Горькие плоды смерти - Джордж Элизабет (читаемые книги читать .TXT, .FB2) 📗
Противозачаточные пилюли, подумала Индия. Надо будет убрать их с глаз подальше – туда, куда ее свекровь никогда не догадается сунуть нос. Внезапно женщину посетила приятная мысль, что в последнее время она все реже и реже воспринимает Каролину как свекровь.
Кроме пилюль, никакого компромата в ее квартире не было. Ничего, что дало бы незваной гостье возможность судить о ее нынешней жизни.
– Хорошо, Чарли, – сказала Эллиот. – Если ты мне обещаешь…
– Обещаю, – подтвердил он.
Октябрь, 18-е
Припарковав «Хили Эллиот» на Челкот-кресент, Линли пешком прошелся до Примроуз-Хилл, благо идти было недалеко. Он предлагал прийти прямо в зоопарк, расположенный внутри Риджентс-парк – учитывая погоду, так было бы удобнее им обоим, – но Дейдра сказала, что для Арло сейчас время дневной прогулки, а та обычно предполагала пересечение бодрой походкой Принц-Альберт-роуд с последующей пробежкой на холм. Там ветеринар и собиралась встретиться со своим другом.
Дождь утих. То, что еще полчаса назад было ливнем, теперь превратилось в противную изморось, закутавшую почти весь город в призрачный влажный саван, однако делавшую бессмысленным зонт. Томас оставил его на полу машины и лишь повыше поднял воротник пальто. Но к тому моменту, когда он взобрался на холм, полицейский успел пожалеть о своем решении. Впрочем, дождь – это не смертельно.
Увы, Дейдры в назначенном для встречи месте не оказалось. Учитывая погоду, можно было предположить, что инспектор вообще не встретит там ни души. Однако газон, устилавший холм, был полон людей, равно как и прорезавшие его мощеные дорожки. Укрыв от дождя своих подопечных до самого носа пластиковыми козырьками и экранами, чинно прогуливались няни с колясками. Три молодых человека – не иначе как завзятые оптимисты – невзирая на погоду, пинали футбольный мяч. Пожилая чета любовалась видом, вернее, тем, что от него осталось, сравнивая картинку с гравюрой на камне, венчавшем собой холм напротив собора Святого Павла. В двух шагах от камня на одной из скамеек сидела женщина средних лет, задумчиво дымя сигаретой под прикрытием зонтика.
Под неприветливым небом Линли занял позицию поближе к гравюре и бросил взгляд на дорожку, которая, по идее, должна была привести сюда из зоопарка Дейдру. Той пока не было видно. Полицейский посмотрел на часы, а потом – на деревья вдоль канала на северной стороне парка. По-осеннему желтые и багряные, сегодня они потускнели от отсутствия солнечного света. Впрочем, вскоре даже эта листва опадет, и в свои права вступит холодное, мрачное время года – короткие дни, дождь и даже, что в последние годы случалось довольно часто, снег.
Настроение было под стать погоде. Утро Томас провел за рабочим столом у себя в кабинете. Наконец ему удалось выкроить время, чтобы прочесть письма и просмотреть снимки, которые Хейверс и Нката нашли в квартире Виктории Стэтем.
На снимках был запечатлен отпуск, который Рори и ее партнерша Фиона Рис проводили в Испании и который закончился смертью Фионы. Вот они стоят на берегу моря, а позади них пенится прибой. Стоят, обнявшись, и счастливо улыбаются в объектив. Или сидят в баре: на стойке перед ними высокие пивные бокалы и общая тарелка с жареной рыбой. Вот они делают покупки на шумном, пестром базарчике, где под ярким средиземноморским солнцем блестят боками разнообразные овощи и фрукты. Им – как и многим другим англичанам – хотелось лишь одного: немного солнца.
Если подумать, какое скромное желание!
Было видно, что они счастливы, подумал Линли. На всех фото они производили впечатление пары, которая давно вместе. Обе женщины приспособились к эмоциональным ритмам друг друга и научились спокойно воспринимать неизбежные взлеты и падения любых человеческих отношений. Однако пачка писем, которые передали инспектору Хейверс и Нката, наводила совсем на другие мысли.
