Безупречная репутация. Том 2 - Маринина Александра Борисовна (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
И все было бы хорошо, если бы Лешка сам складывал свою одежду при переезде. Однако он был занят работой, и вещи складывала Настя. Торопилась, потому что собираться – занятие скучное, нужно просто побыстрее перекидать все в чемоданы и распихать по сумкам. О чем тут думать, если Лешка уже все предварительно просмотрел, перебрал и засунул в мешки «на выброс» старое и ненужное. Бери, что осталось, и засовывай, куда влезет. В итоге Чистяков после переезда вынужден был решать нудную старую задачу заново, и не один раз, ибо шкафа не было, а предметы гардероба, положенные в определенном порядке на стул, имели какое-то странное обыкновение меняться местами и перемещаться в пространстве.
Ну все, сегодня – последний рывок. Настя чувствовала себя виноватой из-за собственной безалаберности, но утешалась тем, что теперь, когда есть новый шкаф, Лешке больше не придется мучиться. С сорочками и галстуками он уже разобрался окончательно, остались только ремни.
– Этот – сюда, – с облегчением выдохнул Алексей, повесил ремень на перекладину плечиков, под пиджак, и, наконец, внимательно рассмотрел маленькое черное платьице, которое Настя продолжала держать на весу.
– Не пойму, что тебя не устраивает, – сказал он, пожав плечами. – Твою фигуру вполне можно обтягивать, ноги тоже достойны того, чтобы их показать. Просто, элегантно, без претензий. На чем тебя переклинило?
– На том, что я вся открытая в нем, – призналась Настя. – Я этого не люблю, ты же знаешь. И никогда не буду носить такое платье. Я люблю спрятаться в одежку, как в норку, и быть защищенной и незаметной. И не смотри на меня так, я знаю, что ты хочешь сказать.
Алексей вздернул брови в иронической гримасе.
– Что же?
– Что я интроверт-невротик.
– И ты собираешься с этим поспорить?
– Да нет, – вздохнула она. – С чем тут спорить? Святая правда. Но я не понимаю, о чем я думала, когда складывала это платье в чемодан. Зачем я его положила? Почему считала, что оно пригодится? Нужно было сразу отложить в коробку, где лежали хорошие вещи, которые мы потом раздали, потому что сами пользоваться уже не будем, а кому-то могут пригодиться. Леш, я же была в своем уме, когда вещи собирала, значит, видела это платье, обдумывала что-то и пришла к выводу, что оно мне нужно, что я буду его носить. А сейчас я смотрю и не понимаю: для чего? Для чего оно мне нужно? Куда я в нем пойду, если за все годы так и не надела ни разу, тем более оно мне не нравится. Я в ужасе от того, что не помню, какие мысли были в тот момент у меня в голове, какие идеи. И это я, которая раньше никогда ничего не забывала!
– Ася, успокойся, – Алексей досадливо поморщился. – И не вздумай начать развивать свою любимую мысль о том, что ты стареешь и у тебя слабеет память.
– Ну а что тогда? – жалобно спросила она. – Если не склероз, тогда маразм, тоже не легче.
Чистяков осторожно вынул платье из ее рук, аккуратно повесил на плечики и поместил в шкаф.
– Не склероз и не маразм, – мягко проговорил он, видя, что Настя уже готова расплакаться, – просто проявление нормальной женской сущности. Ты красивая женщина, которой не интересно думать о том, что она красивая, но твоему подсознанию наплевать на твои сознательные интересы, оно живет своей жизнью, и в этой жизни ты – красавица. А сердце красавицы – что?
– Склонно к измене, – покорно процитировала она, борясь с подступившими слезами, – и к перемене, как ветер мая. Ты считаешь, что я изменилась за эти несколько месяцев?
Леша расхохотался.
– За несколько месяцев? Да ты меняешься каждый час, если не чаще. И это говорит только о том, что ты по-прежнему восприимчива к информации, к чужим и своим эмоциям, ты постоянно что-то обдумываешь и делаешь выводы и после каждого вывода становишься чуточку другой. Мы все такие. Это признак хорошо развитого и нормально работающего интеллекта, если ты не в курсе, а вовсе не старости, как ты себе напридумывала. В старости люди, наоборот, менее подвижны и восприимчивы. Так что успокойся уже и не морочь мне голову, а заодно и себе. Платье отлично прокатит на свадьбе у Ромчика, а уж надеть его на прием в посольстве сам бог велел, «Шанель» уместна всегда и всюду. Правда, вроде бы есть примета, что на свадьбу нельзя приходить в черном, но ты всегда была далека от народных верований.
– Оно голое какое-то, – упрямо повторила Настя. – Я не смогу его носить, мне будет некомфортно.
– Потерпишь, – в голосе Алексея промелькнула неожиданная жесткость.
