Преобладающая страсть. том 2 - Майкл Джудит (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .TXT) 📗
– Устно, сейчас, если можно, – сказал Олсен, – затем письменно, и как можно скорей.
– О'кей, док. Прямо к делу. За эти дни я, между прочим, провел небольшое расследование, если вам интересно, откуда у меня часть информации. Итак, чеки поступают отовсюду, на крупные и на малые суммы. Имена, адреса и суммы заносятся в компьютер, а сами чеки направляются в банк.
– «Джеймс Траст и Сейвингс», – уточнил Олсен.
– Нет, в банк Кальпепера. Все имена и суммы указаны в этих ведомостях. Суть в том, что итоговая сумма поступлений за день, указанная в ведомости, не совпадает с фактическим количеством поступивших средств.
Он посмотрел на явно не понимающего Олсена.
– Кто-то составил программу так, что компьютер дает неверную итоговую сумму в конце каждого дня. Если просуммировать все пожертвования, поступившие за день, то эта сумма превысит выдаваемую компьютером.
– Превысит, – как эхо повторил Олсен.
– Я думаю, что они размещают поступающие деньги па два счета: один – Фонда; другой – частный. Деньги с частного счета идут тому или тем, кто организовал весь этот спектакль. Старый, в общем-то, трюк; впрочем, так поступают многие, не только представители церкви. Для того, чтобы утаивать часть поступающих средств, необходимо, чтобы итоговые суммы поступлений, указываемые в ведомостях, совпадали с суммами вкладов на банковский счет Фонда. На случай, если фининспекция или другое ведомство захочет провести проверку, понимаете? Вспомните, Фонд за неделю собирает пожертвований на сумму до полутора миллионов долларов, в среднем поступает от пяти до десяти тысяч чеков с пожертвованиями ежедневно. Разве станет кто-нибудь суммировать все эти цифры? Большинство инспекторов смотрит только итоговые суммы. Я же просуммировал все. Поспеваете за мной?
– Сколько? – коротко спросил Олсен.
– Сколько они забирают? Полагаю, около десяти процентов.
Олсен закрыл глаза. В прошлом году Фонд получил семьдесят пять миллионов долларов пожертвований и членских взносов. Кто-то из этой суммы положил себе в карман семь с половиной миллионов долларов. Кто? Сколько их?
– Однако это только начало, – продолжал Спир, – продолжать?
Олсен открыл глаза:
– Я хочу знать все.
– Хорошо. Итак, цены на строительство Грейсвилля. Я немного походил, поспрашивал знакомого строителя в Роквилле и пару других; оказалось, что Фонд переплачивает строительной компании «Маррач Констракшн» примерно на двадцать процентов больше, чем следует, в то время как приобретение материалов и выплаты рабочим производятся по нижнему уровню. Затем строительные кредиты. Вы выплачиваете по строительным кредитам на два процента больше, чем берут другие банки. Цены за телевизионное шоу примерно в три раза превышают те, которые устанавливает мой друг Ник Филдинг, за постановку таких простых программ, как эти. Да, с зарплатой сотрудников Фонда все в порядке: высокая, но не выше принятых пределов. Однако Фонд имеет ряд статей расходов для членов правления, которые вызывают удивление: машины, путешествия, покупка и содержание домов и тому подобное; как видно, был самолет, проданный две недели назад… Не знаете, почему его продали?
– Я не знал, что он продан.
– Что ж, вероятно, они начали приводить в порядок свои дела. Но, пожалуй, уже поздновато.
Наступила тишина.
– Хотите подождать мои выводы? – спросил Спир. – Я представлю их в письменном отчете.
– Пожалуйста, все скажите сейчас.
– Что ж, в таком случае… Кто-то утаивает десять процентов пожертвований, Фонд оплачивает завышенные строительные расценки и кредиты, платит тройную цену за производство религиозного телешоу, ублажает членов правления. За вычетом всего этого, законные расходы на строительство Грейсвилля и организацию телепроповедей составят около пятидесяти шести процентов поступлений.
– Пятьдесят шесть процентов?!
– Оборотная сторона, как ее видно сейчас, такова, что за два года, которые потребуются на строительство Грейсвилля, примерно шестьдесят пять миллионов долларов будут переплачены «Маррач Констракшн», «Джеймс Траст и Сейвингс», «Сибилла Морган Продакшнз» и кто знает кому еще.
