Дочь крови - Бишоп Энн (чтение книг .TXT) 📗
— Как ты туда попала?
Девочка одарила его неуверенной, но широкой улыбкой:
— Точно так же, как потом спустилась.
Деймон вздохнул и сел на железную скамейку, кольцом опоясывавшую дерево.
— Мать-Ночь, — пробормотал он, прислонив голову к шершавому стволу и закрыв глаза.
Последовало долгое молчание. Деймон прекрасно знал, что Джанелль наблюдает за ним, задумчиво ероша волосы и пытаясь понять, почему он так странно себя ведет.
— Ты что, не знаешь, как стоять в воздухе, Князь? — неуверенно спросила девочка, словно не хотела обидеть его.
Деймон приоткрыл глаза. Сквозь крошечную щелочку он видел только свои колени — и ее ноги. Верховный Князь медленно сел и рассмотрел девичьи туфельки, уверенно стоявшие на пустоте.
— Нет, похоже, этот урок я пропустил, — сухо отозвался он. — Не могла бы ты научить меня?
Джанелль не ответила, внезапно смутившись.
— Пожалуйста? — Деймон терпеть не мог эти просительные нотки, вдруг появившиеся в голосе. Он ненавидел чувствовать себя уязвимым.
Джанелль начала было отнекиваться, придумав несколько причин, но ясно прозвучавшая в его голосе затаенная мольба заставила ее замолчать и присмотреться к Деймону. Он не имел ни малейшего представления, что именно девочка прочла на его лице. Ему было ясно только одно: под уверенным взглядом ее сапфировых глаз он чувствует себя нагим и беспомощным.
Джанелль застенчиво улыбнулась.
— Я могла бы попробовать. — Она помолчала немного. — Я никогда раньше не учила этому взрослого.
— Взрослые ничем не отличаются от детей — кроме размера, — весело произнес Деймон, вскакивая на ноги.
Джанелль вздохнула. На ее задумчивом личике отразилась веселость.
— Встань сюда, — произнесла она, поднимаясь на железную скамейку.
Деймон покорно встал рядом с ней.
— Ты чувствуешь скамью под ногами?
Что-что, а это он точно чувствовал. День выдался морозным, утро предвещало снегопад, и Деймон чувствовал, как холод просачивается через ботинки.
— Да.
— Ты должен на самом деле почувствоватьскамейку.
— Леди, — сухо заметил Деймон. — Я на самом деле чувствуюскамейку.
Джанелль только сморщила нос.
— В общем, все, что тебе нужно сделать, — это протянуть скамейку через всю беседку. Ты делаешь шаг, — она уверенно поставила одну ногу вперед, словно наступила на нечто твердое, — и продолжаешь чувствовать ее. Вот так. — С этими словами девочка сделала шаг другой ногой и встала на воздухе ровно на той же высоте, что и скамейка. Она обернулась на Деймона через плечо.
Деймон сделал глубокий вдох и выпустил еще одно белое облачко пара.
— Ладно.
Он покорно представил, как скамейка вытягивается перед ним, выставил одну ногу вперед, поставил ее на воздух и провалился вперед, поскольку под ним ничего не было. Он больно ударился о землю, содрогнувшись от пяток до ушей.
Опустив вторую ногу, Деймон нагнулся и ощупал лодыжку. Будет побаливать, но, по крайней мере, нет ни вывиха, ни перелома. Он стоял вполоборота к девочке, скрипя зубами и ожидая дерзкого, насмешливого укора, подобные которому слышал при многих других дворах, когда его вынуждали оказаться в нелепом положении. Деймон был в ярости на себя за этот провал, потому что внезапно ощутил отчаяние при мысли, что теперь Джанелль не будет считать его подходящим компаньоном.
Но он забыл, что Джанелль всегда оставалась собой.
— Мне очень жаль, Деймон, — дрожащим голосом, срывающимся на шепот, произнесла она за его спиной. — Прости. Тебе больно?
— Пострадала только гордость, — ответил он, обернувшись и с сожалением улыбнувшись ей. — Леди? — И наконец, встревожившись: — Леди! Джанелль, не надо, милая, не плачь. — Он заключил девочку в объятия. Ее плечи содрогались от безуспешных попыток скрыть рыдания. — Не плачь, — уговаривал он, гладя Джанелль по золотистым волосам. — Ну, пожалуйста, не плачь. Мне не больно. Честное слово. — Поскольку она крепко прижалась заплаканным личиком к его груди, он позволил себе страдальчески улыбнуться, целуя ее волосы. — Думаю, я уже слишком взрослый, чтобы научиться такой магии.
