Легенда Лукоморья - Набокова Юлия (книги серия книги читать бесплатно полностью TXT) 📗
Стебелек ромашки не выдержал, смятые лепестки белыми хлопьями посыпались сквозь пальцы. Любит – не любит? Я сорвала ближайший цветок и безжалостно разворошила, раздевая ромашку лепесток за лепестком. Последний лепесток восклицательным знаком торчал над желтой подушечкой пестика. Не любит… Я отбросила цветок в сторону, упала спиной на цветочный ковер, смяв десятки ромашек-предательниц и погубив столько же неповинного клевера.
Солнце слепило глаза, выжигая слезы из-под сжатых ресниц. Этого и следовало ожидать – мы такие разные. Он серьезный, я легкомысленная. Он отважный, я осторожная. Он мечтает спасти вселенную, а я думаю о собственном счастье. Мы принадлежим разным мирам, и эти миры вросли в наше сознание так крепко, что нам никогда не понять друг друга. Мне никогда не стать своей в родной Иву Вессалии, ему не прижиться в пыльном и шумном мегаполисе. У нас нет будущего – надо набраться смелости и признать это. «И нет любви, – кольнуло сердце, – больше нет». Первое же серьезное разногласие обернулось ссорой, и очень показательно, что в конфликтной ситуации долг для Ива оказался важнее, чем я сама. В то время как я хотела позаботиться о рыцаре доступными мне средствами, он осудил меня за легкомысленную растрату магии.
Горсть малины, смешавшись с солью на губах, разлилась во рту сладким соком, но не подсластила горечи на душе. Малиновка испуганно забила крыльями, взмывая вверх, и по ту сторону малинника послышались громкие голоса. Я подползла к кусту и подтянула колени к груди, ругая себя за то, что так неосторожно отвлеклась, позволив застать себя врасплох. Возбужденные мужицкие голоса и бравурный гром смеха подсказывали, что выдавать свое присутствие не стоит. Особенно учитывая тот факт, что без магии я абсолютно беспомощна.
– … нос в потолок врос, сопли через порог висят… – перечислял визгливый мужской голос, пока по ту сторону трещали кусты и широкие ладони загребали сладкую ягоду.
– Фу, чудовище! – фыркнул молодецкий бас.
– Ай хороша малина! – протянул пискля.
– Хороша! – согласно крякнул третий мужик, с сиплым голосом. – Как ты говоришь – прямо в потолок?
– В потолок, в потолок, – подтвердил рассказчик, и я так и представила, как он часто кивает, на манер китайского болванчика, роняя изо рта малину.
– А сопли, значит, через порог? – недоверчиво уточнил бас.
– Так и висят, по всему крыльцу! – громко чавкая, истово заверил пискля.
Такой соврет – недорого возьмет. И хотя в россказни пискли у меня веры не было, меня всю распирало от любопытства: о каком таком неизвестном сопливом чудовище речь? И как, интересно, оно выглядит?
– Да как же мы тогда в избу войдем, ног не запачкавши? – брезгливо уточнил сиплый.
– А мы, Клим, в окошко, – хохотнул бас и уточнил у писклявого: – Из окна у нее ничего не свисает?
– Из окна вроде ничего, – виновато замялся тот.
– А то мы ей мигом все поправим, чтобы не свисало, – хвастливо просипел третий мужик и в знак серьезности своих намерений чем-то вскользь ударил по кустарнику, так что на меня посыпались листья и ягоды.
Не зря я решила затаиться: у незнакомцев просто руки чешутся извести чудовище. А за неимением чудовища и любой путник сгодится.
– Да ты, Сидор, продолжай, не отвлекайся, – поощрил бас.
– Титьки на крюку намотаны, – охотно подхватил писклявый, – сама зубы точит.
Его товарищи грянули хохотом.
«Свинья, что ли?» – предположила я. Вроде бы таких сказок не слышала.
– Как-как? На крюку? И большая она? – заинтересованно спросил бас.
– Кто? – не понял Сидор.
– Известно кто, – просипел Клим, – крюка!
– Исполинская! – с чувством произнес писклявый. – А зубы – во!
– Ты меня так не стращай, – поперхнулся бас. – Таких зубищ даже у медведя, которого я прошлым летом завалил не было.
– А у Яги есть! – прогнусавил пискля.
Я от удивления остолбенела. Так вот о каком неопознанном сопливом чудовище речь! А кот-то заливал, что Василиса изображала опрятную добрую старушку, готовую помочь всем страждущим. Отойдя от изумления, я забилась в кусты – в свете последних известий обнаружение меня мужиками становилось крайне нежелательным.
