Boss: бесподобный или бесполезный - Иммельман Рэймонд (читать книги без регистрации полные TXT) 📗

Они молча шли вперед, стараясь не зацепиться за острые колючки терновника.

– А ты помнишь наш разговор о том, как происходит взаимодействие между племенем и индивидуумом? – спросил Батч.

Грэг кивнул.

– Если я скажу, что нужно уволить двадцать процентов сотрудников, как бы ты на это отреагировал?

– Ну, если бы я был рабочим на вашем заводе, я бы воспринял это заявление как взаимодействие враждебного племени и индивидуума. Моя безопасность оказалась бы под угрозой, и я бы стал переживать, попаду ли я в эти двадцать процентов.

– Хорошо. Как ты уже знаешь, любое взаимодействие, не важно на словесном или невербальном уровне, происходит в терминах БЛ, ЗЛ, БП и ЗП, хотя факты тоже берут в расчет. Разница между руководителем и лидером заключается в том, что истинный лидер умеет взаимодействовать с сотрудниками на уровне фактов и на уровне особенностей жизни племени. Великие руководители учитывают факторы БЛ, ЗЛ, БП, ЗП. Это прекрасно умел делать Уинстон Черчилль. Четвертого июня 1940 года, после позорного отступления у Дюнкерка, Черчилль выступил с речью – одной из наиболее важных за всю его карьеру. Многие считают, что эта речь изменила настрой британцев и позволила им выстоять против фашистов. Черчилль сказал: «Мы пойдем до конца, мы будем биться во Франции, мы будем бороться на морях и океанах, мы будем сражаться в воздухе с растущей уверенностью и растущей силой, мы будем защищать наш Остров, какова бы ни была цена, мы будем драться на побережьях, мы будем драться в портах, на суше, мы будем драться в полях и на улицах, мы будем биться на холмах; мы никогда не сдадимся». [54] Это были утверждения такой силы! Они позволили британцам поднять безопасность и значимость своего племени. Люди почувствовали свою значимость. Они осознали, что армия будет их защищать. Они ощутили себя пусть в относительной, но безопасности. Великие лидеры всегда так действовали, да и сейчас они так действуют. Но ведь этому умению не учат в бизнес-школах.

Грэг нахмурился.

– Я никогда не думал, что для лидера так важно умение взаимодействовать с подчиненными и учитывать при этом особенности развития племени.

Они снова пошли вперед. Грэг задумался.

Вдруг впереди Грэга что-то зашуршало. Батч крепко схватил Грэга за руку и потянул назад. Он приложил палец к губам, показывая, что шуметь нельзя. Минут пять они не двигались. Сердце Грэга бешено колотилось. Очень медленно Батч начал двигаться вперед, указывая жестом, чтобы Грэг делал то же самое. Грэг почувствовал, как вспотела рука, в которой он держал винтовку. На четвереньках он подобрался к Батчу. Тот прошептал ему в самое ухо:

– В сорока ярдах на северо-запад от тебя пасется антилопа. Ветер дует в нашу сторону, поэтому она не чувствует нашего запаха.

Грэг посмотрел в сторону, указанную Батчем, но за густой листвой так никого и не увидел.

– Посмотри в прицел, – шепнул Батч.

Очень медленно Грэг стал поднимать винтовку к плечу и посмотрел в прицел. Местность сразу стала видна. Он повернул винтовку и снова посмотрел в прицел, но опять никого не увидел. Потом что-то промелькнуло у него перед глазами. Грэг увидел краешек серо-коричневого уха и сразу же – все животное целиком. Антилопа объедала ветки большого терновника. Голову она повернула набок, тело ее было хорошо видно. Батч дышал почти в ухо Грэгу.

– Стреляй! – решительно прошептал Батч.

Грэг чуть не уронил винтовку. Руки у него задрожали.

– Не могу, – прошептал Грэг. Он будто одеревенел.

– Я сказал, стреляй! Целься чуть повыше передних ног, чтобы попасть в живот, – настойчиво прошептал Батч. – Делай, что говорю! Ты должен выполнять мои приказания!

У Грэга бешено забилось сердце, внутри у него происходила борьба.

«Ты не можешь хладнокровно убить невинное животное», – нашептывала ему совесть.

Лицо его покрылось испариной. Он вытер лоб.

– Давай! – гневно сказал Батч ему в самое ухо.

«Нет!», – протестовало все внутри Грэга.

