Бремя страстей - Джексон Лайза (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗

— Кэссиди, я люб…— Слово неожиданно застряло в его горле.

Она лежала тяжело дыша, с закрытыми глазами и думала лишь об одном: вместе? порознь? О, как бы ей хотелось верить ему, любить его и закрыть глаза на весь остальной мир.

— Удовлетворена? — спросил Чейз голо­сом, лишенным каких-либо эмоций. Сидя ря­дом с ней на песке, он безуспешно пытался застегнуть джинсы. В глазах его мелькнуло сожаление.

—       Да, но…

—       Ну что, ты именно этого хотела, не так ли? Извини, но ничего другого я не могу пред­ложить тебе.

—       Я не понимаю…

Он недобро взглянул на нее.

—       Ты хотела соблазнить меня и добилась своего.

—       Я?.. Соблазнить тебя?— прошептала она, чувствуя, что слезы обиды готовы брыз­нуть из ее глаз. — Ты сам пришел сюда!

—       Но ты ведь ждала этого? Ты рассчи­тывала, что я не смогу долго обходиться без тебя, правда?

—       Я лишь хотела…

—       Не лги, Кэссиди,— произнес он, под­тягиваясь на костыле и с усмешкой глядя на нее сверху вниз. Его губы, теплые и мягкие всего лишь несколько минут назад, осыпавшие ее поцелуями, слились в узкую, недобрую ли­нию. — Это не пристало тебе.

Очарование утра мигом развеялось.

—       Одевайся,— презрительно произнес он, погружая костыль в песок. — А то кто-нибудь еще увидит тебя и захочет подарить больше, чем ты выторговала у меня.

—       Ты… бесчувственный, самовлюбленный негодяй! — крикнула она. — Ты думаешь я бы…

— Я не знаю, что и думать, Кэссиди. Пото­му что я давно уже не понимаю тебя.

—       Чейз!..

—       А ты не понимаешь меня.

Он захромал прочь, а она долго смотрела ему вслед, пока он не скрылся за деревьями.

— Дурак.

Кэссиди поднялась с песка, набросила на себя халат и поплелась к дому. Она испыты­вала нечто большее, чем гнев, что-то более глубокое и беспокойное, но никак не могла понять, что же это такое.

Глава 20

Вернувшись домой, Кэссиди раздраженно швырнула сумочку на диван и скинула туфли. Она осталась одна. Снова одна. Как и тогда, перед пожаром.

Чейз все эти дни старался держаться по­дальше от нее. Подальше от дома. То он на работе, то у физиотерапевта, то еще где-ни­будь— только не дома. Она уже привыкла к тому, что по утрам он уходит, -когда она еще спит, а возвращается за полночь.

Она чувствовала, что он все больше от­даляется от нее; пыталась вызвать его на от­кровенность, но он отвечал уклончиво— сетовал на то, что много работы, что надо за­ново отстраивать лесопилку. Говорил, что хо­рошо бы перевести туда и контору. И еще много другого: что металлические сушильные шкафы покорежены огнем и их придется ме­нять, что в бухгалтерии сбились с ног, пытаясь свести дебет с кредитом, восстанавливая от­четность, бухгалтерские книги, счета по деби­торской задолженности, копаясь в уцелевших записях, обзванивая товарные склады, компа­нии грузовых перевозок и лесоторговцев… Ра­боты непочатый край, оправдывался он, но она понимала, что он избегает ее, используя для этого любой предлог.

Может, действительно их время уже про­шло?..

По утрам она купалась в бассейне одна, он больше не провожал ее взглядом и уже тем более не сопровождал ее, а если она словно невзначай прикасалась к нему, поспешно от­странялся, предпочитая сохранять дистанцию. Не вспоминал он и о том, что произошло между ними тогда у бассейна, и когда она однажды пыталась заговорить об этом, он рез­ко, на полуслове, оборвал ее, сказав: «Произо­шла ошибка. Не стоит придавать этому боль­шого значения».

Время от времени, однако, он, казалось терял бдительность и тогда представал перед ней совершенно другим человеком — мягким, даже смиренным, который искренне сожалел о случившемся.

