Любовь и смерть на Гавайях.Каменная гвоздика - Хинц Наоми А. (книга бесплатный формат TXT) 📗
— Он позвонит. Можете не сомневаться. А вы поезжайте и не беспокойтесь за меня.
Риверс вытащил из пачки сигарету и, сердито щелкнув зажигалкой, сказал:
— Рита ждет. Она собиралась вас куда-то отвезти. В конце концов это каникулы, и надо как следует воспользоваться счастливым случаем. Как насчет ланча?
— Перекушу здесь. Я видела какие-то банки. — Независимо от того, позвонит Дэвид или нет, и сумеет она найти тут что-то съестное, Сара дала зарок больше не появляться на этом острове в обществе Риты Гомес.
— Это же просто смешно! Ну хватит. Быстренько одевайтесь. Рита будет недовольна, если вы опоздаете.
— Я не опоздаю. Я просто никуда не еду. Разве я недостаточно четко выразилась?
Риверс вошел в свою комнату и в сердцах хлопнул дверью.
Сара, нахмурившись, посмотрела на закрытую дверь. Что все это означало? Почему он не хотел ехать без нее? Рита Гомес могла иметь основания считать себя ответственной за нее, Сару Мур, но при чем тут, собственно, Монти Риверс? Совершенно очевидно, что он невзлюбил ее точно так же, как она невзлюбила его, и все же он, видите ли, не может без нее уехать!
Сара лежала на кровати. Казалось, судьба ей улыбнулась, предоставив шанс побывать в этом райском уголке земного шара, но теперь она только и думала, как бы поскорее отсюда выбраться. Когда позвонит Дэвид, она скажет ему, чтобы он подыскал ей все что угодно — пусть это будет гостиница третьего или четвертого разряда, только здесь больше ноги ее не будет.
Сара не рассказывала Дэвиду о Монти Риверсе, да и она познакомилась с ним только вчера вечером. Но она не сомневалась, что стоит ей рассказать Дэвиду об этой милой парочке, как он согласится, что оставаться тут ей совершенно ни к чему.
Она вытащила из сумки какой-то роман, который купила в дорогу в аэропорту Лос-Анджелеса, и прочитала пару глав. В комнате делалось все жарче и жарче. Она почувствовала, как ее клонит в сон. Это совершенно не входило в ее планы, но она проспала всего шесть часов, а потому если собиралась развлекаться сегодня вечером в обществе Дэвида, то не помешало бы немножко вздремнуть. Она знала, что если услышит стук в дверь, то сразу же проснется.
Когда она проснулась, то в комнате изменилось освещение. Сара посмотрела на часы. На мгновение она растерялась. Ей снилось, что она дома, в Вудсривере, и что Бренда Бенсон скребется в заднюю дверь, пытаясь пробраться в дом. Но это скрипело старое дерево. Когда же Сара взглянула на часы, то выскочила из кровати, не веря своим глазам. Было уже шесть часов вечера. Сара быстро надела платье и спустилась вниз.
Она думала, что Монти Риверс уехал, но он сидел в гостиной и раскладывал пасьянс. Увидев Сару, он оторвался от карт и спросил:
— Спали?
— Да.
— У вас красное лицо. У вас случайно нет температуры?
— Нет, просто в комнате было жарко. Мне никто не звонил?
— Нет, — сказал Монти, глядя на карты.
Сара прошла через кухонную дверь и пошла по коридору.
— Вы куда? — крикнул ей вдогонку Монти.
Она промолчала, пытаясь справиться с задвижкой, а затем вышла в сад.
Монти нагнал ее, как только она оказалась за порогом.
— Что вы, собственно, собираетесь делать? Зачем вы сюда вышли? Он попытался взять ее за запястье, но она ударила его по руке.
— Отпустите!
— Что происходит? — вдруг услышала она чей-то незнакомый голос.
Сара увидела высокую фигуру мистера Нильсена. Он встал со стула на веранде, где Сара впервые увидела его, и сделал несколько шагов в их сторону. В руке он держал стакан с каким-то напитком. Сара плохо видела ланаи через кусты, но ей показалось, что мистер Нильсен там один.
— Мне никто не звонил, мистер Нильсен? — спросила она.
— Нет.
— Все в порядке, мистер Нильсен, — поспешно сказал Монти Риверс.
Тот уставился на Сару и спросил:
— У вас действительно все в порядке?