– Стреляй!

Грэг прицелился, как учил его Батч. Винтовка дрожала у него в руках. Он снял предохранитель. Предохранитель тихо щелкнул. Антилопа насторожилась и посмотрела прямо на Грэга. Большие влажные глаза смотрели на него сквозь прицел.

– Стреляй!

– Я не могу!

– Ты обещал выполнять приказы!

Грэг нажал курок. Раздался оглушительный выстрел. Его едва не свалило отдачей с ног. На лице осел порох. Оглушенный, он потряс головой. В ушах раздавался звон, перед глазами все прыгало.

Антилопа исчезла. Какое счастье! Вдруг Грэг услышал, как рога стучат о ветки. Раненая испуганная антилопа заметалась в зарослях.

Батч помчался туда, уворачиваясь на бегу от веток. Грэг повесил винтовку на ремне через плечо, не перезаряжая его, и пошел за Батчем. Голова у него предательски дрожала.

Антилопа лежала на боку. Большие влажные глаза постепенно стекленели. На песке расплывалось кровавое пятно. Антилопа последний раз дернулась в конвульсии и застыла. По голове ее и высунутому языку уже бегали муравьи.

Грэг с ужасом смотрел на антилопу. Он испытывал смешанные чувства: страх, стыд, боль, грусть и в то же время – триумф, радость и гордость. Его пробирала дрожь.

– Меткий выстрел! – похвалил Батч, разглядывая пулевое отверстие. – Ты попал ей прямо в сердце.

Батч достал из-за пояса охотничий нож и спокойно перерезал антилопе горло, чтобы вытекла кровь.

Грэг едва не лишился чувств. Он сел на землю, уронил голову на колени и глубоко дышал, пытаясь совладать с собой. Он не мог заставить себя посмотреть на животное, которое только что безжалостно убил.

– Хороший выстрел, 6вана – сказал Грэгу Сибонгве и прошел мимо него.

Спустя какое-то время Грэг, опираясь на винтовку, поднялся. Африканцы уже привязали антилопу за ноги к крепкой ветке. Они взволнованно переговаривались. Батч бесстрастно смотрел на Грэга:

– Давайте возвращаться в лагерь.

Он повернулся и пошел. Легкая хромота Батча сейчас стала более заметной. Грэг посмотрел на темную лужу крови, кишащую муравьями, и почувствовал, что в горле у него застрял комок. Его мысли и чувства были в смятении.

Он поспешно догнал процессию.

Через час Грэг вернулся в лагерь, все еще обуреваемый противоречивыми чувствами. Батч не сказал ему за все это время ни слова. Первобытный инстинкт охотника и завоевателя наткнулся на сопротивление цивилизованного человека, который стремится охранять и беречь природу, и эти противоречия потрясли Грэга. Он выпил чашку обжигающего кофе и пошел в душ, который представлял собой тонкие пластиковые занавески и пластмассовое ведро с дырявым дном, подвешенное к дереву. Холодная вода текла меньше двух минут. Грэгу пришлось вылить на себя четыре ведра воды, чтобы смыть грязь и неприятные ощущения.

К заходу солнца он уже чувствовал себя лучше. Ярко пылал костер. Ветки громко трещали. Дети показывали на Грэга пальцами и улыбались ему.

– Ты бы почистил винтовку, – сказал Батч.

Грэг поставил возле себя раскладной столик, аккуратно разобрал винтовку, выкладывая детали на чистую ткань. Он смазал винтовку маслом и через полчаса снова зачехлил ее. Теперь ей были нипочем росистые африканские ночи.

Они сидели у костра и молчали. Батч раскурил тонкую манильскую сигару, обрезанную с двух концов, и с наслаждением втягивал дым.

– Это была хорошая охота! Хотя за минуту до твоего выстрела я уже было подумал, что ты не сдержишь свое обещание.

– То, что вы мне напомнили о моем обещании, стало последней каплей, – сознался Грэг. – Когда вы сказали: «Стреляй, ты же обещал выполнять приказы!», я почувствовал, что если не убью это несчастное животное, то потеряю всякое уважение к себе.

– Да, человек заботится о своем выживании и чувстве собственного достоинства, и это заставляет его совершать те или иные поступки. Однако есть еще одна важная причина, которая побудила тебя убить антилопу. Тебе пришлось заставить себя сделать что-то против твоей воли, сделать то, что шло вразрез с твоей системой ценностей.