Оружие возмездия - Глебов Макс Алексеевич (библиотека книг txt) 📗
Эсминцы, сопровождавшие разведзонды, приблизились к орбитальным крепостям на расстояние пуска торпед. На борту у них торпедного оружия не было, но противник знать об этом не мог, и я надеялся, что если жаберы располагают чем-то более дальнобойным, чем орудия главного калибра их линкоров, то они это оружие применят. Однако наша провокация успехом не увенчалась – крепости продолжали молчать.
– «Невидимкам» с первого по тридцатый приготовиться к разгону к четвертой планете. Глава Клитч, – обратился я к командиру эскадры кваргов, чудом выжившему в оплавленных обломках своего флагмана в бою у Дельты Треугольника, – выделите пять ваших авианосцев для совместных действий с «Невидимками».
– Выполняю.
– Семи эсминцам из первого дивизиона и линкору «Денвер» сопроводить носители дрон-торпед к рубежу атаки и прикрыть их отход после залпа. Задача эскадры – торпедный удар по трем орбитальным крепостям противника – с семьдесят пятой по семьдесят седьмую.
Флот разделился. Основные силы остались за орбитой шестой планеты, не заходя в зону гравитационного ограничения, а один «Черный Дракон» и семь эсминцев начали сближение с планетой жаберов, эскортируя «Невидимки» и авианосцы. На такую угрозу враг был обязан отреагировать, в этом я не сомневался.
Рассмотреть в деталях, что собой представляют орбитальные крепости жаберов нам так и не удалось. Даже при максимальном сближении с ними сканеры зондов выдавали лишь зыбкую смазанную картинку. Но крепости мы хотя бы видели, а вот поверхность планеты вообще никак не сканировалась.
– Крепости объединяют свои маскировочные поля в общую завесу, через которую наши сканеры не в состоянии пробиться, – доложил Юн Гао, – Боюсь, что когда дойдет до штурма, силовые поля тоже сформируют единый сферический щит над планетой.
– Если все так плохо, то почему же некоторые пленные жаберы согласились работать на нас в обмен на обещания высоких постов в оккупационной администрации после нашей победы? Значит, не так уж они верят в несокрушимость этой обороны, – с сомнением в голосе ответил Фултон, внимательно рассматривая изображение на экране.
– Вскоре мы все узнаем, господа офицеры, – ответил я, наблюдая, как «Невидимки» и авианосцы выходят на рубеж пуска торпед. Если жаберы в состоянии нас чем-то удивить, то это случится именно сейчас.
По изображению на проекционном экране прошла волна ряби. На долю секунды оно смазалось и вновь обрело четкость. Восемь орбитальных крепостей жаберов, ближайших к выходящим на рубеж открытия огня кораблям, окутались багровыми протуберанцами, и секунд через десять над каждой из них сформировался сгусток энергии, напоминающий небольшое, но ярко разгорающееся искусственное солнце. Достигнув нестерпимой яркости, оболочки только что родившихся светил разорвались и провалились внутрь себя, схлопнувшись в точки, и из этих точек к семи эсминцам и «Черному Дракону» рванулись жгуты абсолютного мрака, местами чуть подсвеченного до темно-серого состояния, что делало их различимыми на фоне черноты космоса.
Эсминцы исчезли в ярких вспышках. Ни обломков, ни внутренних взрывов – ничего. Только сферическая волна разлетающихся фотонов. «Денверу» повезло чуть больше, хотя назвать произошедшее везением язык все же не поворачивался. Защитное поле линкора вспыхнуло и мгновенно погасло. Часть энергии вражеского залпа оно смогло погасить, но далеко не всю. Полностью уничтожить «Дракона» залп жаберов не смог, но то, что осталось от линкора боевым кораблем уже называться не могло. От некогда грозной боевой машины остался жалкий оплавленный огрызок едва с четверть ее исходного размера.
– Прекратить атаку! «Невидимкам» и авианосцам немедленно выйти из боя!
Мой приказ опоздал. Носители дрон-торпед уже произвели залп и сейчас ложились на курс расхождения с планетой, а почти девять тысяч торпед рвались к орбитальным крепостям врага, только что с первого выстрела уничтожившим восемь наших кораблей, включая новейший линкор, на превосходство которого над противником все мы возлагали такие надежды.
