Свинцовые сумерки - Тамоников Александр (читать хорошую книгу полностью txt, fb2) 📗

Воробьев принялся размышлять вслух:

– Если сейчас поднимемся наверх, то окажемся почти сразу на центральной улице. От нее уже можно огородами пробраться в любом направлении, я проведу.

Шубин кивнул, центральная часть поселка ему и нужна, немцы бережливые и почем зря технику долбить по ухабам не будут, выберут самый гладкий участок для проезда. А по направлению идущего потока уже будет ясно, где конечная площадка маршрута.

Разведчики также оставили вещмешки у дерева, пристроили пару гранат на поясе и с оглядкой начали взбираться наверх. От дерева к дереву короткими перебежками они добрались до края зарослей. Здесь Шубин замер и прислушался. Впереди грохотали десятки машин, которые медленно двигались по дороге в глубину поселка, но их видно не было. Весь обзор перекрывала черная крестовина виселицы, на которой ветер раскачивал с десяток трупов. Шубин оглянулся на Колю, а тот застыл, не в силах отвести глаз от вытянутых тел на веревках. Шубин тронул его за плечо:

– Нам придется пробраться ближе и укрыться рядом с виселицей с трупами. Ты должен вытерпеть, Коля. Только там мы останемся незаметными.

Паренек уткнулся в землю лицом, все тело его содрогалось от неслышных рыданий. Родной дом, вся его жизнь чернела перед глазами выжженным пепелищем да горой трупов. Вот все, что оставили немцы от Ракитного, большого, нового села, где он вырос, начал взрослеть. В то время, когда Николай был в партизанском отряде, он слышал о зверствах фашистов в его родном поселке и все же оказался не готов увидеть все своими глазами. Вместо домов – руины, вместо соседей и друзей – гниющие трупы, сваленные в кучу, а на изуродованной до неузнаваемости земле хозяйничают немцы. Горе его было велико, не давало дышать, думать. Парень впился зубами в свой же кулак, чтобы хотя бы физическая боль отвлекла его от яростного желания встать в полный рост и броситься на фашистов, чтобы убивать их голыми руками, а не прятаться среди мертвецов!

Через несколько секунд Воробьев наконец поднял голову и кивнул – я готов. Глеб ползком двинулся к перекрестиям столбов. Рядом бесшумно двигался Коля Воробьев. Ничего не изменилось в его аккуратных и скупых движениях, также замирал юный разведчик на секунду каждые пять метров, чтобы прислушаться к голосам и звукам впереди, лишь лицо его окаменело. Он понимал, что сейчас не время для переживаний, изо всех сил старался держать себя в руках. Хотя это было сложно, ведь с каждым метром усиливался отвратительный запах гниющей плоти. Трупы в петлях, гора мертвецов рядом с ними разлагались не первый день, отчего на несколько метров вокруг стоял тошнотворный смрад. Но выбора у разведчиков не было, сейчас пятачок с жертвами фашистов был спасением. Запах и ужасный вид тел, разваливающихся от жары на куски, пугал немцев, все проезжающие мимо старались даже не поворачивать голову в сторону ужасной картины. Солдаты и офицеры не решались задержать взгляд, вздрагивали при виде вытянувшихся тел и брезгливо зажимали носы, про себя ругая команду СС, которая, как обычно, устроила показательное массовое убийство, не заботясь о том, чтобы закопать трупы.

Шубин полз все медленнее, оставалось буквально десять метров до мертвых тел, и он понимал, что не сможет вплотную приблизиться к ним. Слишком ужасным было зрелище, от которого выворачивало внутренности, сознание туманилось, и ничего не было в голове, кроме одного – желания отомстить, броситься на толпу людей в немецкой форме и бить, раздирать их руками, убивать. Ведь среди повешенных были одни старики и дети, Шубину хватило одного взгляда, чтобы понять это. Капитан отвел взгляд и сосредоточился на площадке у моста, где фыркали машины. В свете фар Глебу было отлично видно, как несколько офицеров распределяли поток идущей техники в разные стороны. Грузовики с ящиками оставались рядом с переправой, из них солдаты уже начали выгружать груз с надписью «Minen», а другой поток с сотнями солдат, сидевших в кузовах под зелеными тентами, двинулся вдоль темных домов поселка. Рядом с мостом несколько человек орудовали топорами, обтесывая бревна, чтобы уложить их потом во второй слой на опоры моста. Шубин наклонился к уху Воробьева, хотя шум был такой, что можно было не бояться, что их услышат:

– Хотят усилить переправу для прохода тяжелой техники. Придется задержаться здесь, пока весь состав не прогонят. Ты считаешь ящики с минами, а я – грузовики с личным составом.

Колька молча кивнул в ответ, а сам то и дело косился на мертвых, ему все чудилось, что среди гниющих останков есть кто-то живой. От ветра шевелились волосы, раздувались обрывки одежды, и Коле казалось, что в куче притаился выживший ребенок, соседский мальчишка или девочка, с которыми он играл и бегал по полю вдоль реки три года назад. Он отгонял от себя эту мысль и снова надежда огоньком теплилась внутри: «Ведь ты так же когда-то выполз из общей могилы живой. А вдруг и здесь кто-нибудь выжил, и теперь ему нужна помощь. Надо спасти, доползти, помочь выбраться». И тут же скрепя сердце Коля с усилием воли отводил взгляд: даже если кто-то и выжил, он не сможет сейчас ему помочь, нарушить приказ командира группы, не выполнить боевое задание.

Неожиданно воздух разорвал оглушительный треск, марш грузовиков по мосту замедлил стремительный проезд группы мотоциклов, где на черных седлах восседали несколько десятков эсэсовцев. Прибывшие спешились на пятачке за мостом и один из группы предъявил документы, потом резко закрутил головой и ткнул пальцем в кучу мертвых тел. После его возмущенного восклицания один из рядовых кинулся с канистрой в руках к наваленным мертвецам и принялся щедро поливать их бензином. Шубин сразу сообразил – сейчас тела будут сжигать безо всякого захоронения, и в свете пламени разведчики рискуют быть обнаруженными. Он выждал, пока солдат обошел кучу, встал к ним спиной, резко дернул Воробьева за рукав – за мной. Пока немецкий рядовой выполнял приказ, поджигал спичку, они стремительно принялись перебираться чуть правее. Быстрее, быстрее! Земля вдруг пошла под уклон – ложбинка! Разведчики еле успели вжаться в небольшое углубление, как вспыхнул и загудел столб пламени. Свет от костра осветил все на несколько метров вокруг, воздух наполнил тошнотворный сладковатый запах горящих трупов. Шубин с облегчением выдохнул: за несколько секунд прямо на глазах у десятков фашистов им удалось скрыться. А Коля опустил лицо вниз, не в силах смотреть на горящую гору. От жара тела и одежда зашевелились, вздрагивая, словно живые, и теперь он мучился от чувства вины, что не кинулся на помощь ребенку или старику, допустил его гибель в траурном костре.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.