Все они до единого были от Клэр Эббот. И все кипели эмоциями. Причем самыми разными. Начиналась переписка с обычного письма профессионала профессионалу, затем отношения постепенно переросли в дружбу, становясь с каждым годом все ближе и доверительнее. А потом резко обрывались, причем с такой однозначностью, которая не оставляла никаких сомнений.
Поскольку в распоряжении Томаса были только письма Клэр – письма Рори или хранились в одном из домов Клэр, или же просто выбрасывались по прочтении, – неудивительно, что в их содержании зияли лакуны. Хотя письма покрывали период всего в несколько лет, Линли сумел сделать вывод: отношения Виктории и Фионы были далеко не столь благостными, как могло показаться на первый взгляд.
Причиной всему были дети. Желание Рис вступило в конфликт с осторожностью ее подруги. Причем та не называла Фионе причин своих опасений. Судя по всему, дохлой слоновьей тушей, отравлявшей отношения между обеими женщинами, была анорексия, которой страдала Рис. Виктория же была свидетельницей ее болезни. По ее мнению, Фиона, которая по причине своего расстройства постоянно попадала в больницу, была не лучшим материалом для материнства. Своими опасениями Стэтем делилась с Клэр, а та, в свою очередь, читала ей лекции на тему «важности честности перед лицом Господа Бога». Увы, это было бесполезно. Вместо этого редактор с ужасом наблюдала за своей партнершей, как та ест или же отказывается от пищи, что подрывало их отношения. Они даже разошлись на какое-то время. Этот временный разрыв стал причиной того, что Рори обратилась к Эббот за моральной поддержкой. И получила ее. Увы, как только Клэр стало ясно, что Стэтем приняла ее дружескую заботу и участие за нечто совершенно иное, в чем сама писательница была вовсе не заинтересована, тон ее писем моментально сделался отстраненным и холодным.
Неудивительно, что смерть Фионы стала для Рори причиной душевных терзаний и мук. Терзаний человека, выжившего после кошмарного преступления, терзаний любящего человека, знающего, что страсть, увы, давно мертва, а преданность за долгие годы осыпалась, как зерно из колоса, терзаний беглеца, чья жизнь была куплена ценой жизни близкого человека.
Все это время Клэр Эббот была рядом с Викторией в прямом и переносном смысле, однако, в конце концов, она предпочла откровенность: «Я так же скучаю по тебе, Рори, но для меня это не совсем то, что для тебя, и мы обе знаем, что жизнь должна продолжаться».
«Должна ли?» – задался вопросом Линли. Ему на ум пришли те случаи, когда убийца, расправившись со своей жертвой, совершает самоубийство. Он мысленно перебрал все, что знал о днях, предшествовавших смерти Клэр Эббот, и нашел то, что искал. Утром того дня, когда она умерла, Клэр была в Лондоне – она в компании Каролины Голдейкер подписывала в издательстве книги. Но там присутствовала не только Каролина. Что немаловажно, была там и Рори Стэтем.
Томас мысленно перебирал, что это может значить, когда зазвонил его мобильник. Решив, что это Дейдра хочет сообщить ему, что задерживается на работе или же, наоборот, уже идет, он взял в руки телефон. Но оказалось, что звонит Барбара Хейверс. Уже через полминуты инспектор знал все о веб-сайте, который Нката откопал в компьютере писательницы. Сайте, на котором некто, называвший себя Caro24K («золото пробы в двадцать четыре карата, инспектор, как в фамилии Голдейкер», на всякий случай сочла своим долгом обратить его внимание Хейверс), подыскивал себе сексуальных партнеров.
– Каролина утверждает, будто Клэр прикрывалась ее именем, когда шастала по Дорсету и соседним графствам, трахая женатых мужиков. Более того, она бросила нам перчатку, заявив, что, если мы ей не верим, то должны взять ее фото и фото Клэр и показать тем мужчинам. Мол, увидите, на кого те укажут, – рассказала Барбара.
– И?.. – спросил Линли.
– Этим занимается Нката. Он все еще пытается установить их настоящие имена, адреса или телефоны. Вы же его знаете! Рано или поздно, он откопает все, что ему нужно. И как только данные будут у него в руках, волшебные слова «Скотленд-Ярд» и «расследование убийства» откроют ему любые двери, не хуже того сезама.