Противник успел выстрелить еще тринадцать раз, причем теперь огонь вели другие орбитальные крепости – видимо, для перезарядки неизвестного оружия требовалось значительное время. Мы потеряли два авианосца кваргов и одиннадцать «Невидимок», остальным кораблям удалось уйти. А потом три орбитальных крепости накрыла волна наших торпед.
Опасения Юн Гао оказались не напрасными. Сеть крепостей действительно формировала единую стену энергетической защиты. Наверное, если бы торпеды были оснащены боеголовками старого образца, до целей добрались бы считанные единицы. Но сейчас непосредственного контакта с целью от торпеды не требовалось. Одноразовая плазменная пушка отправляла свой заряд в цель с весьма солидной дистанции, так что зенитные орудия и ракеты ближнего радиуса действия во многом теряли совою эффективность в борьбе с торпедами, которые просто не сближались с целью на опасное для себя расстояние.
В течение пятнадцати секунд щит, прикрывавший орбитальные крепости, полыхал непрерывными вспышками принимаемых на себя попаданий плазменных сгустков, а когда последние сполохи огня погасли, стало ясно, что вражеская защита все же не является абсолютной. Две из трех атакованных нами крепостей уцелели. Во всяком случае, их метки оставались на месте, а оценить полученные противником повреждения мы не могли – мешали продолжающие работу маскировочные поля. А вот третьей крепости больше не было. Ее бесформенные обломки и отдельные фрагменты брони и внутренних конструкций сошли с орбиты и частью разлетались по окружающему космосу, а частью валились на планету, захваченные ее гравитацией.
Мы наблюдали за развязкой боя в мрачном молчании. Размен «Черного Дракона» и еще двух десятков кораблей на одну орбитальную крепость противника выглядел удручающе. Оставалось утешать себя тем, что нам хватило осторожности не сунуться к планете всем флотом.
– Вторая поисковая группа нашла транспортное кольцо противника, – Доложил Юн Гао по гиперсвязи, и на тактической проекции вспыхнула новая отметка.
Жаберы расположили гиперворота в поясе астероидов за орбитой седьмой планеты. В отличие от пустотных верфей и заводов, эвакуировать персонал портала они не стали и, похоже, всерьез вознамерились защищать столь ценный объект, раз уж противник его все же обнаружил.
Но тут расклад оказался уже совсем другим. Для пустотного сооружения гиперпортал жаберов охранялся просто беспрецедентно. Десять астероидов, выведенных на круговые орбиты, медленно вращались вокруг него. Противник превратил их в подобие орбитальных крепостей, причем я опасался, что сделали это не современные лягухи, а их далекие предки еще при строительстве портала, так что ожидать от этих оборонительных сооружений можно было примерно таких же пакостей, с которыми мы уже имели сомнительное удовольствие познакомиться у четвертой планеты. А еще гиперворота прикрывали три крейсера, правда, судя по некоторым деталям их конструкции, это были корабли современной постройки, сильно уступавшие образцам, созданным предками жаберов.
– Астероиды расположены достаточно близко друг от друга, – высказал свои соображения адмирал Фултон, – Скорее всего, здесь защитное поле тоже будет единым. Но, судя по всему, нашему флоту вполне по силам преодолеть эту оборону.
Я был согласен с начальником штаба в его оценке ситуации, но все мы уже очень устали от потерь. Эта бесконечная война забирала жизни лучших, самых энергичных и целеустремленных людей и наших союзников, и в последнее время я видел своей первоочередной целью прекращение этой бойни. Да, войны без потерь не выигрываются, но весь вопрос в том, что полководец видит своей главной целью – победу или сохранение жизней своих солдат. Почти всегда этот выбор приводит к компромиссу, но каждый раз компромисс этот остается на совести командующего, отдающего приказ об атаке.
– Глава Клитч, – вызвал я командира трех оставшихся в строю авианосцев, – Способны ли ваши корабли в автоматическом режиме осуществить выход на рубеж пуска торпед, произвести залп, а потом выйти в заранее указанную точку сбора?
