Тонкая грань между нами - Елена Рейн (книги онлайн полностью txt) 📗
Удобно усевшись на пассажирском сидении, почувствовала дискомфорт, так как весь салон был пропитан ароматом мужчины, и что интересно, мне нравилось вдыхать его. Это пугало. Выехав со двора, услышала вопрос:
– И что, рассказывать будешь или предпочитаешь молчать?
Ничего не сказала, не желая навязывать свои проблемы. Не потому, что постеснялась, совсем нет. Только зачем выкидывать на чужого человека все, что в моей жизни произошло? И, вероятно, подвергать его жизнь опасности. Я, конечно, уверена, что Дорвонцева не так просто запугать, но кто я ему, да и он мне, чтобы доверять и рассказать о случившемся.
Если быть честной, не понимала его мотивов. Может, это он так, пока есть настроение, а потом надоест, а я, поверив, останусь ни с чем, сожалея, что еще больше натворила ошибок.
– Нравится твоя работа? – вдруг спросил Дорвонцев, и тут же весело добавил: – Я, конечно, умею готовить, любой мужчина должен, на мой взгляд, но, чтобы ежедневно и для других – это точно не для меня.
Улыбнулась, представляя его в моем кафе, и ответила:
– Нравится. Бабушка у меня всю жизнь поваром в столовой проработала. До сих пор вкусно готовит, что со стола колобком катишься.
– А родители были довольны твои решением? – поинтересовался он, игриво моргнув мне глазом, громко выдавая: – Мои даже слова не сказали, наоборот, ожидали. Мать в суде секретарем работала, а отец участковым. Уже несколько лет на пенсии. И сейчас у них новое увлечение – дача. Раньше то им все некогда было, а теперь не оторвешь…
С интересом слушала его, чувствуя, что тоже хочу поделиться. В его словах было столько любви, гордости, радости, что улыбалась, забывая о том, что еще минуту назад неслась от него, чтобы не сцапал в сильном захвате.
– Мои… медики. В одной больнице работали. Отец хирург, а мать стоматолог. Замечательные, – выдохнула, делясь сокровенным, желая рассказать, поделиться тем, какие они у меня замечательные… были.
– Думаю, тогда они были довольны, – проговорил Дорвонцев, перестраиваясь в другой ряд.
– Да, очень… довольны, – тихо произнесла, с грустью посмотрев вперед. А потом, ощутив внимательный, пронзительный выжидающий взгляд, выдохнула и проговорила: – Я… они разбились. Автокатастрофа.
– Соболезную, – четко произнес Анатолий, положив свою руку на мою ладонь.
Кивнула, а потом вновь вопрос:
– А к бабушке часто ездишь?
Прищурилась, чувствуя подвох, что не просто так спросил. Вытянула руку из его захвата и подозрительно осведомилась:
– К чему такие вопросы?
– Любопытный с рождения. Кстати, я к своим езжу каждые выходные. Они у меня замечательные. Бабушка любит заниматься цветами, тыкая их в каждом углу сада. Чего у нее только нет, и каждый год желает новый сорт. Ну а дед до сих пор работает, заведует кафедрой в университете. Когда был пацаном, ох мне от него доставалось.
Улыбнулась и полюбопытствовала:
– В городе живут?
– Да, и, если не приезжаю, отчитывают, как будто четырнадцать, а не тридцать четыре. Вот такие они у меня.
Засмеялась, не представляя, как вот такого огромного серьезного мужчину отчитывают. Хотя иногда он другой… Например, сейчас.
– Полезно иногда, – заявила и, поправив сумку, прислонив к животу, решилась рассказать о своей бабушке: – А у меня далеко… Но она знает, что я ее очень люблю, – добавила, надеясь на это, понимая, что она ждет. На самом деле очень хотелось съездить, но боялась напугать ее своим побегом, если явится Александр, а он обязательно бы это сделал.
Стало грустно. Безвыходность накрыла с головой. И не желая показывать бушующих эмоций, отвернулась к окну.
Ехали некоторое время в тишине. И я была рада этому. Пусть так…
– И когда заканчиваешь работать? Или также будешь искать приключения?
Прикусила губу, вспоминая неприятную встречу на пешеходе, и уверенно сказала:
– До восьми.
– Все равно поздно, с учетом того, что ты очень рано едешь на работу.
– Меня устраивает, – недовольно произнесла, не желая оправдываться или обещать другое. Меня все утраивает. Это временная мера.
