Пламя страсти - Джонсон Сьюзен (книги бесплатно читать без TXT) 📗
— Согласна, он весь в тебя, — заметила Венеция, когда Трей потребовал его накормить.
— А я и не собирался это отрицать, любовь моя. И разве я не самый великолепный отец на свете? — пошутил Хэзард.
— Во всяком случае, самый самоуверенный, — улыбаясь, парировала Венеция.
— Что я могу сказать? Вам, бледнолицым, далеко до наших высоких стандартов.
— Может быть, и так, — легко согласилась Венеция, — только мы, бледнолицые, иногда рожаем совершенно восхитительных детей.
Хэзард с нежностью посмотрел на свою жену, которая кормила грудью Трея.
— Против этого мне совершенно нечего возразить.
Каждый вечер Хэзард купал Трея, посыпал присыпкой и оставлял на шкуре рядом с матерью. Они любовались крошечным созданием, его ручками, ножками, неожиданно длинными ресницами, и, в конце концов, оба пришли к выводу, что их сын — настоящее сокровище.
— Интересно, все дети такие очаровательные? — как-то спросила Венеция.
— Я думаю, все дело в матери, — с улыбкой ответил Хэзард.
Но они оба согласились, что Трей — самый совершенный ребенок в мире.
45
В тот год весна выдалась поздняя, но им обоим показалось, что она наступила слишком быстро. Теплые лучи солнца растопили снег и лед, на деревьях появились почки, пробилась свежая нежно-зеленая трава. Перевалы в горах снова открылись — и к ним пожаловали первые гости.
Неутомимый Волк стал неофициальным крестным для Трея и, по обычаям клана Хэзарда, его вторым отцом. Он продемонстрировал должное восхищение своим новым крестником, чтобы угодить любящим родителям.
— Пусть его мокасины оставят много следов на снегу! — торжественно произнес он, и Венеция улыбнулась: она поняла, что крестный пожелал малышу долгой жизни.
— Ты всегда был мне братом, — негромко ответил Хэзард, — и так будет до тех пор, пока снег падает мне на голову. Спасибо тебе от моего сына.
Неутомимый Волк принес новости и рассказал о них Хэзарду, когда они ходили на реку ломать тающий лед. Зима загнала Янси Стрэхэна обратно в Бостон, но в середине апреля он появился снова и неделю назад послал шейена-разведчика к племени лакота.
— Если хочешь, мы поймаем его, — заметил Неутомимый Волк.
— Нет, он мой, — ответил Хэзард, и его слова гулко прокатились в весеннем воздухе.
— Он может сбежать.
— Ты не знаешь, какой это алчный человек. Я уверен, что Стрэхэн снова попытается отобрать у меня шахту и ни за что не откажется от мысли заполучить деньги Венеции.
— Поговаривают, что на землях лакота нашли много золота. Может быть, он переключится на их участки?
— Янси Стрэхэн столько раз в своей жизни оказывался неудачником, что ему потребуется очень много денег, чтобы забыть об этом. Ему всегда будет мало, — бесстрастно заметил Хэзард. — Но эту черту его характера я постараюсь исправить, когда убью его.
— А если он убьет тебя первым?
— Здесь Стрэхэн меня не тронет. И на этот раз я спущусь с гор только с охраной.
— Ты собираешься вернуться на шахту? Хэзард кивнул.
— Нам скоро понадобится очень много денег. Я хочу выкупить всю землю абсароков и зарегистрировать на имя Венеции. Если мы поторопимся, то власти не успеют придумать никакого закона, чтобы нам помешать. Я не хочу, чтобы мой клан попал в резервацию. Я видел индейскую резервацию в Техасе. Это сущий ад. Я лучше покончу с собой.
— На этот раз Венеция не поедет с тобой на шахту?
— Разумеется, нет: это слишком опасно. Она будет жить с ребенком в деревне, а я постараюсь как можно чаще навещать ее.
— И что она тебе на это сказала?
— Венеция еще ничего не знает, но мне несомненно предстоит выдержать нелегкую схватку. Постараюсь убедить ее, что это ненадолго. Если нам повезет и жила не иссякнет, то через два-три месяца мы сможем купить всю землю, дома и лошадей. А потом, если Янси не найдет меня, я сам его найду. Этот человек собирался убить моего ребенка! Иногда я жалею, что у меня нет склонности к пыткам и придется отправить его прямиком в ад при помощи удачного выстрела. Стрэхэн этого не заслужил, но мы, абсароки, слишком гуманны.