– Баба-яга из угла в угол перевертывается, одной губой пол стирает, а носом трубу затыкает, – продолжал тем временем заливаться пискля.
– Ха-ха-ха, – расхохотался обладатель баса.
– Фу! – брезгливо просипел Клим.
Вдохновленный вниманием аудитории, пискля все вещал:
– Лежит Баба-яга, костяной ногой из угла в угол…
Гадости сыпались из него, как картошка из сетки, и я посочувствовала Василисе и одобрила ее маскарад. От таких просителей волком завоешь и еще не такой Хэллоуин устроишь. Молодец, Василиса! Решила, что нечего к Яге со всякой ерундой соваться, и настращала дурачков. А кто по важному вопросу, того ничто не испугает – ни сопли километровые, ни зубы точеные. А вот по поводу бюста… при встрече надо спросить, как это у нее получилось!
Отвлекшись на свои мысли, я упустила момент, когда громовые раскаты смеха сменились ожесточенным спором.
– И ничего смешного в том нет! – огрызался писклявый. – Старая карга – опасная и коварная, настоящая людоедка!
– Ну мной-то она подавится как пить дать, – с превосходством ухмыльнулся сиплый.
– Да мы ее саму в печи запечем и волкам скормим, – пообещал бас. – Только сперва поучим хорошенько!
В следующий миг над моей головой зазвенел воздух, на меня посыпались ветки, листья, в глаза брызнул малиновый сок. Смахнув влагу с ресниц, я чуть не завопила от ужаса: в нескольких сантиметрах от меня, изломав малиновый куст и оставив глубокую впадину в почве, опустилась богатырская палица – это басовитый детина показывал, как именно он собирается учить Бабу-ягу. Я закрыла рот ладошкой и вжалась подальше в кусты. Надеюсь, он не разнесет весь малинник!
– Много было охотников, – осадил удальца пискля, – да только теперь их головы на одиннадцати кольях вокруг избушки торчат. А двенадцатый – свободен!
– Так то ж для Яги, – хохотнул бас, – вот умница-разумница, заранее приготовила!
– Все-то у тебя, Фрол, просто, – ехидно заметил пискля.
– Делов-то! – беззаботно отмахнулся бас. – Вышибем дух из лиходейки да избу ее спалим. То-то благое дело будет!
Я с опаской вжала голову в плечи, опасаясь очередного удара палицы, но мужики лишь еще немного поломали кусты, обрывая малину, да посетовали на закончившуюся брагу. Оказалось, они в пути уже три дня, но никак не доберутся до избушки Бабы-яги, хотя писклявый Сидор уже не раз обещал им, что изба Яги вон за тем кустом, вон за тем дубом, вон за тем поворотом. Пообещав для острастки набить Сидору бока, если и сегодня они не найдут избу, мужики отправились в ту сторону, откуда пришла я. Сквозь плотно сомкнутые кусты я с тревогой наблюдала, как высокий широкоплечий Фрол, самый угрожающий из тройки, поигрывает тяжелой палицей, сбивая листву с деревьев и оставляя отметины на стволах. Рядом шагал крепыш Клим, лохматая голова которого доставала Фролу ровно до подмышки. В опущенной руке Клим волочил тяжелую дубину, оставляя за собой по земле ров из вырванных с корнем ромашек и трав. Тощий и сутулый мужик бежал впереди, угодливо заглядывая в глаза спутникам. Писклявый Сидор, а это, без сомнения, был он, напомнил мне шакалов из мультика про Маугли: те так же выслуживались перед Шер Ханом.
Наклонившись в сторону, я провела рукой по ямке, образовавшейся после удара палицы о землю, и, дождавшись, пока голоса стихнут, решительно вскочила на ноги. Надо было срочно предупредить ни о чем не подозревающих Ива, кота и избушку о непрошеных гостях. Сдается мне, что угроза Фрола и Клима придала Сидору ускорения и зоркости, и он больше не будет водить своих спутников кругами, скармливая им свои байки, а выведет прямиком к избушке Яги.
Стоит ли говорить, что я заблудилась? Когда я обиженно шагала прочь от избушки, то и не думала запоминать дорогу и обращать внимание на какую-нибудь приметную липу или ветвистый дуб, которые могли бы послужить опознавательным знаком по пути назад. К счастью, я нашла в себе силы вовремя признать свою промашку и не стала ломиться в чащобу, а вернулась обратно и нашла оставленный дубиной Клима след. По нему я без труда нагнала удалую троицу и пристроилась в хвосте, надежно скрытая от их глаз деревьями.
