Княгиня Ольга - Антонов Александр Ильич (версия книг txt) 📗
— И передашь. Дружина идет сверху по реке. Да мало от нас будет проку, не одолеть нам тьму печенегов, — невесело сказал Федор.
Однако задерживаться близ Киева не стал. Оставив лодку в камышах, прячась за ними, он повел свой маленький отряд вверх по течению реки. Шли скорым шагом до полудня. Влас, отощавший от голода, уже падал от усталости. Воины сажали его по очереди на спину и несли. В полдень Федор остановил своих воинов в прибрежной роще, они достали свой скупой запас пищи — ржаные лепешки, вяленое мясо, лук, поделились с Власом, быстро поели и двинулись дальше.
Солнце уже клонилось к западу, когда путники увидели с невысокого берега сотню разных судов. Впереди плыли ладьи, за ними — челны, долбленки. Федор Волк спустился к воде, снял рубаху и стал размахивать ею. Его заметили, и вскоре суда повернули к берегу. Едва ладья воеводы уткнулась в песок, как Федор вошел в воду и поспешил к ней. Ему помогли подняться на борт, и воевода Претич спросил:
— С чем вернулся, говори?
— В Киеве худо. Он в хомуте у печенегов. С нами отрок великой княгини. Выслушай его, батюшка воевода.
С ладьи скинули трап, Претич сошел на землю, и Влас подбежал к нему.
— Батюшка воевода, ты помнишь меня? Ты нас с матушкой из неволи от печенегов вызволил.
— Матушку твою помню, а вот тебя… Да об этом потом. Говори слова великой княгини.
— Она велит тебе идти к Киеву и там встать против печенегов и еще, если сможешь, прорваться в город. Велит она послать тебе гонцов в Белгород, Чернигов и Любеч, дабы там собрали дружины на помощь. Еще послать гонцов к великому князю, чтобы поспешил к матушке.
— А когда пришла к Киеву орда? Мы в апреле ушли в землю вятичей.
— Сказано мне, что печенеги встали под городом тоже в апреле.
— Господи, как же кияне выстояли?! Уже больше двух месяцев!
— Выстояли, потому как великая княгиня со стен не сходила. Она же врагов устрашала. Да скоро голодный мор съест киян, — закончил короткую повесть Влас.
Воевода Претич слушал Власа и думал о том, как вызволить киевлян из хомута. Он понимал, что в открытом бою не одолеет тьму печенегов со своими тремя тысячами воинов. Там, поди, по пятнадцать печенегов выступят против одного русича. И лишь только суда пристали к берегу он созвал всех тысяцких, сотских, десятских и сказал им коротко и четко:
— Слушайте: Киев в осаде. Печенегов тьма, и хомут их крепок Думайте, как одолеть их.
Все заговорили разом. Да слышалось в этом говоре одно: идти напролом, а там что будет. Авось одолеем печенегов. Но вскоре все поняли, что лбами они стену не прошибут, и умолкли. И никто не выступил с советом.
— Ну что же вы вдруг языки потеряли? — спросил Претич. И тут он увидел пожилого воина, который шел к нему с поднятой рукой. Его пропустили к воеводе, и он сказал:
— Меня зовут Родим. Я ходил с молодым князем Игорем на хазар. Нас было мало, их — тьма. Но мы устрашили их, и они бежали.
— И как вы их устрашили, говори? — потребовал нетерпеливо Претич.
— Был с нами старый Олегов воин. Он сказал: ты, князь, вели нам сделать охотничьи рога и веди нас на хазар ночью.
Мы будем трубить, и хазары побегут. Так и было при Игоре. Испытай и ты, воевода.
— Вот и им расскажи, как все было, — велел воевода Претич и послал Родима к воинам дружины.
Старый воин ушел к ратникам, они обступили его, опустились на траву и выслушали рассказ. А воевода Претич попытался себе представить, как все происходило в давние времена на берегах Итиля. И обольстился тем, что поведал Родим, сказал:
— Слушайте все: знаю, что умеете делать охотничью справу. Потому ведите воинов к березовой роще, кою видите на холме, дерите бересту, делайте охотничьи рога. Знаю, нужна еще смола. Так она есть на судах. Пусть каждый воин вооружится рогом, и о себе не забудьте. Завтра после полудня будьте готовы к выступлению. — Краток был воевода Претич, но сказал все доходчиво.