Когда Хэзард рассказал Венеции о своих планах, она не могла не согласиться, что, пока Янси жив, им с Треем будет куда безопаснее оставаться в деревне. И все-таки мысль о разлуке с ним казалась ей невыносимой.
Провожая мужа, Венеция, сдерживая рыдания, с мокрыми от слез щеками, прижалась к его груди.
— Ведь это ненадолго, правда?
— Конечно, дорогая.
— А когда ты вернешься? Хэзард помолчал.
— Недели через две я приеду навестить тебя.
— А потом?
Он вздохнул. В его объятиях Венеция казалась такой маленькой, такой хрупкой и беззащитной.
— Я буду приезжать к тебе при каждом удобном случае.
— Я понимаю, что ты должен ехать, и все-таки…
— Но я уезжаю не навсегда, биа. Береги себя. Помни, что ты мне нужна. И заботься о нашем сыне.
— Но неужели мне нельзя поехать с тобой? — в отчаянии воскликнула Венеция.
— Пока нет, — спокойно ответил Хэзард. — Когда малыш подрастет, вы приедете ко мне оба.
— Не заставляй меня ждать слишком долго! Хэзард покрепче обнял жену, такую хрупкую и нежную, и подумал, что любит ее больше, чем следовало.
— Через две недели мы увидимся, — пообещал он.
У орудия Гатлинга теперь все время дежурил один из воинов-абсароков, работа на шахте шла круглосуточно. Хэзарду хотелось добыть как можно больше золота, а потом можно будет и отдохнуть. Если ему повезет — а при разработке золотых месторождений только везение и имеет значение, — то им всем хватит денег до конца жизни.
46
Неделю спустя полная луна освещала деревню абсароков на берегу Эш-ривер.
Венеция оставила Трея с Красным Пером и отправилась в вигвам матери Неутомимого Волка учить новые слова абсароков. Ей хотелось удивить Хэзарда знанием его родного языка, когда он вернется.
В индейской деревне царило спокойствие. Собаки залаяли только раз за весь вечер, но тут же все стихло, и над рекой больше не раздалось ни звука.
Два часа спустя Венеция возвращалась в свой вигвам. Луна ярко освещала все вокруг, с гор дул холодный ветер, неся с собой запах дождя.
Ей стало как-то не по себе, когда волкодав Хэзарда не встал поприветствовать ее у порога. Этот пес был самым верным из всех сторожевых собак. Хэзард сам воспитывал его с детства. Но Венеция постаралась отбросить прочь дурные предчувствия. В конце концов, у собаки могло найтись множество причин не лежать у входа в вигвам Хэзарда.
Она откинула полог, вошла в вигвам — и тут же закричала.
У ее ног в луже крови лежал Красное Перо. Сторожевой пес с оскаленными клыками и перерезанным горлом валялся рядом. Колыбели в вигваме не было. Ее ребенок исчез.
Крик Венеции снова разорвал ночную тишину индейской деревни, и через несколько минут все члены клана были на ногах. Посланные помчались на шахту, загоняя лошадей. Через тринадцать часов новость сообщили Хэзарду.
Это мог сделать только Янси! Никому другому не пришло бы в голову похищать его сына. Хэзард знал, на что способен Янси Стрэхэн, знал его жестокость, знал, что он готов добиваться своей цели любой ценой.
Медленным шагом Хэзард подошел к Пете и, прислонившись к теплой шее лошади, некоторое время стоял, пока не прошла тошнота и в глазах не просветлело. Тогда он сел на нее верхом и поскакал домой, оставляя все дальше позади тех, кого послали сопровождать его.
Хэзард обнял Венецию и почувствовал, как она дрожит в его объятиях. Плача, она рассказала, что позже на берегу реки нашли записку, прибитую к дереву копьем.
— Он написал, что убьет его! Он убьет нашего мальчика! — Венеция в истерике цеплялась за Хэзарда.
— Нет, он его не тронет, — успокаивал жену Хэзард, сам до конца не веря в это. — Янси нужен прииск, он надеется, что мы отдадим ему его, если он вернет Трея. Если нам не удастся в ближайшее время отбить мальчика, мы отдадим Янси шахту. И получим Трея назад.