Настя испугалась: такие нотки она слышала у Лешки очень редко. Неужели она надоела ему со своими причитаниями по поводу старения? Ну да, само собой, надоела хуже горькой редьки, сколько же можно мозг выносить человеку! Он любит ее и потому терпит, но любое терпение рано или поздно заканчивается. А она не почувствовала границу, перешла ее, злоупотребила, заигралась в собственные переживания и в результате достала Лешку до печенки. Пора останавливаться и что-то делать со своими неправильными мыслями.
Но что? Выключить сознание и произнести первое, что вытолкнет подсознание.
– К маленькому черному платью нужна нитка жемчуга, а у меня ее нет, – выпалила она, изумляясь тому, что говорит.
Чистяков улыбнулся и одобрительно кивнул.
– Ну вот, уже на что-то похоже. На хороший жемчуг денег нет, сама знаешь, но вопрос я как-нибудь решу.
– Можно и дешевый, – осторожно заметила Настя. – Я, например, на глаз не отличу.
– Да ты кошку от собаки не отличишь, когда задумаешься, – рассмеялся он. – У Ромчика на свадьбе знатоков тоже не будет, скорее всего, а вот в посольстве ты дешевым или поддельным жемчугом никого не обманешь, там такие зубры и жены зубров! Придется соответствовать.
Ромчик, Ромчик… Когда же ты позвонишь? Что там с участковым? Удалось что-нибудь узнать? Наверное, сегодня уже не позвонит, скоро девять вечера. И не факт, что позвонит хотя бы завтра. Наверняка занят делами по службе или своими личными, а может, и вовсе забыл… Вопрос-то не срочный, ничья жизнь от ответа не зависит, а то, что у Анастасии Каменской зудит в голове неудовлетворенное любопытство, так это ее персональное горе, а никак не забота Романа Дзюбы.
Но он позвонил. Голос одновременно веселый и усталый.
– Анастасия Павловна, можно пригласить вас на неприличное свидание?
– Почему сразу на неприличное? Начинать полагается с приличных, – пошутила разом приободрившаяся Настя.
– Приличное у нас с вами уже было, только закончилось все стрельбой, если помните, – отпарировал Дзюба. – Сегодня я предлагаю вам посетить дешевое затрапезное кафе. Я-то все равно туда собираюсь, но будет неплохо, если вы присоединитесь.
– Кафе? – переспросила она, помолчав. – То самое?
– Ага. Нужный человек сегодня работает до закрытия. Поедете?
Настя бросила осторожный взгляд на мужа: тот, встав на стул, запихивал последний из освобожденных от вещей чемоданов на самую верхнюю полку шкафа, сделанную без разделительных перегородок специально для хранения багажных емкостей – чемоданов и дорожных сумок.
– Леш, я еще нужна? Или мы закончили на сегодня?
Чистяков соскочил со стула и с грохотом задвинул дверцу шкафа.
– На сегодня все, – решительно объявил он. – Мне еще поработать нужно.
– Тогда я съезжу с Ромчиком, ладно?
– Разве я могу препятствовать свиданию жены с молодым любовником? Конечно, поезжай, – рассеянно ответил Алексей, и Настя поняла, что в момент закрытия шкафа ее муж полностью переключился на работу, которую планировал сделать вечером. Он разговаривает с ней, относит стул к окну, где тот обычно и стоит, делает шаги по квартире, но это всего лишь видимость. Это «вроде бы». На самом деле Лешка уже весь там, в своей научной проблеме, в мире формул и алгоритмов, и если бы Настя не стала ничего спрашивать, а просто тихонько ушла, он бы, вполне вероятно, заметил ее отсутствие далеко не сразу. А то и вовсе не заметил бы.
Нужный человек работает в кафе до закрытия. Значит, она правильно предположила: свидетелем, дававшим показания «со слов потерпевшего Кислова», был кто-то из сотрудников кафе. Ромка хочет, чтобы Настя поехала с ним, стало быть, у него есть план или хотя бы идея. По телефону он ничего не сказал и не объяснил, но Настя понадеялась на то, что поняла все правильно. Хорошо, что сегодня утром она вымыла и уложила волосы: когда ходила в кафе с Кисловым, голова была немытой и мокрой от дождя, и прическа выглядела совсем иначе. В прихожей Настя надела стильный короткий плащ цвета беж и яркий шарф, несколько секунд подумала, взяла большую матерчатую сумку, купленную когда-то на кассе в супермаркете, засунула в нее старый пуховик, который мама велела выбросить на помойку. Выбросить! Да прям, разбежалась! Он еще пригодится, вот как сегодня, например. Неизвестно, как дело пойдет и какой вид потребуется для раскручивания свидетеля: элегантный или затрапезный.
