Режиссер Советского Союза – 8 - Тенгриханов Александр (библиотека книг бесплатно без регистрации .txt, .fb2) 📗
Окидываю взглядом присутствующих и решаю сразу расставить акценты.
– В зале находятся лишние персоны, которым делать нечего на собрании. Или у нас уже нет никакого порядка, и сотрудники ходят, куда хотят в рабочее время?
Солодовников сразу заёрзал на кресле, так как в третьем ряду примостилась его супруга, с начала года работающая в бухгалтерии. Заодно взбледнуло ещё три человека, включая председателя профкома, которого на подобные мероприятия ранее не допускали.
– Вон! – тихо шиплю в микрофон.
Народ аккуратно и бочком начал двигаться в сторону выхода. Припозднилась только Инга, пожирающая глазами молчавшего мужа.
– Прошу тебя вести себя более вежливо, – наконец выдавил Илья, – Это наши сотрудники и среди них есть женщины, в конце концов.
– Я вам не ты, – жёстко обрываю лепет растерявшегося директора, намекая на форму обращения, – Посторонним ничего делать на собрании. У нас есть устав, где всё прописано, и его пока никто не отменял. Пресекая дальнейшие возражения, уточняю, что присутствующие здесь товарищи Клушанцев и Серова, входят в совет киностудии. Да, есть у нас и такой. Надеюсь, персону Оксаны Пузик, являющейся заместителем председателя совета директоров, мы обсуждать не будем?
Судя по молчанию, присутствующие прониклись. Я редко устраиваю сотрудникам головомойки и разносы, но периодически ставить народ на место необходимо.
– В повестке дня у нас три вопроса. Первый – катастрофическое падение прибылей в прошедшем году. Второй – нарушение взятых на себя обязательств, как по фильмам, включая сериалы, так и по телевизионным программам. Третье…
– Собственно, по какому праву вы, ставите вопрос подобным образом, – перебил пришедший в себя Солодовников, – Подобные вещи обсуждаются руководством, а не расширенным заседанием. И вообще, дирекция сама разберётся в небольших проблемах. Вы являетесь просто председателем совета без особых полномочий, которые были переданы мне и ряду сотрудников.
Тихий шёпот в зале быстро затих под моим насмешливым взглядом. При этом я демонстративно не смотрел на Илью и сидящих рядом с ним Зельцера, зам главбуха Воропаеву, руководителя технического отдела Горбунова и Григория-стукача, ставших его соратниками. Мне даже как-то жалко исполнительного директора, выбравшего себе подобную компанию. Моисеич держался в киностудии строго за прошлые заслуги, хотя и приносил пользу, помогая молодым режиссёрам. Остальные коллеги – весьма средние работники, просто удачно оказавшиеся в нужном месте. Была ещё жена Ильи и пятёрка персон пожиже, но их я не беру в расчёт. Основные проблемы создали именно Солодовников, Зельцер, Горбунов и Воропаева, заменившая находящуюся на реабилитации после инсульта главбуха. Они-то и наворотили дел.
– Третье – это систематические нарушения исполнительным директором и исполняющей обязанности главного бухгалтера финансовой дисциплины, отдача посторонним людям материальных ценностей, принадлежащих коллективу киностудии и начисление некоторым сотрудникам незаслуженных премий, – продолжаю свою речь, когда оппонент замолчал, – Что касается моих полномочий, то предлагаю всем снова заглянуть в устав. Я же не просто так утверждал его с лучшими юристами страны перед началом работы киностудии. Главой «Прогресса» является один человек и это именно я. И снять меня с должности председателя совета директоров может только совместное решение министра культуры СССР и Совмина РСФСР. Здесь всё сложно, но подобная сложная схема обусловлена тем, что более половины киностудии построена на мои собственные деньги. Ещё и большая часть импортного оборудования передавалась иностранцами именно мне, а не государству. И трудовой коллектив практически не участвовал в строительстве киностудии, так как оно шло на деньги, заработанные тогда ещё творческим объединением. Вторым человеком компании, согласно устава, является Оксана Пузик и она назначена на должность по согласованию строго со мной, хотя её кандидатура должна быть утверждена в Минкульте и одобрена советом киностудии. Он и существует для того, чтобы блокировать непродуманные и откровенно вредительские решения исполнительного директора в отсутствие председателя. В этом случае они немного подкачали, но события развивались излишне стремительно. Странно, что вы не знаете подобных вещей, Илья Сергеевич.
