Иллюзии - Марч Джессика (бесплатные полные книги txt) 📗
Выражение лица Джессана показало ей, что она попала в точку. Джессан, возможно, и знал о жульничествах Харви, но вряд ли тот сказал ему, как он использовал акции Мэрион в целях своего обогащения.
А Вилли знала наверняка. Благодаря усилиям Кьюсака, в ее папке собралось достаточно документального материала, чтобы утереть нос Джессану.
В зале заседаний она обратилась к суду со вступительной речью – краткой и предельно ясной.
Она сказала, что Харви Сильверстен – человек, который женился ради денег. Он эксплуатировал свою жену, был по отношению к ней жестоким и невнимательным. Он не только изменял ей, но и использовал в своих целях фонд компании, основанный его тестем, выделяя из него средства на содержание своего любовного гнездышка и на дорогие подарки своей любовнице. Вилли просила развод на основании прелюбодеяния и намеренной жестокости. Она требовала передачи квартиры на Парк-авеню и половины совместно нажитого имущества ее клиенту, а также выплаты Мэрион ежегодной помощи в размере ста пятидесяти тысяч долларов. Кроме того, к Мэрион должна вернуться ее законная половина акций "Марко".
Вилли наблюдала за лицом судьи, когда слово взял Джессан. Адвокат назвал Мэрион невротичкой и капризной женой, которая вынудила своего мужа уйти к другой женщине. Когда он упомянул о психической болезни Мэрион, Вилли повернулась к ней и тихо спросила:
– Почему вы не рассказали мне об этом?
– Я... Это было так давно, – растерянно пробормотала Мэрион. – О, Вилли, я была так несчастна... я прибегла к помощи психиатра, я попросила и Харви пойти к нему, но он не согласился. Я не могла себе представить, что он вспомнит об этом сейчас...
– Ладно, – сказала Вилли, ободряюще кивнув ей. – Это не удивительно быть несчастной, будучи замужем за таким человеком, как Харви. Джессану больше ничего не оставалось сказать... Он хочет пробудить в судье мужскую солидарность... Но я разделаюсь с ним. Я обещаю.
Улыбка Джессана померкла, когда Вилли попросила вызвать Ларри Кьюсака. Рядом со страстностью Вилли спокойствие Кьюсака впечатляло. Его ответы были четкими и подтверждались фактами. Его профессиональные показания вызвали должный эффект в зале суда. Харви выглядел очень жалко, отвечая на вопросы. Его претензии к Мэрион больше походили на нытье.
Заседание должно было возобновиться на следующий день. Джессан подошел к Вилли.
– Половину совместно нажитого имущества и сто тысяч ежегодной выплаты, – кратко сказал он. – Вы согласны?
– А что об управлении акциями миссис Сильверстен? – спросила она. – Согласен ли ваш клиент признать ее законное право на них?
– Это не подлежит обсуждению, – твердо произнес адвокат. – Мой клиент считает, что он будет приумножать состояние корпорации, и не собирается делиться акциями с женщиной, которая ничего не смыслит в бизнесе. Эти люди, возможно, и получат развод, но будут оставаться вместе во всем, что касается бизнеса.
– Вы ясновидящий, – улыбнулась Вилли.
– А пока я займусь тем, что передам ваши предложения моему клиенту.
– Вот так, – сказала Вилли Мэрион. – Я уверена, что смогу вытянуть у него больше алиментов, но боюсь, что Харви и не подумает насчет акций, если мы не нажмем на него посильнее.
Мэрион обняла Вилли.
– Тогда сделайте это. Для меня не столь важны деньги. У меня их достаточно на жизнь, независимо от того, чем закончится это дело. Я хочу вернуть себе компанию своего отца. Я хочу выиграть, Вилли, и думаю, что вы хотите того же.