— Да. — Она хотела добавить, что с ней должен созвониться доктор Чой, но он резко повернулся, как в тот раз, и двинулся обратно. Саре показалось, что походка у него какая-то неуверенная, нетвердая…
Сара вернулась в дом. По пятам за ней следовал Монти Риверс. Он спросил:
— Ну что, вы мне не поверили, но теперь-то убедились?
Сара не ответила. Она почувствовала, что вот-вот расплачется. Голова сильно болела. Она села на стул у камина. Возможно, Дэвид не звонил. Возможно, у него были на то причины. Но он сказал, что даже если не сумеет выкроить время после двенадцати, то будет в ее распоряжении после семи. Сара не имела ни малейшего желания покидать свой наблюдательный пункт, откуда хорошо просматривалась дверь в кухню. Скорее всего, о звонке ей доложат либо Мей Линь, либо Кимо.
Монти Риверс зашел в кухню, чтобы сделать себе выпить.
— Вы бы что-нибудь съели! — сказал он Саре. — Я открыл банку ветчины. И еще есть хлеб. Можете сделать себе сэндвич.
— Спасибо, но мне не хочется.
Он снова вошел в гостиную и сел за карточный столик.
— Мне кажется, у вас какой-то больной вид, — сказал он, взглянув на Сару.
«Я заболею, — думала она. — Если Дэвид не позвонит, я обязательно заболею. Я заболею, если мне придется провести еще одну ночь в этом месте. Но я сразу выздоровею, как только услышу стук в дверь».
— Сегодня вы не увидитесь с Ритой, — сообщил Риверс.
— Очень рада!
— В чем дело? Вам она не нравится?
— Нет.
— Она поехала в Гонолулу проследить, чтобы починили респиратор. Похоже, она где-то уронила эту чертову штуковину, хотя я ее предупреждал проявлять осторожность.
— Какую штуковину? — спросила Сара, хотя ее совершенно не интересовало, о чем Монти завел речь.
Какое-то время Монти молча раскладывал карты.
— А, им нужна эта вещь в самолете для молодого человека. У него проблемы с дыханием. А почему бы вам вместо того, чтобы ерзать на стуле и ждать, когда позвонит ваш приятель, не пойти и не сделать себе что-нибудь выпить?
Сара ненавидела Монти Риверса так сильно, что у нее застучало в висках. Она протянула руку к полке рядом с ней и взяла книгу, даже не посмотрев на заглавие. Некоторое время она листала страницы, потом поняла, что изучает «Историю гавайского ананаса, 1880–1926».
Сара чувствовала, что время от времени Монти Риверс отрывался от карт и бросал на нее подозрительные взгляды. Интересно, не заметил ли он название книги, подумала она, и не следит ли за ней с улыбкой. Пока что во всяком случае она еще ни разу не видела, как он улыбается. Она листала страницы, а сама внимательно слушала, не раздадутся ли звуки шагов по темному коридору.
— Лучше сделайте себе что-нибудь выпить. — Монти Риверс встал, чтобы снова наполнить свой опустевший стакан. — Если угодно, я вам чего-нибудь налью.
Будем здоровы. Нет, он начинает становиться слишком назойливым, подумала Сара. Она поднялась и, не говоря ни слова, вышла из гостиной и поднялась к себе.
Темнота наступила внезапно, как всегда бывает в этих местах. Сара устроилась у окна — не у того, где было дерево, а у другого — и смотрела на юго-западный участок неба, где солнце совершало свои закатные процедуры. Отсюда ей хорошо была видна часть аллеи, по которой подъезжали к дому машины.
Как за соломинку, она уцепилась за мысль о том, что телефон в доме вполне мог сломаться, и Дэвид, оставив попытки дозвониться, решил приехать за ней. Она бы узнала желтый джип сразу же. И Дэвид знал, в какую дверь входить. Когда он поставит машину, она крикнет из окна: «Дэвид, я здесь. Я сейчас спускаюсь».
Она сжала пальцы так, что ногти вонзились в ладони. Какая глупость с ее стороны еще верить, что он все-таки объявится! У него было много времени для раздумий, да и ей самой для разнообразия не мешало бы проявить немного благоразумия.
Что она, собственно, знала о культуре, плотью от плоти которой был этот человек? Какие у них стандарты и чем они отличаются от того, что она привыкла видеть у себя дома? Семья для нас очень много значит, сказал он ей вчера. Возможно, Дэвид Чой, хорошенько поразмыслив, решил, что не нужно оказывать честь девице, которая целовалась с ним с такой страстью и которая призналась, что гуляла с женатым мужчиной в Гонолулу? Несмотря на все ее слабые протесты, ее поступки, возможно, оказались куда красноречивее слов?
