Летним вечером в подворотне - Лукин Евгений (читать книги бесплатно txt) 📗
– Да нет, правда, – обиделся первый. – Откуда, зём? Гля, машины у них…
В следующий миг лица у обоих стали суровыми, глаза – зоркими, а про Царапина они словно и думать забыли. Люди бодро и бдительно несли караульную службу.
Это их спугнул возвратившийся зачем-то Аркадий Кириллович. Кажется, он был чем-то расстроен.
– Боря, – позвал он. – У вас сигареты не найдётся?
– Я не курю, – сказал Царапин.
– Я тоже… – уныло отозвался штатский. Отсвет гаснущего пожара тронул его обрезавшееся лицо.
– Не могу отделаться от одного ощущения, Боря…
«Ощущения… – тоскливо подумал Царапин. – Тут поспать бы хоть немного…»
– А ощущение такое… – Аркадий Кириллович судорожно вздохнул. – Никакая это, к чёрту, не военная техника…
Встретив непонимающий взгляд Царапина, он усмехнулся и, отвернувшись, прищурился на огромное розовое зарево.
– Ну не дай бог, если я прав!.. – еле расслышал Царапин.
– Аркадий Кириллович, пора! – окликнул кто-то из уазика. Видимо, всё тот же широкоплечий майор.
– Сейчас-сейчас! – совсем другим – энергичным, деловым голосом отозвался штатский. – Тут у меня ещё одно уточнение…
– Вы же умный парень, Боря, – чуть ли не с жалостью глядя на Царапина, проговорил он. – Вы поставьте себя на их место… Откуда вам знать, что там внизу – граница? Что посадка ваша совпадает с одним из сценариев начала войны! Что нет времени разбираться, кто вы и откуда, – все удары просчитаны заранее!.. Вы хотите приземлиться, а вас сбивают! И взлететь вы уже не можете… Что бы вы стали делать на их месте? Да отбиваться, Боря! Отбиваться до последнего и чем попало!
– Вы что же… – еле ворочая языком от усталости, злобно выговорил Царапин, – считаете, что они к нам – с мирными целями?
– Не знаю, Боря… – сдавленно ответил штатский. – В том-то и дело, что не знаю…
Старшему сержанту Царапину снились сугробы, похожие на барханы. Он брёл, проваливаясь в них по колено, и ногам почему-то было жарко. Бело-серые хлопья, падающие с неба, тоже были тёплыми, почти горячими. И Царапин понял вдруг, что это не снег, а пепел.
Потом с вершины самого большого сугроба на совковой лопате без черенка съехал вниз рядовой Левша. Увидев Царапина, вскочил и, испуганно хлопая длинными пушистыми ресницами, вытянулся по стойке «смирно».
– Усих вбыло… – оправдываясь, проговорил он.
Нагнулся и, опасливо поглядывая на сержанта, принялся разгребать пепел. Вскоре под рукой его блеснуло что-то глянцевое, чёрное…
– Отставить! – в ужасе закричал Царапин. – Рядовой Левша!..
Но Левша будто не слышал – он только виновато улыбался и продолжал разгребать бело-серые хлопья, пока мёртвый монстр не показался из пепла целиком.
– Усих… – беспомощно повторил Левша, выпрямляясь. Потом снова нагнулся, помогая чёрному мертвецу подняться.
– Лев-ша-а!..
Но они уже удалялись, брели, поддерживая друг друга и проваливаясь по колено в пепел при каждом шаге…
Царапин проснулся в холодном поту и, спотыкаясь о спящих, выбрался из палатки.
Шагах в пятнадцати от входа уже сымпровизировали курилку – там копошились розовые огоньки сигарет. И по тому, как мирно, как неторопливо переползали они с места на место, Царапин понял: с вторжением – покончено. Уэллс… Война миров… А потом подошли по шоссе двумя колоннами тяжёлые, закутанные в брезент грузовики, раздалась команда – и пришельцев не стало…
– Разрешите присутствовать? – на всякий случай спросил Царапин. Среди курящих могли оказаться офицеры.
– Присутствуй-присутствуй… – хмыкнул кто-то, подвигаясь и освобождая место на длинной, положенной на кирпичи доске.
Царапин присел. Вдали, за чёрным пригорком, слабо светились розовые лужицы медленно остывающей раскалённой земли.
– «Фаланги»… – недовольно сказали с дальнего края доски, видимо, продолжая разговор. – Чо там «фаланги»? У нас вон старшину Маранова «фаланга» хватанула…
– И что?
