Исповедь любовницы Сталина - Гендлин Леонард Евгеньевич (читать книги .TXT) 📗

Мессингу разрешили публичные выступления.

Маленков все делал, чтобы я не скучала. По его словам, в его хмуром сердце впервые в жизни проснулось большое чувство. Ночевать в резиденции Сталина он не решался, боялся доносчиков.

Берия приехал к завтраку. Он принес огромный букет цветов и несколько бутылок отборного кахетинского вина. Он был одет в хорошо сшитый чесучевый костюм и в украинскую вышитую рубашку. Когда я вышла на веранду посидеть с книгой в шезлонге, Л. П. тихо сказал:

— В. А., я должен с вами поговорить без свидетелей.

— Сегодня изумительный день, пойдемте на пляж!

— Дорогая, вы напрасно меня избегаете. Этот разговор рано или поздно должен состояться. Я не собираюсь, как некоторые, использовать вашу женскую слабость и принудить к сожительству.

С ужасом смотрела на этого зверя, принявшего личину человека. Он, конечно, заметил мое смятение и как ни в чем не бывало продолжал:

— Представьте себе, многоуважаемая В. А., что мы знаем о вас больше, чем вы предполагаете. Я не стану перечислять эпизоды вашей беспардонной жизни, хотя они достойны пера Александра Дюма и его умного сына. Вряд ли это нужно. Заранее оговорюсь: если наш с вами интимный разговор дойдет до чьих-нибудь ушей, мы сразу, без промедления, отрежем вам голову, а из бархатистой кожи сделаем кошельки и преподнесем их И. В. Сталину и остальным вашим милым любовникам.

Берия говорил тихо, не повышая голоса, словно речь шла о посадке деревьев.

— В. А., мы должны иметь полную информацию о всех ваших встречах с товарищем Сталиным и с другими партийными и государственными деятелями. За все платим чистоганом. Вы знаете, что деньги не пахнут и что они всегда нужны. Дружбой моей не стоит пренебрегать.

Когда вошел Сталин, я упала, потеряв сознание. Около постели неотлучно находились вызванные профессора и врачи. Когда пришла в себя, И. В. потребовал объяснений. Я ему все рассказала. Сталин засмеялся. Хохотал долго, гортанно, смачно. На его глазах выступили слезы. Он не мог остановиться. Выпил стакан холодного виноградного сока и снова стал смеяться.

— Верочка, вам без конца мерещатся преследователи. Скажи, дорогая: кому нужна перезрелая баба? Берия давно уже наводит порядок в братской Армении и на вершинах любимой Абхазии, где резвятся такие прекрасные девушки.

Я растерянно посмотрела на Сталина.

— И. В., вы умышленно решили сделать из меня идиотку? Когда вы вошли, разве я одна находилась на веранде?

— Конечно, одна.

— Значит, мне это приснилось?

— Конечно, приснилось.

— И. В., родной, я боюсь Л. П. Оградите меня от него. Сжальтесь, я не могу так больше жить! Я устала. Не толкайте меня на самоубийство. Нервы ослабели, они больше не выдержат.

— А что мы взамен получим?

— Разве я недостаточно вам предана?

Сталин смягчился. Глаза у него заблестели. Он стал похож на Кота-Мурлыку из рождественской сказки.

— Мы опять будем с ним как следует беседовать.

Сталин пришел ко мне в душную сухумскую ночь. Я спросила:

— И. В., почему вы назвали меня перезрелой бабой?

— Вместо того, чтобы заниматься болтовней, лучше согрейте меня и влейте как можно больше бодрости. Нам нужен эликсир духа.

Утром на пляже он первый заговорил:

— Берия дал слово, что больше к тебе не подойдет. Вас, Верочка, ожидает сюрприз! В будущем году поедете на гастроли в Скандинавские страны — Норвегию, Данию, Швецию.

Забыв обо всем на свете, от радости поцеловала вождя.

Несмотря на ливень, гости стали съезжаться к трем часам дня. Приехали старые знакомые, постоянные вожди — Микоян, Жданов, Хрущев, Ворошилов, Берия, Каганович, Андреев. Они тепло со мной поздоровались. Прислуживала Валечка. Весь вечер И. В. был в игривом настроении. Посыпались шутки, анекдоты, розыгрыши. Как всегда, мишенью сделались Микоян, Хрущев, Каганович. Повернувшись в сторону Микояна, И. В. спросил его:

— Анастас, дорогой, поведай нам по-дружески, кто продал англичанам бакинских комиссаров?