Солодовников по ходу моей речи бледнел, краснел, дёргался и не знал, куда деть свои руки. Что касается присутствующих, то народ смотрел на него весьма неодобрительно. Особенно дело касалось работников киностудии, которые перед заседанием получили расклад по двенадцатой и тринадцатой зарплате. Илюша там не стеснялся и начислил себе и соратникам просто заоблачные суммы. Ещё его клика умудрилась списать часть техники, инструментов и продуктов, которые «Прогресс» получил в конце года для передачи сотрудникам. А это уже откровенное воровство.
– Мы работали в рамках закона и не надо здесь нагнетать. Вы-то сами особо не стесняетесь и гребёте всё под себя. Про безумные премии я уж молчу, там речь даже не о десятках, а сотнях тысяч, – среди соратников Ильи яйца оказались у единственной женщины, попытавшейся огрызаться.
– Чего стесняться? За последние годы я заработал около двух миллионов, это не считая валюты, – после объявления суммы народ усиленно зашептался и явно бы впечатлён, – Только вы забыли уточнить, что моя зарплата в «Прогрессе» весьма условная и составляет двести пятьдесят рублей. Я зарабатываю меньше любого нашего сотрудника, не считая уборщиц. И это без учёта того, что остальным коллегам регулярно начисляют квартальную и годовую премию, в отличие от меня. Мой же доход состоит из роялти за сценарии, процент с проката, создание телевизионных и радио передач, а также музыку. Но довольно. Посчитали чужие деньги и хватит.
Делаю паузу и пригубил стакан с водой. На самом деле от нервов горло пересохло и хочется выпить всю жидкость, но нельзя демонстрировать свои эмоции окружающим.
– Вы не учитываете ещё одного факта, – продолжаю свою речь уже в полной тишине, – Из-за разгильдяйства исполнительного руководства «Прогресс» потерял весомую часть валютной выручки, если конкретно, то более двадцати пяти процентов. Более того, мы получили два иска и, скорее всего, киностудии придётся оплачивать неустойку. Вернее, делать это будет государство, так как мы можем оперировать только частью нашей прибыли для закупок оборудования и ТНП. Всё остальное идёт в казну и возвращается нам уже в рублях. А это, друзья мои, весьма серьёзное нарушение, если не преступление.
– Но позвольте, причём здесь звукорежиссёры и монтажёры, которых я возглавляю? – Горбунов сориентировался первым и решил быстрее покинуть тонущий корабль, – Мы далеки от подобных материй. Наша задача – выполнять поставленную руководством задачу. Если нет готового материала, то какие к нам претензии?
Хитрый товарищ, я как-то ранее не обращал на это внимание. Сразу начал прикрываться отделом. Но ничего, даже такие продуманные крысы не уйдут от ответственности.
– Соответствующие инстанции разберутся, не переживайте.
– Какие такие инстанции? – воскликнула побледневшая бухгалтер. Горбунов же натуральным образом затрясся, будто его одолевает тремор.
– В вашем случае ОБХСС и специальная комиссия Минфина, которая будет выявлять причины валютных потерь. Плюс всё дело уже находится на контроле КГБ, курирующее преступления в этой сфере, – Зельцер находился уже в предобморочном состоянии, потому мне всё быстрее хотелось закончить это представление, – Поверьте, трясти будут всех. Но, естественно, в первую очередь махинаторов, поставивших личное обогащение выше закона и чаяний коллектива. И ещё, премии за этот год никто не получит. Знаете ли, я считаю людей, пассивно наблюдающих за преступниками соучастниками. И многим коллегам потребуется приложить много сил и стараний, чтобы убедить меня оставить их в «Прогрессе». А пока я прошу бывшего исполнительного директора и его соратников покинуть помещение. У нас хватает дел и надо обсудить, как исправлять ситуацию. Кстати, ваши кабинеты и столы уже опечатаны.