Раздался телефонный звонок как раз в тот момент, когда Толик собрался говорить. Выдохнула. Может, так лучше. Взяла в руки свой телефон – звонила подруга. Нифридова Настя. Нажала кнопку и тихо сказала:
– Привет.
– Привет. Ты как? – взволнованно проговорила она, гремя сковородками и кастрюлями.
– Нормально. Что нового? – как можно тише спросила, не желая, чтобы Толик услышал.
– Да все так же. Собралась к твоей бабуле, накупила продуктов и необходимое по хозяйству. Говори что нужно.
Глянула на красивого мужчину, смотрящего перед собой, сконцентрированного на дороге, а потом ответила:
– Как обычно. И обними ее…
Подруга на секунду замолчала и проговорила:
– Конечно, и расцелую. Я что-нибудь придумаю. По деньгам – свои дам, а потом как сможешь, переведешь. Пока у тебя не получается, уберусь в доме и посмотрю что нужно. Может, что из лекарств требуется.
Не знала даже как отблагодарить. Настя – она такой светлый человечек, который всегда выручит, поможет, придет на помощь. Мы жили по соседству, а потом, когда я переехала в свою квартиру, редко, но разговаривали по телефону, или виделись, когда к родителям приходила. После несчастья – сблизились. Она помогала мне, насколько могла, поддерживая во всем. А уже год с бабушкой.
Раньше наши родители дружили и на лето в деревню возили двоих, так как у Егоршиных родственники жили в других городах, но была ответственная работа, поэтому не знали, с кем оставить дочь. Так, у моей бабушки появилась еще одна внучка, а у меня подруга. Поэтому пока меня не было, Настя помогала и ухаживала за ней.
Сглотнула и благодарно прошептала:
– Спасибо.
– Глупости не говори. Сегодня поеду. Сынок свежим воздухом подышит, да и я. Ладно, а то на работу бежать.
Нифридова работала учителем начальных классов в школе в две смены, еще занимаясь репетиторством. В общем, крутилась как могла. Всегда поражалась ей, а потом сама оказалась в такой же безвыходной ситуации, когда нужны деньги, как никогда, поняла ее.
– Давай. Хорошего дня.
Положила трубу и посмотрела вперед, отмечая, что почти проехали половину дороги. Открыла сумку, придумывая, как найти время, чтобы съездить к подруге Нефритовой и отдать премию, как услышала:
– Какие планы вечером?
Закрыла сумку, считая, что не нужно давать ложных обещаний и надежд. Зачем совершать новые ошибки? Из старых не могу выбраться, утопая в проблемах.
– Толик, то, что случилось… этого не должно больше произойти. Это эмоции, неправильные выводы…
Недоговорила, наблюдая, как мужчина повернулся ко мне и хищно улыбнулся, отчего почувствовала себя птичкой в лапах кота. В это время он как раз остановил джип на пешеходе, и любезно сообщил:
– Допустим, что я понял твою мысль и желание. Но что тебе это даст?
Посмотрела ему в глаза, удивляясь логике, а потом напомнила:
– Я замужем…
– И? – уточнил он таким тоном, как будто это не имеет значения. – Ты не живешь с ним, – и тут же недовольно поинтересовался: – Почему не разводишься?
Усмехнулась, качая головой, а потом пробубнила:
– Форма тебе подходит. И наглость тоже.
– Поверь, я самый веселый, активный, жизнерадостный, но когда меня что-то волнует и лично затрагивает, то тогда уж извини, какой есть, – спокойно заявил Дорвонцев, давая по газам, в момент, когда поменялся свет.
Проехали всего ничего, как услышала:
– Так что? Есть планы?
– Есть. Занята, – выдала, встречаясь с его наглыми глазами, желая идти наперекор.
– Понял, – спокойно ответил, между прочим добавляя: – Кстати, торт нужно съесть.
– А что, некому?
– Совершенно. Он специально для красивой дамы, мечтающей от меня избавиться, – без всяких улыбок, взглядов и подмигиваний сухо произнес Анатолий, отчего смутилась, но ничего не ответила.
Как только подъехали к моей работе, посмотрела на здание кафе, а потом повернулась к нему, наблюдая, что мужчина недоволен, хотя по внешнему виду не скажешь. Но то, как он держал руль, сжимая его, говорило о многом. Я добилась чего хотела, но не чувствовала удовлетворения. Посмотрела на его гордый профиль и прошептала:
