Преследование праведного грешника - Джордж Элизабет (читаем полную версию книг бесплатно .TXT, .FB2) 📗
— Наигрались, мальчики? — с ухмылкой поинтересовалась женщина, когда Линли и Нката проходили мимо нее. — А то, если желаете, я могу предложить вам еще кое-какую экзотику на закуску.
Внимание Линли переключилось на товары, предлагаемые в ее магазинчике. Богатый ассортимент включал в себя самые разные диковинки, начиная от сексуальных игрушек до порнографических видеофильмов. Сам прилавок представлял собой стеклянную витрину, украшенную затейливым набором сосудов с этикетками: «Член. Персональная смазка», а также кожаными и металлическими приспособлениями разных форм и размеров, о назначении которых Линли даже не стал задумываться. Но, проходя мимо, он вдруг заметил одно из этих приспособлений и замедлил шаг, а потом и вовсе остановился. Он присел на корточки перед витриной.
— Инспектор… — взмолился Нката несчастным тоном школьника, чьи родители совершают неблаговидный поступок.
— Погодите, Уинни, — сказал Линли и спросил фиолетовую продавщицу: — А что это за вещица, скажите, пожалуйста?
Она достала указанный им хромированный цилиндр. Точно такой же он нашел в багажнике машины Николь Мейден.
— Это, — с гордостью заявила она, — привезено из Парижа, вот так. Прелесть, верно?
— Очень мило, — согласился Линли. — А что это такое?
— Яичный оттяжник.
— Что-о?!
Она усмехнулась. Достав из-за перегородки надувную куклу мужчины в натуральную величину, точно отражающую все анатомические детали, она водрузила ее на прилавок, бросив Нкате:
— Подержи-ка его прямо, будь добр. Он, как правило, лежит на спине, но в крутые моменты и для демонстрации… Эй, покрепче держи его за задницу, что ли. Да не укусит же он тебя, красавчик.
— Я не наябедничаю об этом вашей маме, — вполголоса пообещал Линли Нкате. — Ваша тайна умрет вместе со мной.
— Вам смешно, — обиделся Нката. — А я сроду не держал в руках мужских задниц. Ни пластиковых, ни натуральных.
— О-о. Первый раз всегда самый волнующий, — улыбнулся Линли. — Ну же, помогите даме.
Нката поморщился, но сделал, как его просили, придержав пластиковые ягодицы куклы, которая была повернута боком и сидела верхом на прилавке.
— Хорошо, — оценила продавщица. — Так, теперь смотрите.
Она взяла упомянутый яичный оттяжник и отвинтила два болта с разных сторон. Это позволило цилиндру открыться на петлях, и теперь его можно было аккуратно закрепить чуть повыше мошонки пластиковой куклы, оставив яички болтаться внизу. Потом дама взяла болты и вставила их на места, пояснив, что зона мошонки сдавливается до тех пор, пока грешник не попросит о милости или не скажет любое обусловленное слово, обозначающее конец этой пытки.
— К нему можно также подвесить грузы, — любезно пояснила она, показывая на кольца болтов. — Все зависит от вашего желания и от того, какая нагрузка вам требуется для облегчения. Большинство парней, как правило, предпочитают сопутствующее избиение. Но вам ведь именно того и нужно, парни. Так что, завернуть вам оттяжник?
Линли подавил улыбку, представив, как он преподносит Хелен подобный сувенир его дневной деятельности.
— Пожалуй, в другой раз.
— Ладно, вы знаете к нам дорогу, — сказала она.
Оказавшись вновь на улице, Нката испустил тяжелый вздох.
— Вот уж не думал, что доведется увидеть такое. Черт, от этого заведения меня бросает в дрожь!
— Это Демона-то Смерти? Кто бы мог подумать, что парень, победивший мистера Хлыста в игре в ножички, едва не хлопнется в обморок при виде скромных пыток?
Нката скривил губы. Потом широко ухмыльнулся.
— Хоть раз назовете меня Демоном при народе — и нашим отношениям конец.
— Постараюсь сдерживаться. Ну что ж, пошли дальше.
