Австро-Венгрия: судьба империи - Шимов Ярослав (книги бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗

Трансильвания – территория, издревле отличавшаяся этнической и конфессиональной пестротой, в ХХ веке избежала геноцида и депортаций в таком масштабе, в каком их пережила Галиция. В Средние века Трансильвания, правящую элиту которой в основном формировала мадьярская знать, опорой хозяйственного развития были поселения немецких колонистов, а большинство крестьянского населения составляли валахи [101], находилась в разных формах вассального подчинения то у Венгерского королевства, то у Османской империи. Под скипетр Габсбургов это княжество попало в 1699году, а в 1711-м окончательно лишилось автономии, превратившись в венгерскую провинцию. Главным условием вступления Румынии в Первую мировую войну на стороне Антанты было присоединение Трансильвании (в румынской историографии это событие обозначено как Великое объединение). Практически одновременно с обретением Трансильвании Румыния взяла под контроль и бывшую австрийскую часть Буковины. Румыны составляли примерно треть населения этой 800-тысячной области; украинцев (русинов) было чуть больше; кроме них в Буковине проживали евреи, немцы, поляки, венгры.

Победители аккуратно и систематически занимались ассимиляцией. В межвоенные годы из Трансильвании бежали десятки тысяч венгров. К 1930 году доля румын в населении области выросла до 58,2 %, в то время как в 1910 году их было менее 54 %; доля венгров сократилась с примерно трети почти на 5 % [102]. Десять лет спустя начался обратный процесс: северные районы Трансильвании, по итогам второго Венского арбитража [103], вернулись в состав Венгрии, политику румынизации вновь сменила мадьяризация. По итогам Второй мировой войны, затяжной румыно-венгерский спор о Трансильвании разрешился в пользу Бухареста, а вот северные районы Буковины, занятые Красной армией в 1940 году, Румыния вынуждена была окончательно передать советской Украине. Трансильванские венгры вновь оказались в положении меньшинства, испытывавшего притеснения со стороны центральных властей, особенно после прихода к власти в 1965 году эксцентричного коммунистического диктатора Николае Чаушеску.

Тем не менее традиции взаимной терпимости и сотрудничества, поддерживавшиеся Габсбургами, не исчезли в Трансильвании и соседнем Банате полностью. Характерно, что толчком к антикоммунистической революции, покончившей в конце 1989 года с режимом Чаушеску (и самой кровавой во всем бывшем социалистическом лагере), послужило дело венгерского протестантского священника и диссидента Ласло Тёкеша из города Тимишоара. Стихийный митинг в защиту отца Ласло перерос в массовые выступления против диктатуры, в которых участвовали представители разных этнических общин. Вскоре революция распространилась на всю страну.

Сегодня из-за экономических проблем и коррупции, главных бед посткоммунистической Румынии, это событие не все оценивают однозначно. В июле 2010 года, когда на одном из кладбищ Бухареста по требованию родственников проводилась эксгумация тел казненных после скорого суда во время революции Николае Чаушеску и его жены Елены, недалеко от их могилы можно было видеть группу людей с портретом бывшего диктатора и надписью: “Меня расстреляли. Живется ли вам лучше?” Впрочем, большинство румынских граждан на этот вопрос отвечают утвердительно: их страна попала в Европейский союз, пусть и в “последней волне” расширения, а преобладание западного вектора в политике Бухареста не подвергается сомнению. Другое дело, что Трансильвания, бывшая далекая окраина габсбургской империи, от этого не сдвинулась ближе к центру континента. Кое в чем и теперь эта “земля за лесом” остается почти такой же диковатой и загадочной, как и во времена автора “Дракулы” Брэма Стокера. Может быть, поэтому в трансильванских городах – Клуж-Напоке и Брашове, Альба-Юлии и Сигишоаре – ностальгия по императорским временам ощущается в куда меньшей степени, чем на других бывших австро-венгерских территориях.