Да, Вилли действительно этого хотела. И она приготовила Харви хороший "сюрприз". Заходя в здание суда, она имела при себе подготовленный с помощью Кьюсака второй иск, который заключался в том, что Харви нарушил оказанное ему доверие и поэтому обязан вернуть акции и выплатить десять миллионов долларов компенсации за возмещение убытков.
Вилли с удовольствием наблюдала, как Харви повернулся к своему адвокату и в бешенстве что-то говорил ему, энергично жестикулируя руками. Защелкали камеры, а репортеры кинулись к ним с вопросами.
Джессан поспешил скрыться со своим клиентом в здании суда, отвечая представителям прессы одной фразой – "Никаких комментарий". В течение часа он несколько раз вызывал Вилли в коридор.
– Каковы ваши требования? – спрашивал он. – Что надо сделать, чтобы сегодня же аннулировать оба иска! Прямо сейчас!
– Вчера вы имели возможность уяснить, что мы просим у суда, – сказала Вилли. – Сегодня требования увеличились на пять миллионов долларов. Но я могу еще больше насолить вашему клиенту. Завтра... мне продолжать?
– Нет, – сдался Стивен Джессан. Он долго и внимательно смотрел на Вилли. – С виду вы просто красивая женщина, но мыслите вы, как натуральная акула. Гарриган в вашем лице потерял настоящий клад.
– Нет, – возразила Вилли. – Я стараюсь обойти акулу, чтобы она не проглотила моего клиента. Могу ли я подготовить все необходимые документы?
Когда Вилли принялась составлять счет по окончании дела Сильверстен против Сильверстен, она обнаружила, что они с Мэрион никогда не говорили о гонораре. Хотя процент от выигранной суммы был велик, Вилли чувствовала, что не сможет попросить всю сумму. Поэтому она просто умножила часы, которые потратила на это дело, на сто пятьдесят долларов и получила сумму, какую имела за свою работу у Гарригана и Пила. Она еще прибавила к этой сумме дополнительные затраты на расследование, проведенное Кьюсаком. В итоге вышло сто тысяч долларов.
Решение вопроса в пользу Мэрион и намек на должностное преступление Харви породили массу сплетен и предположений в прессе, освещающей вопросы бизнеса.
– Не обращайте на это внимания, – советовала Вилли Мэрион. – Просто не разговаривайте с репортерами, не давайте им ничего нового, и скоро им не о чем будет писать.
Но когда Вилли сама на следующий день раскрыла газету и посмотрела колонку Ника, она вскипела от возмущения. Рядом с его улыбающейся фотографией красовался заголовок: "Может ли сердцебиение женщины повелевать ритмом улиц?" Она быстро пробежала статью глазами. В ней сообщалось о падении курса акций "Марко" и делались предположения о грядущих неудачах корпорации. Но больше всего ее разозлило то, как он писал о ней, подчеркивая, что она женщина, которая поставила себе целью заниматься бракоразводными процессами в пользу женщин. Статья заканчивалась фразой "Не являемся ли все мы свидетелями новой эволюции Женщины?"
Вилли в ярости смяла газету и швырнула ее в корзину. Кипя от негодования, она набрала номер телефона Росситера.
– Как ты можешь писать о том, что тревожит меня? Как ты смеешь превращать мои личные переживания в дешевый сенсационный юмор? Я считала тебя своим другом, Ник. Но то, что ты сделал, действительно низко...
– У меня на этот счет другое мнение, – сказал он, когда Вилли закончила. – Я же не указывал тебе, как делать твою работу. И я не понимаю, почему наша дружба дает тебе право вмешиваться в мою. Дело, которое ты провела, неожиданное, поэтому я и написал о нем. Я имею честь тебе сообщить, что если ты сегодня вечером будешь ждать меня к обеду, мне кажется, я смогу простить тебя...
– Ты сможешь простить меня?! Ну, тогда... забудьте об обеде и обо всем другом, мистер Росситер.
Вилли швырнула трубку. Она думала о том, что мужчине нельзя верить, даже если тебя с ним связывает постель.