Микоян зло пробурчал:

— Откуда мне знать?

— Смотри, сколько лет прошло, а мы не можем забыть чудовищного преступления, смерть бакинских товарищей. Говорят, что ты в этом деле замешан. Дело прошлое, сознавайся, англичане тебе хорошо заплатили?

Хрущев громко рассмеялся. Он сказал:

— За такое предательство надо людей наказывать.

— Тоже мне праведник нашелся, еще зубы скалит! — процедил недовольно Сталин. — Товарищи, вы знаете, еще до войны наш дорогой Никита Сергеевич слезно просился по совместительству на одну ответственную должность.

— На какую же? — спросил Жданов, глотая таблетки от удушья.

— Хрущев предложил казнить предателей на Красной площади, где когда-то было лобное место, изъявив желание стать главным палачом!

Густая красная маска покрыла лицо Хрущева. Его маленькие заплывшие глазки испуганно заметались. В горле у него забулькало, он стал давиться, от этого мускулы на шее напряглись. Берия громко фыркнул.

— Мы что, говорим неправду? — ухмыляясь, спросил Сталин.

— И. В., я не собирался идти в палачи, — сказал Хрущев.

— Получается, что товарищ Сталин выдумывает? — веско проговорил Берия.

— Арбитры нам не нужны! — отпарировал Сталин.

И. В. не унимался, он собирался изничтожить свою жертву.

— Товарищ Хрущев, а вот если партия и правительство единогласно решат назначить вас главным палачом советского государства, неужели вам изменит совесть большевика и вы откажетесь выполнить волю коммунистической партии, волю рабочих и крестьян? Мне помнится, что этот вопрос уже однажды перед вами ставился? Тогда вы были более лояльны.

— И. В., с этим предложением вы немного опоздали, у нас имеется главный палач, я слышал, что он неплохо справляется со своими обязанностями.

Общество повернулось в сторону Берия.

— Хрущев, ты переходишь границы дозволенного, советую тебе заткнуться! — прошипел Л. П.

— Пусть Никита Сергеевич подробно расскажет о своем детстве! — вмешался Микоян.

— Компот и мороженое можно подавать? — наивно спросила Валечка Истомина.

За всех ответил Сталин:

— У правительственных ослов отнялись языки. Подавай! Им в задницу надо воткнуть головки чеснока и по десятку соленых огурцов.

Громче всех смеялся Каганович, он буквально ржал. После десерта паузу нарушил Жданов:

— Не могу понять, почему Финляндии нужна самостоятельность? Финские коммунисты давно мечтают воссоединиться с братским Советским Союзом. У нас хранится письменное завещание товарища Тойво Анти-кайнона. Ленинградская область нуждается в рабочей силе, пришло время и границы наши расширить.

— Ты, Андрей Александрович, возглавляешь Союзно-Контрольную Комиссию по делам Финляндии, тебе и карты в руки. Подготовь проект воссоединения с соответствующей аргументацией, а мы его рассмотрим на ближайшем заседании Политбюро и Совета Министров, — сказал Сталин.

— В ЦК КПСС обратилась вдова Щербакова, — проговорил Маленков. — Она просит увеличить пенсию и оставить ее в прежней квартире.

Сталин сразу отреагировал:

— Для чего пожилой вдове иметь такую большую квартиру? Она что, собирается уроки танцев давать? Пенсию надо прибавить, Александр Сергеевич добросовестно работал, жаль его.

— Товарищи, давайте споем! — прогундосил Ворошилов.

— Климент Ефремович, вот ты в прошлом мастеровой, слесарь, без законченного низшего образования, для чего ты попер в военные? Смотри, сколько нацепил на грудь орденов и медалей, без стеснения носишь маршальские погоны, а, по совести говоря, вояка ты говенный. Мы переведем тебя с сохранением стажа в солисты русского хора имени Пятницкого, тебя с удовольствием примут. Как только на афише появятся фамилия и звание «Солист русского народного хора, маршал в отставке Клим Ворошилов», от публики отбоя не будет, все захотят на тебя поглазеть. Непременно прихвати с собой кривоногого кавалериста маршала Семена Буденного. В России сенсация всегда стоит на первом месте!