Барбара решила, что глупо сразу возвращаться обратно в Ярд, раз уж она купила себе на обед аппетитный лаваш с начинкой на тележке, торгующей в конце Уокерс-корт. Ведь отсюда рукой подать до Корк-стрит. И в самом деле, Корк-стрит, почти упиравшаяся с северо-запада в Королевскую Академию, находилась буквально в трех шагах от того места, где Барбара запарковала свой «мини», отправляясь на Сохо-сквер. А поскольку все равно придется платить за целый час стоянки, даже если забрать машину прямо сейчас, то Барбаре показалось верхом экономии пробежаться прямо сейчас до Корк-стрит, чтобы не приезжать туда вечером после усердной, хотя и бесполезной отсидки за компьютером.
Она достала визитную карточку, найденную в квартире Терри Коула, и уточнила название галереи. Адрес, напечатанный под названием «Бауэре», приглашал зайти на Корк-стрит. А под адресом указывалось имя владельца карточки: Нейл Ситуэлл. Пора было выяснить, какие желания или надежды испытывал Терри Коул, завладев этой визитной карточкой.
Пройдясь по Олд-Комптон-стрит, Барбара свернула на Бруэр-стрит и двинулась вперед, лавируя между субботними покупателями и туристами, бродившими в поисках старинного ресторана «Кафе ройял» на Риджент-стрит, и уворачиваясь от приливных волн транспорта с площади Пиккадилли. Ей не составило никакого труда найти галерею «Бауэре»: прямо перед ней стоял огромный грузовик, перекрыв уличное движение, и разгневанный таксист осыпал проклятиями двух парней, выгружавших из грузовика на тротуар какие-то ящики.
Здание, в которое вошла Барбара, оказалось вовсе не выставочной галереей, как она предполагала исходя из напечатанных на визитной карточке сведений и художественных устремлений Терри Коула, а аукционной фирмой наподобие «Кристис». Очевидно, очередной аукцион находился в стадии подготовки, и из прибывшего грузовика выгружались присланные на него раритеты. Внутри самого здания повсюду виднелись старинные картины в лепных позолоченных рамах: они стояли, упакованные в ящики, возле витрин, висели на стенах и лежали на полу. Между ними деловито сновали служащие в синих халатах с приемной документацией в руках и, останавливаясь перед каждой картиной, заносили в свои блокноты существенные пометки относительно качества поступившей продукции, подразделяя ее в основном на три категории: «Повреждение рамы», «Реставрация живописи» и «Приемлема для продажи».
На стене за конторкой администратора висели в застекленных рамах плакаты с рекламой прошлых и будущих аукционов. Наряду с картинами в этом доме по наивысшим ценам продавалось все, что угодно, включая фермы в Ирландии, столовое серебро, ювелирные изделия и objets d'art. [65]
Аукционный дом «Бауэре» оказался гораздо больше, чем выглядел с улицы. За скромным фасадом с двумя окнами и входной дверью обнаружилась целая анфилада залов, протянувшихся по зданию, конец которого выходил на следующую улицу, Олд-Бонд-стрит. Барбара прошлась по залам, высматривая, у кого бы спросить о местонахождении Нейла Ситуэлла.
Как выяснилось, Ситуэлл выполнял роль своеобразного мажордома, управляя всей здешней деятельностью. Этот шарообразный толстяк приукрасил себя париком, который делал его похожим на охотника, напялившего на голову вчерашний охотничий трофей. Когда Барбара подошла к нему, он сидел на корточках перед холстом без рамы, на котором были изображены три охотничьи собаки, резвящиеся под развесистым дубом. Положив на пол планшетку с записями, Ситуэлл засунул руку по самый локоть в длинный зигзагообразный разрез, молнией змеившийся от правого угла картины. Что касается самого произведения, то на Барбару оно произвело довольно тягостное впечатление.
Ситуэлл вытащил руку из прорехи холста и крикнул пробегавшему мимо с несколькими картинами моложавому помощнику:
— Забери-ка ее в отдел реставрации! Скажи там, что она понадобится нам через шесть недель.
— Хорошо, мистер Ситуэлл, — отозвался парень. — Один момент. Отнесу вот эти в отдел продаж и мигом вернусь.
Ситуэлл поднялся на ноги. Он кивнул сначала Барбаре, а потом на обследованную им картину.
— Уйдет за десять тысяч.
— Вы шутите, — удивилась она. — Благодаря имени художника?
— Благодаря собакам. Вы же знаете англичан. Они жить без них не могут. Без собак то есть. Чем я могу помочь вам?