Состояние его день ото дня улучшалось. Он самостоятельно ездил в город, к нему верну­лось зрение. Шрамы на лице были еще замет­ны, и кожа еще не зажила, но она-то знала: пройдет немного времени, он окончательно по­правится и никто не удержит его в этом доме. Кэссиди не переставала думать о том, что развод неизбежен…

Болела голова, она выпила две таблетки аспирина, налила себе кофе и вернулась в каби­нет. Что такое семейный ужин, она давно за­была, слишком много вечеров провела она, тщетно дожидаясь хотя бы телефонного звон­ка,— на плите остывала еда и оплывали свечи.

Рассеянно перебирая пальцами волосы на затылке, она отобрала несколько компакт-дис­ков со своими любимыми записями и включи­ла плейер. Полилась музыка. Порывшись в портфеле, она вставила в компьютер дискету и, подпевая Полу Маккартни, стала распечаты­вать информацию, собранную на работе. О по­жаре на лесопилке, о сгоревшей мельнице и… о Маршалле Болдуине. Последние несколько дней она только и делала, что звонила в ин­формационные агентства чуть ли не всей стра­ны — особенно ее интересовала Калифорния и, конечно же, Аляска. Она надеялась раскопать какие-либо детали биографии Болдуина до его приезда на Аляску. Тщетно. Словно этого че­ловека не существовало вовсе. Действительно таинственная личность!

Неужели он будет оставаться невидимкой вечно, думала она, машинально постукивая шариковой ручкой о край стола. Когда Билл Ласло спрашивал ее о Маршалле Болдуине, она действительно ничего о нем не знала, но с тех пор не проходило и дня, чтобы не прибав­лялось каких-то новых сведений. Она звонила в газеты, полицейские управления, даже разыс­кала адрес человека, о котором слышала, что он занимается поиском людей. Прикованный к инвалидному креслу-коляске, Майкл Фостер работал с помощью компьютера, подключен­ного к сети, объединяющей розыскные агент­ства не только в Штатах, но и по всему зем­ному шару. Про него было известно, что он может найти даже того, кто отнюдь не жаждет быть найденным.

Кэссиди понятия не имела, подключен ли его компьютер к информационной сети служ­бы внутренних доходов, администрации соци­ального обеспечения или телефонной компа­нии, но факт оставался фактом — Фостер, этот немощный паралитик, творил чудеса. Она ус­лышала о нем еще лет пять назад и уже тогда собиралась обратиться к нему за помощью в поисках Брига, но в последний момент от­казалась от этой мысли, подумав, что в ситу­ации, когда отношения с мужем складываются весьма непросто, такой шаг стал бы ошибкой. Теперь же она твердо решила позвонить ему, чтобы выяснить все, что касалось Брига и всех, кто так или иначе мог навести на след Мар­шалла Болдуина.

Но и на этом она не успокоилась, наняв в Анкоридже частного детектива, который вы­звался составить подробное жизнеописание Болдуина, начиная с тех дней, когда тот не представлял собой ровным счетом ничего, а был простым работягой на нефтепроводе. Звали детектива Освальд Свини; вид он имел довольно потрепанный, но отличался неуем­ной дотошностью и к тому же бывал в Орего­не, где помогал разыскивать какую-то наслед­ницу. Свини заверил ее, что не пожалеет сил и узнает все о таинственном аляскинском мил­лионере-затворнике— пусть даже для этого ему потребуется «перевернуть каждый камень в этой чертовой тундре».

Никто — включая Чейза — и предполо­жить не мог, насколько серьезны ее намерения. Потому что никто по-настоящему не понимал, что ею движет. Ведь дело было вовсе не в праздном любопытстве и даже не в том, что вся эта таинственная история разворачивалась у нее на глазах. Ее ни на минуту не покидало желание докопаться до истины. Она была убеждена, что, не имея ответа на вопросы, которые, словно проклятие, тяготели над ними последние семнадцать лет, не имея на руках сведений, проливающих свет и на загадочную историю с пожаром, и на окутанную тайной личность Маршалла Болдуина,— не имея все­го этого, они с Чейзом никогда не смогут вновь обрести друг друга.

Словно они с самого начала строили здание своего брака на зыбучем песке, и теперь оно медленно, но неумолимо разваливалось и осе­дало. И если они не узнают всей правды, то никогда больше не смогут доверять друг дру­гу, никогда не выберутся из трясины, в кото­рой все сильнее увязали.