— Нет, вовсе нет, — возразила Джанелль, оторвавшись от его груди и стирая слезы со щек тыльной стороной ладони. — Просто я никогда еще никому не пыталась это объяснить.
— Вот видишь, — нарочито весело произнес Деймон. — Если ты никогда никому этого не показывала…
— Нет, почему, я показывала очень многим своим друзьям, — отрывисто пояснила она. — Просто я никогда не пыталась это объяснить.
Деймон был озадачен.
— А как именно ты показывала им?
В тот же миг он почувствовал, как девочка отдаляется от него. Не физически — Джанелль не тронулась с места, — а внутренне.
Она нервно взглянула на Деймона и скрылась за распущенными волосами.
— Я… прикасалась к ним… чтобы они поняли, что я делаю.
Уголек, тлеющий в его чреслах с их самой первой встречи, снова вспыхнул на мгновение. Прикасаться к ней, разум к разуму, проникнуть под тени… Он бы ни за что не осмелился предложить нечто подобное, не рискнул бы сделать первый шаг до тех пор, пока Джанелль не стала бы гораздо старше. Но сейчас… Даже связаться с ней на мгновение, пробраться лишь за первый внутренний барьер… О, прикоснуться к Джанелль…
Его рот наполнился слюной.
Разумеется, имелся и риск. Если она будет инициатором прикосновения, оно может произойти слишком скоро. В конце концов, он был тем, чем был, и даже на первом барьере Джанелль столкнется с вихрем гнева и хитростью хищника, которая составляла суть Верховного Князя по имени Деймон Сади. К тому же он был взрослым мужчиной. Это тоже станет очевидным.
Деймон сделал глубокий вдох:
— Если ты боишься причинить мне боль своим прикосновением, я…
— Нет, — быстро прервала его Джанелль. Она закрыла глаза, и он почувствовал боль. — Просто я… другая… и некоторые люди, если я к ним прикасаюсь… — Она умолкла, но Деймон понял.
Вильгельмина. Вильгельмина, которая искренне любила свою сестру и радовалась ее возвращению, по какой-то причине испугалась этого слишком интимного соприкосновения.
— Просто потому, что некоторые люди считают, будто ты другая…
— Нет, Деймон, — мягко произнесла Джанелль, глядя на него своими древними, мудрыми глазами, в которых вновь появилось затравленное выражение. — Всезнают, что я другая. Просто для одних это не имеет никакого значения, а для других решает все. — По ее щеке скатилась одинокая слеза. — Почему я другая?
Деймон отвел взгляд. Совсем еще дитя… Как можно объяснить, что она была воплощенной мечтой? Что у некоторых в ее присутствии кровь пела в венах? Что она была магией, которую Кровь не видела уже очень много лет?
— А что говорит Жрец?
Джанелль шмыгнула носом:
— Что взросление — это сложная задача.
Деймон сочувственно улыбнулся:
— Да, это так.
— Он говорит, что каждое живое существо борется, чтобы вырваться из своего кокона или раковины и стать тем, чем ему предназначено стать. Он говорит, танцевать во славу Ведьмы — значит радоваться жизни. Он говорит, очень хорошо, что мы всеразные, иначе Ад был бы ужасно скучным местом.
Деймон рассмеялся, но не позволил себе отклониться от темы:
— Научи меня.
Этот надменный приказ был смягчен только нежностью, невольно отразившейся в тоне.
Она оказалась там. В одно мгновение. Но так, как Деймон никогда ни с кем не связывался. Он почувствовал, что она ощутила его смущение и непонимание, почувствовал, как Джанелль заплакала от отчаяния, встретив такую реакцию.
— Подожди, — резко велел Деймон, подняв одну руку. — Подожди.
Джанелль была по-прежнему связана с ним. Он ощущал быстрое биение ее сердца, нервно участившееся дыхание. Очень медленно, осторожно он двинулся навстречу.
Она не прошла даже первый барьер, за которым открываются мысли и чувства человека, и они были связаны не только обычным внутренним общением, которым часто пользовались люди Крови. Он чувствовал, как волосы касаются ее щек, словно своей собственной кожи, чувствовал ткань ее платья, прикасающуюся к телу…