Мост через Лейту

91-й пехотный будейовицкий полк, в котором солдат австро-венгерской армии Йозеф Швейк проходил службу денщиком у поручика Йиндржиха Лукаша, прибыл в город Брук-ан-дер-Лейта перед отправкой на Русский фронт, для формирования маршевых батальонов. Этот Мост-на-Лейте, основанный почти тысячу лет назад, и в самую блестящую императорскую эпоху был маленьким городком, но отнюдь не простой точкой на карте. Здесь по реке Лейте (Литаве) проходила внутренняя граница империи Габсбургов, граница между австрийскими и венгерскими землями, Транслейтанией и Цислейтанией. На северном берегу задумчивой реки, на плоском холме рядом с замком Пругг, располагались немецкие кварталы, а южнее раскинулось мадьярское поселение с громким названием Кирай-хида, Королевский мост.

Через этот мост – внутреннюю государственную границу – в дом № 16 по Шопроньской улице поручик Лукаш и послал своего денщика с важным поручением: передать любовное письмо жене торговца скобяными товарами Элишке Каконь, “строгой, высоконравственной и красивой даме”. Швейку было бы нетрудно найти Шопроньскую улицу и дом № 16, пишет Ярослав Гашек, если бы навстречу не попался старый сапер Водичка, прикомандированный к пулеметчикам, расквартированным в казармах у реки. По случаю такой встречи друзьям не оставалось ничего иного, как зайти в трактир “У черного барашка”, где кельнершей работала чешка Руженка. Это роковым образом осложнило поиски адресата.

Карта города Брук-ан-дер-Лейта 1873 года.

Трактира “У черного барашка” в городе Брук-ан-дер-Лейта давно не существует, а вот (перестроенные, конечно) армейские казармы так и стоят на прежнем месте, неподалеку от окруженного симпатичным сквером с качелями-песочницами детского сада. В здании бывшего завода мясных консервов его императорского величества, в свое время, очевидно, главного гиганта местной индустрии, размещается супермаркет Merkur с разнообразнейшим ассортиментом. Время почти стерло здесь старые границы, за день из бывшей Транслейтании в прежнюю Цислейтанию и обратно можно перейти хоть десять раз, совершенно этого не заметив.

Мост-на-Лейте потерял символический статус вечного немецко-венгерского пограничья. В 1921 году при послевоенном переделе габсбургских владений земли южнее и восточнее Лейты (область Бургенланд) перешли в состав только что созданной республиканской Австрии. С той поры многие венгры отсюда уехали, и Кирай-хида называется теперь по-немецки – Брукнойдорф, как-то вроде “Новый поселок у моста”. Венгерское прошлое этого Брукнойдорфа обозначено разве что названиями пары улиц, хотя старожилы Моста-на-Лейте вполне серьезно утверждают, что “за мостом” и сейчас живут “совсем другие, непохожие на нас, люди”.

Панорама города Брук-ан-дер-Лейта. Открытка 1900-х годов.

Мосты через темноводную Лейту, конечно, не те, что прежде: никакого дерева, никакого старого железа, только современные простые конструкции из стали и бетона. В сегодняшнем городке Брук-ан-дер-Лейта нет пафоса. Администрация австрийских железных дорог даже сократила четыре части длинного городского наименования до безличной аббревиатуры B/L, и в расписании движения поездов этот пункт назначения поэтому и отыщешь-то не сразу. Габсбургский Мост-над-Лейтой был уютным, умеренным, чистеньким, всего лишь двух-трехэтажным, и минувший век, к счастью, не прибавил городу высотности и не отнял у него душевности. Все та же церковь на аккуратной и пустой Главной площади, все тот же орган внутри, все тот же фонтан снаружи. Все так же загадочно хорош замок Пругг, принадлежавший когда-то фамилии графов Гаррахов, – с чудесными прудами и парком, малолюдным и ухоженным ровно настолько, чтобы он не казался заброшенным. Брук-ан-дер-Лейта без видимого труда пронес через столетия очарование захолустного городка, на улицах которого принято раскланиваться даже с незнакомцами. И пусть до столиц отсюда совсем близко, но они все равно кажутся бесконечно далекими. Главные дорожные указатели совершенно напрасно с такой настойчивостью тычут стрелками в противоположных направлениях – одни на Вену, другие на Будапешт.