– И ничего. Через полчаса очухался, ещё и аппаратуру нам помогал тащить… А что морды как противогаз – вон Гурген подтвердить может…
– Чёрт вас поймёт! – с досадой сказал кто-то. – Пока сам не увижу – не поверю.
– Много ты там теперь увидишь! – прозвучал неподалёку от Царапина мрачный бас. – Видал, как артиллеристы поработали?..
Все замолчали, прислушиваясь к приближающемуся рёву авиационных двигателей. Потом на курилку, разметая песок и срывая искры с сигарет, упал плотный ветер, заныло, загрохотало, и над ними потянулось, заслоняя звёзды, длинное сигарообразное тело.
– Это тот, с дороги, – заметил сосед Царапина, когда вертолёт прошёл. – Загрузился…
– Кишка ты слепая, – незлобиво возразили ему. – Это пожарники патрулируют. Земля-то раскалена – янтак то и дело вспыхивает…
– На что ж они рассчитывали, не пойму, – сказал кто-то, до сей поры молчавший. – С тремя кораблями…
В курилке притихли, подумали.
– А чёрт их теперь разберёт, что они там рассчитывали, – нехотя отозвался бас. – Может, это только разведка была! А вот как навалятся всем флотом…
Царапин встал.
– Не знаете, на бугор выйти можно? – спросил он. – Не задержат?
– Вообще-то был приказ от палаток не удаляться, – уклончиво ответили ему. – Ты только к вертолёту не подходи.
– А что там?
– А чёрт его знает! Сначала распаковывали какие-то ящики, теперь запаковывают…
Оставив вертолёт справа, Царапин без приключений добрался до бугра.
Он не узнал местности.
То, что лежало перед ним внизу, за чёрной полосой сгоревшего в пепел янтака, было похоже на дымящееся поле лавы после недавнего извержения. Разломанная земля, спёкшаяся земля, полопавшаяся на неправильные шестиугольники, прокалённая на метр в глубину, тлеющая тут и там розовыми пятнами. И ни следа, ни обломочка от панцирных машин пришельцев. Вдали – оплывший остов локатора – всё, что осталось от «Управления». «Старт» напоминал розовое озерцо с чёрными островками-глыбами.
«Левша», – вспомнил Царапин и больше в сторону «Старта» не смотрел. Не мог.
Ночь кончалась. Небо над горами уже тлело синим – вполутра. Изувеченная земля еле слышно пострескивала, шипела, изредка раздавались непонятные шумы и резкие, как выстрелы, щелчки.
– Нет!.. – зажмурившись, как от сильной боли, проговорил Царапин. – Нет!..
Здесь, над изломанной, умертвлённой землёй, мысль о том, что Аркадий Кириллович может оказаться прав, была особенно страшна…
Он хотел уже вернуться к палатке, когда почудилось, что там, внизу, кто-то ходит. Всматриваясь в серый полумрак, Царапин осторожно спустился с бугра, и звук его шагов изменился. Под ногами был чёрный мягкий пепел.
Видимо, всё-таки почудилось. Утомлённые глаза вполне могли подвести. Но вот – теперь уже точно – за пригорком шевельнулась и выпрямилась серая тень. Человек.
«Какого чёрта он там делает?» – испугался Царапин и вдруг сообразил: кто-то оказался слишком близко к обстреливаемому участку и вот, очнувшись, пытается выбраться – обожжённый, беспомощный…
Царапин, не раздумывая, бросился вперёд. Взбегая на пригорок, оступился, сухой чёрный прах полетел из-под ног, лицо обдало жаром. И надо бы притормозить, всмотреться, но Царапину это и в голову не пришло – он остановился, когда уже ничего изменить было невозможно. Теперь их разделяло всего пять шагов.
Перед Царапиным стоял чёрный монстр – может быть, последний монстр на всей планете. Как сумел он выскользнуть из-под огненного молота, гвоздившего эту землю наотмашь, насмерть? Скорее всего, заблудился в общей неразберихе, вышел из обречённой зоны до обстрела и вот теперь то ли прятался, то ли, уже не прячась, бессмысленно бродил по широкой полосе травяного пепла.
«Ну вот и всё…» – беспомощно подумал Царапин, глядя в немигающие – с кошачьими зрачками – глаза.
Нужно было израсходовать до конца весь мыслимый запас счастливых случайностей и влезть в неоплатный долг, чтобы так по-глупому, перед самым рассветом, когда уже всё позади, самому найти своё последнее приключение.