Олсен, потеряв дар речи, уставился на Спира.
– Сейчас у меня нет доказательств, что какое-либо из перечисленных деяний противозаконно, – сказал Спир, – за исключением утаивания десяти процентов пожертвований. Кто-то наверняка мог бы дать интересные пояснения. В то же время у меня есть подозрения. В последнее время вокруг телепроповедников вскрывается столько всего, что, кажется, и здесь что-то витает в воздухе, не так ли? Мое чутье подсказывает мне, что в том, что я здесь обнаружил, нет ничего хорошего. Попахивает подкупом и дачей взяток за молчание. Так что тут у вас кое-что творится. Считаю необходимым проинформировать фининспекцию. Прежде всего, если все окажется так как мне представляется, этой группке не выдержать проверки налоговой инспекции, однако это все семечки. Весь вопрос в том, нет ли здесь мошенничества; обмана государства и Фонда, а это уже уголовное дело.
Олсен не отрываясь смотрел на Спира. «Вся жизнь посвящена помощи нуждающимся, – подумал он, – вся моя жизнь. И вот теперь я узнаю, что служил ширмой для кучки негодяев, воров и мошенников, творивших зло, прикрываясь именем Господа!»
Спир нахмурился:
– Надеюсь, вы не станете просить меня сохранить обнаруженное в тайне, ваше преподобие. Я не могу сделать этого, вы понимаете. Имею в виду, когда найду доказательства…
Олсен покачал головой:
– Не попрошу. Подобное противоречило бы всему…
Голос его угас. Сам Грейсвилль шел вразрез всему, во что он верил, чему учил, во имя чего работал. И он позволил использовать себя. Оказался слепцом, ленивым, самодовольным и невнимательным…
– Думаю, мне пора идти, – сказал Спир, – вам тоже, ваше преподобие, уже очень поздно.
– Да, – Олсен поднялся со стула.
Он устал, но знал, что не сомкнет глаз всю ночь. Нужно обдумать все, что он узнал. Нужно подумать о будущем. Он должен приготовиться нести ответ за свой грех, за свои леность и самодовольство. Нужно рассказать обо всем Лили. Остальным членам правления – нужно сказать, что отчет Спира вскоре будет обнародован – ибо как может он быть уверен, кто организатор, а кто невиновен? Нужно сообщить Нику Филдингу. Ведь это его благоразумный голос привел к разоблачениям нынешней ночи. Без заявления, сделанного Ником, Олсен вряд ли когда-либо приподнял бы камень с земли Грейсвилля, чтобы увидеть копошащуюся под ним темную жизнь.
Ник Филдинг, вспомнил Олсен, готовил программу о Грейсвилле. Несомненно, ему нужно сообщить.
Ранним субботним утром, когда воздух еще хранил следы ночной прохлады и только любители раннего бега трусцой виднелись на улицах, у Ника зазвонил телефон. После разговора стал звонить и сам Ник. Он позвонил Валери, которая еще только просыпалась, и сказал, что в конце концов у нее будет репортаж о Грейсвилле.
Час спустя Флойд Бассингтон объявил о своем выходе из состава правления Фонда «Час Милосердия».
ГЛАВА 29
Лили слышала телефонный звонок Ника. Она не спала с самого рассвета Бриз, несший прохладу Джорджтауну по ночам, не долетал до Фолс Черч, и Лили ворочалась на диване или бродила по комнате, стараясь не обращать внимания на жару, давившую на нее подобно тяжелому одеялу. Около четырех тридцати она уже стояла у окна и вглядывалась в неподвижные заросли сумака, переливавшегося в первых бледных и мягких волнах утреннего света, омывающего небо. Она знала, что не только духота была причиной ее бессонницы. Мешало спать то, что ждало ее впереди. Впереди был день, когда она предаст Сибиллу.
В некотором роде она уже предала ее. Лили позвонила в офис Фонда и узнала у секретаря домашний адрес Боба Таргуса, пилота, который вот уже две недели не работал, так как самолет, принадлежавший Фонду, был продан. Она приготовилась к обману – первому обману за всю ее жизнь – если бы секретарь задала вопрос, зачем ей нужен его адрес. Секретарь не спросила. Это означало лишь то, что Лили просто повезло, а вовсе не то, что она хороший, никогда не обманывающий человек.
