S-T-I-K-S. Опасный груз - Каменистый Артем (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
Есть и еще кое-что – настолько же необъяснимое, как завышенная прочность биологической брони. У элиты нередко наблюдается то, что иммунные называют дарами Улья, или, говоря проще – сверхъестественные способности. Никогда не знаешь, с чем столкнешься, выходя на такого противника. Тут тебе и маскировочный щит, позволяющий оставаться незаметным на открытой взорам местности; и сканер, при помощи которого твари замечают добычу за любыми укрытиями; и удары невидимой десятипудовой кувалдой по целям, находящимся за десятки метров, и многое-многое другое. Потенциально – беспредельный набор сюрпризов.
А еще элиту нельзя называть безмозглой – интеллектом она способна затмить некоторых иммунных (и не только недалеких). Нет, с ней вряд ли получится пообщаться на тему строения Вселенной, хитроумные головоломки чудовищам тоже неинтересны, зато перехитрить добычу – запросто.
Лакомая добыча элиты – человек, ведь с точки зрения зараженных, по гастрономическим качествам с ним способны соперничать лишь некоторые представители домашнего скота. Люди – не самые глупые создания, но и на них управа найдется.
Элита находчива и наблюдательна: умеет думать, сопоставлять и запоминать. Также существует обоснованное мнение, что она способна обмениваться информацией с себе подобными и младшими зараженными. Приметив что-то полезное, тварь не спешит это забыть и при первой возможности использует на охоте новое знание.
Излюбленный и простейший трюк развитых тварей – разместить в просматриваемом издали месте что-либо, представляющее интерес для иммунных. К примеру, это может оказаться недоеденная туша опасного зараженного с нетронутым споровым мешком – такое добро привлекает всех. Оружие и боеприпасы тоже имеют шансы пойти в дело. Но о таком рассказывают куда реже, ведь нечасто в лапы тварей попадает огнестрельное добро.
Этой вот попало.
А еще Карат в один миг понял, что элита засекла их еще при первом появлении, позавчера, когда он, на пару с Дианой, сидел в лодке напротив этого места и разглядывал подступы к магазину, начерно набрасывая план его ограбления. В это время откуда-то с берега за людьми, в свою очередь, следила пара крайне недоброжелательных глаз, а их хозяин тоже занимался планированием. Монстр вычислил, что именно заинтересовало людей, и пока они забавлялись с петардами и неудачными отвлекающими вылазками, приготовил свою ловушку.
Карат до сих пор жив, значит, западня не настолько уж продуманная. Но не факт, ведь Диана молчит, а это может означать, что элита добралась до девочки, заодно отрезав путь к отступлению ее спутнику. Девочка, возможно, мертва, а чтобы уйти по воде, придется прорываться в направлении, на котором действует опаснейший противник.
Все это вертелось в голове Карата уже на бегу – он, полностью забив на маскировку и осторожность, в открытую мчался назад, к мосту. Надо выручать Диану или хотя бы убедиться, что тревога ложная.
Команда у него крошечная, собранная в результате цепочки случайностей, а не по осознанному выбору, при желании можно попробовать подобрать напарников получше, посильнее. Но это Улей. Сила в Улье – прекрасно, но если речь заходит о выборе между силой и доверием, всегда следует выбирать последнее. И Диане, и Шусту Карат доверял как себе, что для столь людоедского мира – ценно. Оставить кого-то из них в беде?
Да ни за что!
На самый крайний случай – кое-какой запас сил остался. Если их не хватит для победы, можно попробовать уйти по воде. Элита, конечно, и там способна доставить неприятности, но возможностей на реке у твари поменьше, чем на суше.
И вообще, кто сказал, что у Дианы возникли проблемы? Может, рация забарахлила, ведь связь в Улье столь же непостоянна, как настроение легкомысленной барышни. Не исключено, что Карат сейчас дико сглупил, выдал себя отчаянным рывком, переполошив местных тварей, не соблазнившихся далекой шумовой приманкой. Может, и нет никакой элиты, давно ушла, или сидит где-то выше по улице, даже не подумав заходить с тыла, под прикрытием закованного в бетон берега.
А вот и тот самый бетон – спускается к мутной, замусоренной воде. А там, в направлении первой опоры моста, замерла лодка, в которой сидит Диана.
Нет, Карат не впустую себя накрутил – элита находилась именно здесь. Громадина возвышалась метра на два с половиной, и это с учетом того, что положение тела у нее скрюченное, а нижние конечности до середины бедер скрыты под мутной водой. Все атрибуты развитого монстра прилагались: массивные щитки костяной ткани, наросты и шипы на них, раздутая мускулатура, под давлением которой броне, должно быть, приходилось тяжко. И полная потеря всех намеков на происхождение, – уже не понять, человек или животное переродились в такую образину.
Лапы, которыми можно рвать легкую бронетехнику, тварь протянула к Диане, но не довела начатое до конца – кончики массивных когтей замерли в паре десятков сантиметров от лица девочки. А спутница вела себя в высшей мере странно: не орала от ужаса, не пыталась прыгнуть за борт или постараться поразить чудовище из своей неуместной в такой ситуации винтовки. Просто выпрямилась в лодке во весь рост, да так и застыла, будто изваяние. Локти прижаты к бокам, предплечья чуть расставлены, будто собиралась что-то отпихивать от себя, поза напряженная, взгляд неописуемый. Карату показалось, что он различил особенный цвет глаз, они будто засветились фиолетовым, хотя за десятки метров с его зрением такие детали недоступны.
Да и фантастичны.
Как, впрочем, и все остальное.
Что происходит? Нет, элита так никогда не ведет себя. Ей незачем растягивать удовольствие, наслаждаясь ужасом жертвы. Все, что монстру требуется – побыстрее отправить добычу в желудок. Но эта тварь даже не шевелится, она будто и впрямь окаменела.
Чертовщина какая-то.
Эти мысли у Карата проскочили все в той же обстановке, не располагающей к размышлениям. Трудно предаваться раздумьям, когда мчишься со всей возможной скоростью туда, куда приближаться очень не хочется. Он еще не знал, что станет предпринимать, зато прекрасно понимал, что издали такому монстру можно навредить лишь серьезным оружием, коего в руках не наблюдалось.
Значит, остается одно – приблизиться.
А там посмотрим.
Закидывая автомат за спину, вбежал в воду. За урезом плиты глубина резко выросла, Карат вмиг ушел под воду по пояс, но это почти не сказалось на скорости, потому что его простимулировала новая деталь – кривые когти, остановившиеся перед лицом девочки, нехорошо подрагивают. Может, такое и раньше имело место, просто не просматривалось издали. Это выглядело нехорошо, заставило мгновенно изыскать скрытые резервы быстроты.
Еще чуть-чуть, крохи. Сейчас придется пойти на самоубийственно опасный трюк – забраться на спину твари и лишь потом активировать умение. Сделать это раньше, конечно, никто не запрещает, но он будет вынужден столкнуться с сопротивлением водной среды, а в состоянии ускорения она противостоит движениям не хуже застывающего бетона.
Действительно смахивает на самоубийство, но страха нет – слишком много адреналина в крови. И слишком заметно, что элита явно не в себе, она даже не попыталась покоситься на шумно приближающегося человека. Не до него ей сейчас, другим занята.
И чем же?
Да какая разница…
Карат, с трудом оттолкнувшись от илистого дна, ухватился за пару массивных шипов, защищающих спину твари, подтягиваясь давно доведенным до автоматизма усилием, вошел в состояние ускорения. А дальше все пошло по накатанной, тут главное – ни в коем случае не задевать острые элементы брони монстра. Даже мимолетный контакт с ними может привести к серьезнейшим травмам. Дар хорош, чертовски хорош, но под его действием желательно вообще не прикасаться к твердому. Да так даже мягким можно себе навредить. Бывало, от простой одежды оставались кровоточащие ссадины, конкретно с этим натерпелся, пока свыкался.
Споровый мешок элиты прикрывался костяным капюшоном, так что доступ оставался лишь снизу. Но именно оттуда Карат и подбирался – удачно получилось. Удерживаясь одной рукой, без замаха повел второй, на которую, еще на бегу, успел нацепить выдернутый из разгрузки кастет с единственным, чуть приплюснутым массивным шипом. Надоело ломать ножи, практика показала, что столь грубое оружие куда долговечнее привычного клинкового.