И вскоре сотники повели своих воинов к роще, дабы заготовить там бересту и сделать из нее охотничьи рога. Справа сия была ведома всем русичам, потому как охота — их ремесло. Вечер и утро воины трудились. Над Днепром непрерывно звучали то призывные, то устрашающие звуки рогов. Они и в одиночку вселяли в душу трепет. «А ежели три тысячи грянут, дрогнет ли враг?» — спрашивал себя Претич.
К полуденной трапезе урок воеводы был выполнен. После трапезы Претич дал дружине отдохнуть, сам вновь собрал тысяцких и рассказал им о своем замысле, о том, как дружина должна действовать. А ближе к вечеру воевода повелел дружине выступать. Да прежде на легких челнах ушли дозорные. И берегом Претич выслал отряд быстроногих воинов. Не зная устали, они далеко вырвались вперед, все зорко высматривая. Главная забота Претича теперь была в том, чтобы подобраться к врагу скрытно. Тронулись в ранних сумерках, плыли не спеша, дабы быть близ Киева в самую глухую пору ночи. Верстах в двух от Киева суда встретили дозорные в челнах. К берегу подошли те, кто шел пешью. Те и другие доложили, что стан печенегов всего в двух верстах. И Претич велел тысяцкому Федору Волку высаживать своих воинов на берег. Его воинам было поручено рассеяться в длинную цепь по степи и охватить полукольцом печенежский стан, чтобы по сигналу с Днепра одновременно двинуться на печенегов. С этой же целью
Претич выслал пять сотен воинов по самому берегу Днепра. Остальные же полторы тысячи остались на судах.
И час схватки приблизился. Еще с версту суда плыли медленно. Когда же до Киева осталась верста, гребцы опустили весла в воду и единым духом налегли на них. Легкие ладьи, челны, долбленки полетели вперед, словно птицы над водой. И в тот миг, когда на небосводе очертились крепостные башни Киева и крыши княжеских теремов, по единой команде воеводы Претича, и сотских, и десятских затрубили в один миг три тысячи охотничьих рогов. Этот грозный, наводящий ужас звук обрушился на стан печенегов с трех сторон так неожиданно, что сонные воины, не представляя, откуда на них катился неведомый вал смертельной опасности, в панике выскакивали из шатров, из-под кибиток, поднимались с земли и, забывая схватить оружие, оседлать коней, снарядить кибитки, ринулись бежать в степь. В панике покинули свои шатры князь Куря и его приближенные. У коновязи их ждали оседланные кони. Они вскочили в седла и помчали следом за убегающей из становища ордой.
И совсем немного времени прошло, как становище печенегов опустело. Суда Претича миновали Киев, пристали к берегу, воины покинули их и, продолжая трубить, гнали и гнали врага. Многие русичи сумели поймать печенежских коней, вскочили на них, кто в седло, кто в охряпку, и конным строем погнали ордынцев. Лишь возле реки Родни Претич отдал по цепи команду остановить преследование. Воевода счел, что даст промашку, ежели не остановит своих воинов. Враг мог каждую минуту опомниться и разобраться в том, кто и какой силой их преследует. И тогда жди расплаты за дерзость. Однако воевода Претич не дал такой возможности князю Куре. Остановив дружину, он приказал строить по реке Родне оборонительный рубеж Работа кипела весь остаток ночи и первые часы раннего утра. Вместе с воинами Претича трудились уже воины Посвиста и многие горожане. По всему берегу мелководной реки сооружались завалы из деревьев, из кустарников. Сюда же подкатывались печенежские кибитки, брошенные в панике врагом. И они выстраивались в оборонительную линию. Вскоре в стане русичей все было готово, чтобы достойно встретить врага и дать ему отпор. С пешими печенегами русичи всегда справлялись отменно. Однако все случилось не так, как предполагал воевода Претич.
Лишь только солнце поднялось над степью, за рекой показался небольшой отряд конных печенегов. И до русичей донесся зычный русский голос. В утренней тишине он разнесся далеко и достиг Претича.
— Эй, кто вы такие, что нас прогнали? С вами ли князь Святослав? Князь Куря его видеть хочет!
Претич потребовал коня. Велел сесть на коней Посвисту и тысяцким. Как отряд был готов, сказал:
