужас! — воскликнула глубоко потрясенная Сюзанна. Дочь, испугавшись резкого звука, зарылась головой в складки ее платья.
— Вы дрались с ними, сиp? — спросил Жан-Поль, сидевший в углу кареты.
Огюстен удивленно взглянул на мальчика:
— А почему ты спрашиваешь об этом?
— Ваш рукав запачкан кровью.
И тогда он заметил, что наспех наложенная повязка на руке уже вся пропитана кровью, которая тоненьким ручейком бежала из-под рукава камзола. Сюзанна быстро оторвала полосу ткани от своей нижней юбки и перевязала рану заново, не задавая в присутствии детей лишних вопросов.
— Когда приедем на постоялый двор, я сделаю тебе настоящую повязку, — пообещала она.
Карета выехала из Мануара и через несколько минут уже резво катила по большой дороге. Ворота скрылись из виду, а новые часовые так и не появились. Приободрившийся Огюстен рассудил, что какое-то время у него еще есть.
